2.2.2. Неандерталец был темнокожим

Необходимо особо остановиться на одной очень важной особенности внешнего облика неандертальца. Это его очевидная негроидность. В облике неандертальцев имелись черты, свойственные сегодня в том или ином виде негроидной (черной) и особенно австралоидной (серой) расе. Достаточно взглянуть на австралийских аборигенов: «у представителей этой расы крупные надбровные валики, челюсть без подбородочного выступа»[101] — явные неандерталоиды внешне.

Австралоидов недаром издавна считают такими же прямыми потомками неандертальца, как европеоидов — потомками кроманьонца. Тому причиной не только их внешний вид, морфология, но и данные палеоантропологии. Так, близ австралийского г. Кохуна был найден череп долихокранный, массивный, с низким сводом и мощными надбровными дугами и объёмом мозговой полости 1260 см?. Человек из Кохуны вполне подходит под таксон неандертальца и рассматривается многими исследователями как предок современных австралийцев-аборигенов.

Целых трупов неандертальцев (подобно трупам мамонтов) не сохранилось, поскольку в грунтах вечной мерзлоты их пока вообще не находили. Имеются только скелеты. Поэтому наверняка судить о цвете их кожи мы сегодня не можем. На популярных картинках и школьных пособиях неандертальцев обычно рисуют как покрытых редкой шерстью белокожих прямоходящих существ. Но эта раскраска ни на чем не основана. Ряд ученых сегодня выдвинул гораздо более правдоподобную гипотезу, что неандертальцы были темнокожими. Об этом говорит не столько географическая локализация некоторых неандертальцев, живших в Африке, на Яве, в Австралии и т. д., сколько цветность тех современных нам рас, которых обоснованно считают потомками неандертальца: негроидов, австралоидов, дравидов, веддоидов и др. Достаточно перекрасить неандертальца из школьной таблицы в темно-серый, черный или темно-коричневый цвет — и перед нами со всей убедительностью предстанет существо, чрезвычайно схожее внешне с названными расами.

Не только внешний облик, но и многое другое, к примеру, строение берцовых и голеностопных костей (чьи суставные плоскости свидетельствуют о привычке подолгу сидеть на корточках, что не свойственно европеоидам) роднит неандертальца с современными жителями Юга Земли. Характерно, что среди останков кроманьонцев, найденных в гротах Гримальди (Италия), так называемых «гримальдийцев», есть два скелета, характеризуемых одними учеными как негроидные, но другими — как неандерталоидные.

Самым важным и интересным является здесь вопрос о цвете кожи неандертальца. Попробуем этот цвет восстановить, хотя бы мысленно. «Это невозможно!» — скажут некоторые, даже специально образованные, люди. Нет, возможно, — и даже очень. Как уже говорилось, цветность аборигенов Австралии, Индокитая, Индонезии, Индии и Африки дает нам на то прямое указание. Но не только она одна.

Приведем экзотическое и даже шокирующее, но документально зафиксированное и неопровержимое доказательство.

* * *

Выше уже говорилось, что многие современные ученые, как и доктор биологических наук Арнольд Смоляков, полагают, что неандертальцы вовсе не вымерли. Такой же точки зрения придерживается, к примеру, Вера Удальцова, заведующая сектором изобразительных источников Государственного Дарвиновского музея в Москве: «Криптозоологи утверждают, что отдельные особи неандертальцев могли уцелеть в труднодоступных горно-лесных районах земного шара и продолжали жить без каких-либо прогрессивных изменений. Ведь именно так, в каменном веке, поныне существуют и австралийские аборигены, и некоторые африканские и южноамериканские племена — реликтовые типы людей, взять тех же пигмеев в пример» (многозначительная аналогия!).

Среди тех, кто, как и мы, отказывается верить в тотальное бесследное вымирание неандертальцев, был замечательный естествоиспытатель Б.Ф. Поршнев, обнаруживший, что о явлениях неандертальцев среди размножившихся потомков кроманьонца есть немало свидетельств в серьезных литературных памятниках по крайней мере со времен Плиния, причем в основном вокруг средиземноморского бассейна, что естестенно[102]. Так, Плутарх в «Дополнениях к Титу Ливию» писал: «Около города Аполлония, в роще, посвященной нимфам, был спящим схвачен сатир, совсем такой, какими изображают их художники и скульпторы. И приведен был к Сулле и вопрошаем был всевозможными толмачами — кто он. Но ничего, чему можно было бы внять, не ответил. А только издавал грубым голосом нечто вроде ржания и блеяния овцы. Отчего Сулла испытал великое отвращение и повелел немедленно убрать его с глаз как явление безобразное». А о том, что в библейские времена неандертальцы еще массово встречались на Синайском полуострове и в Египте, свидетельствуют тексты ученого раввина Йонах бен Аарона, который пишет, что для древних евреев были обычны в пустыне встречи и стычки с «гиборим», «сеирим», «шейдим» («волосатыми», «разрушителями», «могучими существами охоты»).

