Злая машина

Злая машина

«Ведь Кудрин не последний? — спрашивают многие. — Ведь таких увольнений будет еще несколько?» 

И называют тройку кандидатов, у каждого свою. Чаще других упоминают Голикову и Левитина. Думаю, не последний, и никаких рациональных причин тут нет. Просто президент России считает долгом как-нибудь доказать подданным, что не просто грел тут стул три с половиной года, а особенно важно ему внушить, что до 7 мая кое-какие бразды остались у него в руках.

Хотя думать, на мой взгляд, стоило бы не об этом, а о том, чтобы использовать эти последние возможности для чего-нибудь доброго и осмысленного. Ведь от Дмитрия Медведева в самом деле пока мало что останется в истории. А теперь, видимо, останется чуть больше — но это будут вовсе уж трагикомические вещи. Потому что наше государство, как паралитик, чешет не там, где у него чешется, а там, куда может дотянуться.

Дмитрий Анатольевич вообще, кажется, очень озабочен проблемой собственной значимости. Он уже хотел во что бы то ни стало доказать, что война с Грузией — целиком и полностью его заслуга, хотя я не убежден, что этим стоило бы так уж гордиться.

Потом, сразу после объявления о фактическом сложении полномочий, как бы оно ни называлось, он уволил Кудрина, которому страна обязана стабфондом. Кудрин, вероятно, прогнозировал такой эффект, заявив о несогласии с президентом, — ясно же было, что президент в нынешнем своем состоянии не склонен терпеть несогласных где бы то ни было, что в правительстве, что на площади. Дальше спонтанно возникла идея дать интервью трем телеканалам и в нем еще раз подчеркнуть, что бразды в руках, а решение взвешенное, принятое еще давно.

Видимо, для той же запоздалой маскулинизации имиджа затеяно присутствие на учениях, приуроченный к ним пуск ракеты (неудачный, увы) и настырные, без всякого внешнего повода разговоры о развитии родной обороны: она наш главный приоритет! Неважно, от кого мы собираемся обороняться; главное — чтоб грозно! Чтоб никто не заподозрил, будто на троне либерал. И с чего некоторые в это поверили? Он никакой не либерал. Он в некотором отношении даже злее, механистичнее Путина — в точном соответствии с характеристикой, которую Каренина дает нелюбимому мужу: «Не человек, а машина, и злая машина, когда рассердится».

Эту озлобленность — особенно сейчас — можно понять. На ее фоне особенно уверенно, опять увы, смотрится Путин — потому что, по русской пословице, Путину до рубля не хватает девять гривен, а Медведеву все десять. И в оставшиеся тронные полгода он обязательно наделает еще несколько злых и нерациональных дел, колотя всех, до кого сможет дотянуться, доказывая свою значимость и тем окончательно сводя ее на нет.

Впрочем, может быть, мы не будем к нему так уж строги? Ведь сейчас в России уже непосредственно действует рок, заставляющий людей, словно в обмороке, выбирать худшие решения. Ведь таких глупостей, какие говорит Чаплин, и таких ляпов, как встреча Путина с писателями, нарочно не наделаешь. Это история в преддверии больших и серьезных перемен расчищает место, чтобы все было понятно, — доводя стилистику тандемных времен до абсурда и заставляя почувствовать всю насущность великой грядущей ломки.

№ 170, 06 октября 2011 г.