Межгосударственный договор

Межгосударственный договор

Президент Саркози и канцлер Германии Меркель внесли предложение узаконить

– тормозной механизм для долгов для национальных бюджетов стран еврозоны,

– контроль за ним со стороны Европейской комиссии,

– юридическую проверку осуществления соответствующей финансовой политики со стороны Европейской судебной палаты в Европейском договоре (AAEU).

Так как Великобритания не давала своего согласия без учета ее представления о регулировании европейского финансового рынка, то участники саммита наконец согласовали принятые межгосударственного договора стран-участниц наряду с договором ЕС, который также должен быть ратифицирован парламентами участвующих стран. В дни после саммита это отмечалось как большой прорыв. Но фактически предмет договоренности был первоначально очень незначительным, как показало соответствующее сообщение Европейской комиссии от 12 декабря 2011-го: «На европейском саммите 8 и 9 декабря 26 из 27 государств-членов высказались за жесткие, решительные меры в кризисе задолженностей и проложили путь для межгосударственного договора, который должен привести к большей интеграции, дисциплине и конвергенции. С договором должна появиться возможность соблюдать вновь изданные предписания по долгам и дефицитам». В качестве договорных обязательств были названы:

– поддержка рекомендаций комиссии в связи с процедурой при сильно превышенном дефиците с автоматическими последствиями при нарушениях,

– утверждение правила по обеспечению сбалансированного бюджета и признание судебной практики судебной палаты при реализации этого положения⁸⁰.

На саммите в конце 2011-го не продвинулись дальше доклада Делора, представленного в апреле 1998-го, с которого все началось, а там было сформулировано очень четко:

«Функционировать экономический и валютный союз сможет лишь в том случае, если поведение правительств и других действующих лиц в экономике во всех странах-членах будет непротиворечивым и разумным. Иначе нескоординированная и расходящаяся политика по национальным бюджетам подорвет монетарную стабильность и приведет к дисбалансам в реальном экономическом и финансовом секторе сообщества.

В сфере государственных бюджетов требуются обязательные регулирующие положения, которые… будут предусматривать эффективные верхние границы для бюджетных дефицитов отдельных стран-членов…

Установление среднесрочного общего курса в финансовой политике, включая объем и финансирование глобального бюджетного сальдо, то есть как национальных бюджетных позиций, так и бюджетных позиций сообщества⁸¹.

Средства массовой информации также быстро заметили, что собственно ничего нового в договоренностях не было. Роланд Тиши писал по этому поводу: «И таким образом, Европа снова пришла туда, откуда начались ее блуждания: в Маастрихт. Все положения, которые сегодня отмечаются как успех, содержались уже в Учредительном пакте по евро 1992-го, и даже в юридически допустимой форме. Но национальные государства не дают так быстро посадить себя на цепь… Нет судебного пристава, который наложит печать – скажем – на остров Самос. Таким образом, все стабилизационные обещания остаются лишь политическими волеизъявлениями»⁸². Йозеф Йоффе очень метко добавил к этому: «Новым является только автоматика санкций, но не бойтесь. Ведь решение будет принимать Европейский суд. То есть политика расходов в руках судьи!»⁸³ Financial Times выразила опасение, что «новые правила либо недейственны, либо, если они действуют, то из-за своей жесткости они действуют только во вред финансовой и конъюнктурной политике»⁸⁴.

Закрепленный в Основном законе Германии долговой тормоз имеет существенные пробелы в положениях и отсутствие четкости в исполнении. Он еще не выдержал испытания на практике (см. главу 7). Неясной остается до первого процесса роль Конституционного суда Германии при его реализации. Подобное относится и к европейскому уровню. Европейский суд мог бы, пожалуй, вначале контролировать, как выполняются договорные обязательства по законному закреплению национального долгового тормоза странами еврозоны. Будет ли долговой тормоз целесообразным способом выполняться государственной финансовой политикой, напротив, очень трудно проверить. Во всяком случае, до сих пор традицией Европейского суда было наказывать только явные нарушения права ЕС. Обязательный долговой тормоз по немецкому образцу должен преодолеть два препятствия: сначала он должен «притормозить» национальные законодательные процессы, а потом практика применения должна соответствовать немецкому пониманию права⁸⁵.

На европейском саммите 31 января 2012-го – спустя два года после отказа от принципа No-Bail-Out как ведущего элемента Маастрихтского договора на саммите в Лиссабоне – для ограничения и контроля долгов был принят межгосударственный договор, за который проголосовали все страны ЕС, кроме Великобритании и Чехии. Этот договор после его подписания главами государств и правительств, которое произошло 1 марта 2012-го, должен быть еще ратифицирован в национальных парламентах. Ирландия даже решила провести референдум по одобрению договора⁸⁶.

– Все подписавшие договор государства должны закрепить долговой тормоз (золотое правило) на национальном уровне, «предпочтительно» в конституции. Согласно этому структурный, не связанный с конъюнктурой государственный дефицит не должен, как правило, превышать 0,5 % ВВП.

– Для каждого государства устанавливается специфическое для страны среднесрочное целевое значение. Тот, кто еще не достиг своей цели, должен представить график достижения целей. Временные отклонения возможны при экстренных обстоятельствах, но они должны запустить корректирующий механизм.

– Тот, у кого долги составляют более 60 % ВВП, должен ежегодно сокращать выходящую за пределы 60 % часть в среднем на одну двадцатую.

– При процессе по дефициту, который назначается по законодательству ЕС в том случае, если государство превышает 3 % – ную границу новой задолженности, рекомендации Европейской комиссии могут быть отклонены только квалифицированным большинством голосов.

– Помощь из действующего с середины 2012-го «зонтика спасения» евро ЕSМ может получить только тот, кто ратифицировал фискальный пакт и установил долговой тормоз.

– Фискальный пакт должен вступить в силу 1 января 2013-го после того, как его ратифицируют не менее 12 государств еврозоны⁸⁷.

Так как межгосударственный договор не является частью законодательства ЕС, то Европейская комиссия не может подавать жалобу в Европейский суд. Это должно сделать подписавшее фискальный пакт государство, если Европейская комиссия установит нарушение договора. Жалоба возможна лишь в том случае, если государство не вводит долговой тормоз, но не в том случае, если оно его не выполняет.

Бундесбанк прокомментировал: «Несмотря на потенциальное укрепление фискальных правил фискальным пактом вовсе не вводится «фискальный союз». За рамками договора о стабилизации и развитии не предусмотрены никакие права принятия решительных мер европейского уровня по отношению к национальной финансовой политике. Они не имеют места и тогда, если согласованные национальные нормы на практике исполняются неадекватно»⁸⁸.

Спустя несколько дней после саммита недовольный председатель Бундесбанка Вайдеман критиковал: «Заданные нормы для национальных фискальных правил пока еще оставляют значительную свободу действий, и на европейском уровне не контролируется, в какой степени они в действительности соблюдаются». Краеугольный камень для настоящего фискального союза еще не заложен. До тех пор пока не будет «центрального права принятия решительных мер» при продолжении неправильного фискального поведения, нельзя рассчитывать на обобществление ответственности за долги⁸⁹.

В главе 7 более подробно рассматривается, в какой мере фискальный пакт может внести подходящий вклад в преодоление кризиса государственной задолженности еврозоны. В случае если фискальный пакт будет действовать, он сможет способствовать тому, чтобы государственные долги стран еврозоны были на длительное время посильными. Но сам по себе он не дает решения для дисбалансов в доходно-расходных балансах и структурах затрат, которые сложились между северными и южными странами еврозоны⁹⁰.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.