В дальнейшем теме современников-неандертальцев посвящали внимание серьезные ученые — от Карла Линнея (трактат «О человекоподобных») до П.П. Сушкина, П.К. Козлова, Г.Е. Грумм-Гржимайло, Н.М. Пржевальского, польского антрополога К. Столыгво, опубликовавшего в 1902–1904 гг. отчеты о скелете неандертальского типа в скифском кургане Киевской губерниии и русского зоолога В.А. Хахлова, направившего в 1914 г. научную записку «К вопросу о диком человеке» в Российскую Императорскую Академию наук.

Главный вывод Поршнева: реликтовый гоминоид, оказывается, и сегодня отлично живет и процветает во многих уголках земного шара: в Китае, Монголии, Непале, Бутане, Сиккиме, Бирме, Вьетнаме, в Иране и Пакистане, в Средней Азии и на Кавказе, в Закавказье, Якутии, Хакасии, Бурятии, Татарии, в Туве и Горной Шории, на Волге и Урале, в Поморье и Приморье, в Полесье и на Карпатах, в Европе и Америке, в России, Германии и Палестине. Он известен под самыми разными именами: йети, аламас, алмасты, цзяго, махуа, каптар, чучуна, ксы-гиик, джез-тырмак, бигфут, патон, саскватч, чугайстыр, гульби-яван, меше-адам, губганана, абнауаю, адам-джапайсы, ми-ге, мэнкв, шурале, фавн, сильван, сатир, демон, дэв, ракшас, землемер, дедушка-медведушка, леший и т. д.

Но самым скандальным открытием Поршнева было обнаружение им в Грузии живого потомства (гибридного, но вполне плодовитого) самки неандертальца, пойманной незадолго до начала ХХ века в нынешней Аджарии. Живы были и многочисленные свидетели, помнившие эту неандерталку (абнауаю, по-абхазски), прозванную именем Зана. До недавних пор был жив местный долгожитель Зеноб Чокуа, который застал Зану в живых. Она состояла в собственности владетельного князя Д.М. Ачба в Зааданских лесах, позже ее получил в подарок дворянин Эдги Генаба, который отвез ее, связанную, в свою усадьбу в селении Тхина, что на реке Мокви, в 78 км от Сухуми. На родовом кладбище Генаба она и похоронена, и недаром.

Поразительный, но документально засвидетельствованный факт: неандерталка многократно вступала в половую связь с окрестными мужчинами (первым, по легенде, был сам князь, последним — пастух), исправно рожая от них детей, четверо из которых, два мальчика и две девочки, не только выжили, но и полностью социализировались, будучи воспитаны людьми. Старший сын имел имя Джанда, старшая дочь — Коджанар, вторая дочь — Гамаса (умерла сорок лет назад), младший сын Хвит (умер в 1954 г. в возрасте 67 лет[103]). Показательно, что двух младших детей Заны растила жена Эдги Генаба. Имеются их фотографии во взрослом состоянии. Все они дали в свою очередь потомство, расселившееся по разным местам Абхазии. Старшая дочь Хвита — Раиса Хвитовна, внучка неандерталки, родилась в 1934 году, до сих пор жива и работает почтальоном, свидетельствует, что «бабушку в лесу нашли». В 1964 году Поршнев навестил двоих из внуков Заны — сына и дочь Хвита от его второго брака с русской по имени Мария — в Ткварчели, где они работали на руднике.

Для нас главный интерес представляет не столько закономерный факт метисации неандертальца и современного человека балкано-кавказской расы с последующим появлением плодовитого гибридного потомства, сколько описание внешности неандерталки и ее потомков, яснее ясного свидетельствующее о неандерталоидном происхождении нынешней негроидной расы. Ибо по всем свидетельствам кожа «абнауаю» была черной или темно-серой, а почти черная (с рыжиной, как и предполагают современные исследователи) шевелюра спереди напоминала папаху с курчавыми завитками.

Многие жители тех мест хорошо помнят и описывают младших детей неандерталки, Гамасу и Хвита. Оба они были людьми могучего сложения, с негроидными признаками в строении черепа (фотографии это подтверждают). Гамаса, прожившая лет до шестидесяти, имела, как и брат, очень темную кожу.

При знакомстве с внуками Заны — Шаликуа и Тайей — Поршневу с первого взгляда врезалось впечатление темноватости кожи и «смягченной негроидности облика». У внучки Раисы, судя по фотографиям, также негроидные черты лица, курчавые волосы и сероватая кожа.

То есть, неандертальцы изначально обладали, как и следовало полагать, важнейшими признаками негроидной расы. (Возможно, не все разновидности, но многие — точно.) Но верно в таком случае и обратное утверждение: современные негроиды несут в себе черты неандертальца, пусть в разбавленном, разжиженном и вообще модифицированном виде.

Как видим, даже в третьем поколении потомки живой конкретной самки неандертальца и белых европеоидов сохраняли курчавость волос, темный цвет кожи и негроидную внешность. Вот она, правда жизни, подтверждающая нашу правоту. Нужны ли другие, более ясные и яркие доказательства происхождения негроидной расы от неандертальской проторасы? Опыт, как известно, венчает теорию, практика — критерий истины.

Вышеописанные опыт, практика и истина помогут нам ответить на весьма важный вопрос о расогенезе, вынесенный в следующую главку.