Логика фонда (зонтика) спасения

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Логика фонда (зонтика) спасения

Конечно, сторонники фондов спасения вовсе не дураки. В их рядах встречаются доброжелатели, наивные, оппортунисты и заинтересованные.

Начнем с заинтересованных. Все владельцы государственных облигаций, на переднем фронте банки, которые согласно документу Базель-2 могут держать надежные, не подкрепленные собственным капиталом денежные инвестиции, в принципе выступают за правила Bail-Out или за структуры-гаранты, которые защищают владельцев облигаций от убытков и перебоев с платежами.

Дискуссия вокруг помощи Греции началась зимой 2010-го с предложения создать Европейский валютный фонд (ЕВФ), который по образцу МВФ должен выдавать кредиты тем странам еврозоны, у которых были проблемы с получением кредитов. Это предложение внес самый известный и самый сведущий экономист среди главных экономистов крупных банков, а именно Томас Майер из Дойче Банка, прямо к началу дискуссии о Греции15. Из этой идеи вышла затем комбинация двусторонней помощи для стран еврозоны с пакетом поддержки МВФ. При этом никто не задавался вопросом, что участие МВФ с позиции его задач довольно бессмысленно, так как речь идет не о валютном кризисе, а о кризисе государственной задолженности отдельных стран еврозоны.

К заинтересованным принадлежат также те страны, которые на основе своего финансового положения когда-нибудь могут прийти к такому положению, воспользоваться помощью из фонда спасения. Таких преобладающее большинство, а именно все страны еврозоны, кроме Германии, Австрии, Нидерландов, Финляндии и Люксембурга. И наконец, к заинтересованным относится также Еврокомиссия, которая за каждой коллективно организованной помощью для отдельных стран чувствует усиление власти для европейского центра.

К доброжелателям относится большая часть политиков, средств массовой информации и ученые. Их пугают последствия неплатежеспособности Греции и других стран, даже если они видят риски подрыва основ принципа No-Bail-Out.

Ужасающе большим оказалось в дискуссии число наивных во всех лагерях и группах. Они никогда не занимались более глубокими логическими рассуждениями и центральным значением принципа No-Bail-Out и полагают, что в валютном союзе нужно каким-то образом нести ответственность друг за друга. А остальное будет видно.

И наконец, в большом количестве резвятся оппортунисты из средств массовой информации, политики и ученые. Они идут в ногу с явным большинством, а это отнюдь не сторонники принципа No-Bail-Out, которые очень быстро оказались в обозримом меньшинстве.

Принципиально правильный следующий вывод: «Финансовые подушки безопасности (спасительные зонтики)» могут спасти в том случае, если финансы страны находятся в кризисе доверия, который не основывается на чрезмерных долгах. И напротив, нерешенная проблема долгов из-за «подушек безопасности» скорее только ухудшится, так как «государства, чьи задолженности вышли из-под контроля, получат кредиты из фонда поддержки при условии, что они пойдут на возмещение существующих и будущих долговых обязательств. То есть фактически государства обязуются продолжать неконтролируемое увеличение долгов. Задуманные как стабилизационные меры экономические реформы действуют по меньшей мере краткосрочно рецессивно и тем самым продолжают ухудшать проблематику задолженностей. Проблема задолженностей как причина кризиса с помощью «подушек спасения» не устраняется, а лишь ухудшается со временем»16.

Четыре видных немецких экономиста, все скорее критики политики спасения, в июне 2010-го – несколько недель спустя после большого грехопадения – обобщили причины, которые могли бы говорить в пользу политики «подушки безопасности» (или все новых и постоянно растущих «подушках») следующим образом.

Следует «спросить, почему федеральное правительство при актуальном кризисе согласилось с «подушкой спасения», хотя она нарушает Маастрихтский договор. Наверняка здесь сыграло роль политическое давление обремененных большими долгами стран. Но решающей для согласия федерального правительства была, очевидно, озабоченность, что государственное банкротство в еврозоне может спровоцировать общий кризис на рынке капитала, который повлечет за собой крах банков и повторный финансовый и экономический кризис. Независимо от того, оправданной ли в конечном счете оказалась озабоченность или нет, сам риск рассматривался как очень большой. Недостаточная подготовка способствовала возникновению кризиса, так как инвесторы знали, что еврозона в случае чрезмерной задолженности отдельных стран-членов будет иметь риск формальной неплатежеспособности. Так как заключение договора о принципе No-Bail-Out казалось маловероятным, эти государства могли намного глубже влезть в долги, но процентные ставки при этом не отражали риски»17.

