Евробонды и другие элементы коллективной ответственности

Евробонды и другие элементы коллективной ответственности

В главе 4 я уже останавливался на мысли о том, чтобы совместно выпущенными европейскими облигациями сделать коллективной ответственность за национальные государственные долги. При этом важно видеть по другую сторону деловых аргументов интересы заинтересованных и пострадавших. Это в первую очередь банки и учреждения-вкладчики. Йозеф Акерман, как президент международного банковского союза, и многие другие банкиры, а также главные экономисты крупных банков поддерживают тесные контакты на национальном и международном уровне с политическими деятелями и СМИ. Это принципиально законно и входит в их задачи. Но в соответствии с тенденцией это ведет к тому, что их точка зрения на вещи доминирует как в СМИ, так и в головах политиков, так как отсутствуют контраргументы. К тому же политики очень редко могли противопоставить свою собственную компетентность потоку непрерывного воздействия.

Банки и все управляющие крупными финансовыми институтами в ужасе от неоплаченных кредитов, но в особенности от банкротства государств, если те не находятся где-то глубоко в третьем мире, в сердце Черной Африки. Поэтому они пытаются постоянно и непрерывно убеждать политиков и журналистов в том, что банкротства государств нужно всеми силами избегать. Больше всего им нравятся так называемые глубокие рынки с большими запасами не находящихся под угрозой неплатежеспособности, ликвидных государственных облигаций. Они ничего не имеют против, если инфляция будет чуть больше до тех пор, пока она связана с достаточно свободной денежной политикой.

Банки и учреждения-вкладчики с самого начала считали евро хорошей валютой потому, что им казалось, что государственные облигации в евро обещали второй глубокий рынок наряду с рынком для американских государственных облигаций. Но затем они обнаружили, что отсутствие совместной ответственности за государственные облигации в евро и отсутствие Lender of Last Resort в евро делает их скорее сравнимыми с облигациями крупных предприятий, чем с американскими или британскими государственными облигациями. И здесь банковский аппарат непременно хочет внести дополнительные исправления. Поэтому этот аппарат и находящиеся под его влиянием журналисты в унисон снова и снова требуют: никакого банкротства и никакой реструктуризации долгов стран еврозоны; больше интеграции в фискальной области и больше коллективной ответственности в еврозоне; лучше всего евробонды для всех.

Поставленные этим неверные стимулы не интересуют ни банки, ни «их» журналистов. В одном отчете из Давоса в Financial Times из этого получился следующий каталог требований к еврозоне:

– «Austerity and structural reforms in peripheral countries;

– fiscal integration with risk sharing, including Eurobonds;

– interim liquidity support for countries struggling to borrow,

Preferably with strong support from the European Central Bank;

– a deep restructuring of Greek sovereign debt;

– and a eurozone-wide recapitalisation of European banks»¹²⁸.

– «Строгость и структурные реформы в периферийных странах;

– Фискальная интеграция с распределением рисков, в том числе еврооблигаций;

– Промежуточная поддержка ликвидности для стран, стремящихся занять кредит, предпочтительно при активной поддержке со стороны Европейского центрального банка;

– Глубокая реструктуризация греческого суверенного долга;

– И во всей еврозоне рекапитализация европейских банков».

Этот составленный в интересах использования финансового капитала (здесь мне кажется уместным использование «левой» терминологии) каталог требований встречает, к сожалению, и это кажется парадоксальным только на первый взгляд, большое одобрение у всех идеалистов Европы, у центральных органов ЕС и у всех тех левых и либералов, которые считают, что самая приятная задача для Германии – это раствориться в Европе, а совместная ответственность за долги как раз самый подходящий момент для начала. Последней фразой я лишь слегка пародировал позицию Джема Оздемира или Зигмара Габриэля.