Отмар Иссинг писал по этому поводу в январе 2010-го, перед запущенной в марте 2010-го в Лиссабоне фатальной цепочкой решений: «Принцип No-Bail-Out не допускает никаких компромиссов. Если здесь делается исключение, то остановиться уже невозможно. …опасение, что неплатежеспособность Греции может вызвать цепную реакцию, стало уверенностью в совершенно ином смысле. Если сообщество предоставит помощь Греции, которая явно нарушила правила сообщества и попала в кризис из-за собственных долгов – как можно тогда отказать в ней в других случаях»18. Поэтому из обещанной 25 марта 2010-го помощи Греции, которая должна была бы стать единственным случаем, выросла целая цепочка спасения для половины еврозоны, а конец которой все еще не виден.

Наряду с непосредственными мерами по «спасению» отдельных государственных бюджетов требовалось установить механизм спасения, который на будущее должен быть настолько убедительным, что рынки не решатся на спекуляции против государственных бюджетов отдельных стран только из-за его масштабов. С этой целью в июне 2010-го страны еврозоны создали совместно гарантируемый кредитный механизм, Европейский фонд (ЕФФС), а в сентябре 2011-го увеличили его до 440 млрд €. Попытки «удлинить» капитал с помощью отмены страхования не имели успеха. ЕФСФ в середине 2012-го будет заменен на Европейский стабилизационный механизм (ЕSМ). В распоряжении ЕSМ должно быть 700 млрд € санкционированного капитала. Из них 80 млрд € должны внести страны-участницы в течение ближайших пяти лет. Германия должна уплатить из федерального бюджета 22 млрд €. Максимальный объем ссуды ЕSМ должен составлять 500 млрд €. Но уже с осени 2011-го МВФ и южные страны еврозоны значительно усилили давление на то, чтобы увеличить ЕSМ. Германия сначала отказалась, однако в марте 2012-го стало заметно, что Германия, в конце концов, согласится передать неиспользованные фонды ЕФФС в ЕSМ и сделать их таким образом постоянными, или допустить, чтобы ЕФФC продолжал работать параллельно.

Дирекция федерального банка пишет дипломатично: «ЕSМ может способствовать тому, чтобы ограничить угрозы для финансовой стабильности в еврозоне». Но она одновременно предостерегает: «Однако действующее принципиально только в ЕЭС исключение ответственности ограничивается, и любым механизмом помощи могут быть уменьшены стремление к солидным государственным бюджетам и эффективность предупреждающих установок. Поэтому важно, чтобы помощь, с одной стороны, фактически была привязана к строгим условиям. С другой стороны, кредиты на поддержку должны выдаваться только с ощутимыми процентными надбавками»19. Тем не менее практика показывает, что происходит как раз обратное. Было принято решение о втором пакете помощи для Греции, и это при том, что условия первого даже приблизительно не были выполнены, а до сих пор кредиты ЕФФС выдавались под дотационную процентную ставку. С точки зрения государственных бюджетов оценка ЕSМ будет дана в главе 7.

В то время как при ограниченном по времени на три года ЕФФС нарушение принципа No-Bail-Out все еще обосновывалось временным затруднительным положением, в ЕSМ этот фиговый листок тоже упал: политика No-Bail-Out легализуется тем, что изменяется договор. Должно появиться новое положение (статья 136, абзац 3 Договора о функционировании Европейского cоюза), который даст право государствам еврозоны создать механизм Bail-Out. В договоре он называется «стабилизационным механизмом». По Маастрихтскому договору принцип No-Bail-Out должен действовать в обязательном порядке как рыночный тормоз для долгов и не должен поддаваться никаким политическим манипуляциям. Сейчас государства характером своего согласия на помощь сами могут решать, в какой степени принцип еще действует. Они даже могут отменить дисциплинирующий механизм более высокой процентной ставки и установить процентную ставку для кредитов на в известной степени политическую поддержку. Это значительно усиливает давление, в особенности на Германию. Нас упрекают в моральном плане в строгих условиях, что вызывает ненависть в странах-получателях, как сейчас в Греции20.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.