Европейская комиссия называет евробонды в своей Зеленой книге за ноябрь 2011-го?¹²⁹ несколько эвфемистически «стабилизационными бондами». Она достаточно ясно анализирует, что совместная ответственность за государственные облигации приглашала бы к моральному риску, если она не будет сопровождаться в высокой степени обязательными нормами в финансовой политике. Однако это, очевидно, для Европейской комиссии не будет во вред. Для нее привлекательность евробондов, скорее, заключается в том, что их введением она добьется степени централизации и обязательности в финансовой политике, которой до сих пор не удавалось добиться. При евробондах с общей ответственностью она также считает необходимой более сильную макроэкономическую координацию.

И те преимущества, которые могут принести с собой евробонды – процентные, лучшее предупреждение шоков, облегченная трансмиссия денежной политики, усиление роли евро во всем мире – комиссия представляет в принципе правильно. Однако она преувеличивает значимость этих преимуществ. Становится довольно ясно: комиссия рассматривает евробонды чем-то вроде Троянского коня, с помощью которого можно добиться обходными путями целей фискальной и экономической интеграции, которые в данный момент кажутся недоступными.

Наряду с опасностью морального риска дискуссия по поводу преимуществ и недостатков евробондов вращается вокруг эффекта процентных ставок. Чисто логически ясно, что в рискованном союзе страны, имевшие до сих пор худший рейтинг, получат более выгодные ставки, а страны, имевшие до сих пор лучший рейтинг, получат менее выгодные процентные ставки. Если, например, на немецкие государственные долги будут начислены проценты с взвешенной процентной ставкой всех государственных долгов в еврозоне, то бремя расходов на выплату процентов для Германии (база 2010-го) увеличится с 44,8 млрд € до 66,6 млрд €, то есть на 21,6 млрд €¹³⁰. Это был бы скрытый трансферт Германии другим странам еврозоны. Сторонники евробондов аргументируют, что из-за сниженных рисков экономия на процентах стран с худшей платежеспособностью была бы выше, чем дополнительные расходы на проценты стран с лучшей платежеспособностью. Об этом можно спорить. К тому же следовало бы задуматься о вероятных путях задолженности в мире с евробондами. Если они будут способствовать тому, что общая склонность к задолженностям (моральный риск) будет повышаться, то для Германии будут составлены еще более негативные счета, так как в этом случае снизится доля стран с более низкой задолженностью и хорошей платежеспособностью в общем портфеле долгов. Это может повлиять на повышение процентов, к тому же увеличится моральное и политическое давление с требованием больших фискальных трансфертов в еврозоне. То есть при евробондах нельзя отделять вопросы эффектов процентных ставок от проблем морального риска. Все ведет себя в соответствии с совместной и центральной финансовой и бюджетной политикой.

Экспертный совет по оценке общеэкономического развития хоть и не высказался за евробонды, но предложил другой вариант коллективной ответственности. В своем годовом отчете 2011/2012 он предлагает «пакет погашения долгов»: та часть национальных государственных долгов, которая превышает 60 % ВВП, должна переводиться в общий фонд погашения с коллективной ответственностью. Для каждой страны устанавливается путь консолидации, в рамках которого эти страны под свою ответственность должны погашать свою долю долга в фонде погашения в течение 20–25 лет. Установленный законом долговой тормоз параллельно с этим должен гарантировать, что не будет создаваться никакая новая задолженность¹³¹. Этим предложением экспертный совет надеется избежать неуверенности на рынках капитала в приемлемости уровня долгов отдельных стран еврозоны.

Хорошо продуманное предложение экспертного совета в одном решающем пункте повисло в воздухе: до тех пор пока национальная бюджетная политика будет находиться в суверенном решении национальных государств, останется открытым вопрос, будут ли соблюдаться принятые с пактом о погашении долгов обязательства погашения в следующие 20–25 лет. Здесь также нельзя оставить без внимания прежнюю историю валютного союза. Это была история нарушений договоров, и все время повторялись примеры, когда Германия давала согласие вопреки невыполненным обещаниям. Если коллективная ответственность за часть долгов будет уже установленной, то ее уже нельзя будет устранить до снижения долгов созданного когда-то фонда погашения. Однако обещания национальных государств о правильном поведении в области финансовой политики могут однажды, как показывает опыт, стать беспредметными.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.