6/10/2008 Какие силы

6/10/2008

Какие силы

Живешь - ничего не знаешь. Где право, где лево. Какие механизмы спрятаны в жуках. Какие силы действуют в конфетах. Не говоря уже - в РФ.

Про жуков и про конфеты - это стихи Николая Олейникова. Расстрелянного, когда в стране вовсю играли силы мира и социализма.

Впоследствии подтянулись и примкнули извне еще и силы прогресса. И эти три группировки сил попарно каждый Божий день давали решительный отпор силам реакции. Тянувшим, тянувшим свои грязные лапы через океан. Конечно, Атлантический.

А теперь не разберешь ни черта. Какие силы заправляют. Если верить собственным глазам - опять же три: органы, деньги, идиотизм. И все решается между ними, полюбовно - тройственным таким сердечным согласием.

В пятницу после обеда выяснилось, что сил вообще-то гораздо больше - хренова, как говорится, туча. Только - невидимая. Почему и силы различаются исключительно на слух. По вздетым ими на себя прилагательным. Кстати, это не просто: есть одноименные - одних Правых Сил, как минимум, две. Но имеются и другие - и даже одна Сила, кто бы мог подумать, Гражданская.

Имелись. До пятницы.

До после обеда. Когда союз Одноименных Сил разжал свой миллионнопалый кулак. И обхватил Силу Гражданскую. И чью-то еще.

Говорят, кулак вскоре опять сожмется. И станет значительно тверже. Без лишних Сил. К середине ноября.

Такой, значит, проект. Органы - за, деньги не против, идиотизму по фигу. Или, наоборот, деньги - за, органы не против.

С одной стороны, начальники не знают, куда девать людей, считающих себя порядочными. С другой - люди, считающие себя порядочными, не знают, куда деваться. С третьей - деньги в массе своей перебесились и, пожалуй, охотно предпочли бы, чтобы их считал (еще чего! - ну ладно: хотя бы присутствовал при подсчете) кто-нибудь такой. Кто считает сам себя каким-нибудь таким.

А необъятный ресурс идиотизма дает гарантию: чем-чем, но Силой эти люди не сделаются никогда.

Был, правда, один кратковременный эпизод. Когда Ельцину, помните, пришла в голову гениальная мысль (ему первому - и последнему - из всех начальников), и он даже посмел ее высказать: что есть на свете люди умней его. И что, раз так, пусть рулят они.

Органы ответили тотальным саботажем, деньги, озверев, бросились к деньгам, а идиотизмом умники решили пренебречь, не до того им было.

И потерпели сокрушительное поражение. И разбежались кто куда. А идея, которая их одушевляла, так и осталась стоять посреди страны у позорного столба. Чтобы каждый мог подойти и плюнуть в лицо. Или плеснуть из горшка.

Через какое-то время сбросили ее в яму.

А ничего себе, вообще-то, была идея: что будто бы Россия вполне могла бы существовать, как нормальная европейская страна, не хуже никакой другой. Порядок, свобода, достаток, чистота, и так далее. А не произвол насилия, воровства и вранья.

И вот - как бы это ни казалось удивительно, - до сих пор в стране якобы остались миллионы людей, которым эта идея не представляется ни безумной, ни ненавистной. Возможно, они даже думают, что она, хоть и не подает признаков жизни, а все-таки еще не умерла.

Им говорят: вот вам лопаты, забросайте, наконец, эту падаль, примите участие хотя бы для виду, заслужите доверие, оплата сдельная. Не берут лопат. Что-то внутри препятствует. То ли слабость, то ли какая-то, действительно, сила.

Сами-то они, похоже, полагают - сила. Наличие которой дает им основание считать себя порядочными людьми. Но зато отнимает все шансы на успех в жизни.

Не говоря - на карьеру. А просто на любую официальную роль, которая позволяла бы способствовать, скажем, добру; противиться, скажем, злу.

То есть им остается прозябать. Остается статус лишнего человека. Наподобие беспартийного интеллигента в СССР. Или даже наподобие чешского, словацкого интеллигента, исключенного из компартии в 68-м, поздней осенью.

Вот о них, стало быть, и хлопочут московские предводители Сил. Чтобы этим беднягам дозволяли иногда провинциальные власти собираться в местных библиотеках или красных уголках и петь хором: возьмемся за руки, друзья. И занимать должности типа завуча или завлаба. Наиболее полезным - даже заседать в местных говорильнях.

Понятно, что и способности самих предводителей не должны пропадать зря. Когда по ним плачут экспертные советы, закрытые фуршеты. В принципе-то, конечно, блажен муж, иже не иде на фуршет нечестивых. Но зато иже иде - бывает ублажен.

Отчего, в самом деле, не образовать запасную правую подкормушку. Вот это будет настоящая многопартийность. Непорядочные пусть остаются в гвардии кардинала. А вы, порядочные, записывайтесь в полк мушкетеров короля. Не отсиживайтесь в своих разрушенных замках, а будьте на виду и под рукой. Чтобы в случае чего вас можно было бы взять по утвержденному списку за одну - Варфоломеевскую, предположим, - ночь.

И все бы хорошо, и ладушки - согласие есть известно какой продукт, - а некоторые не совсем довольны. Некоторым мерещится, что эта история чересчур похожа на сюжет Мопассановой "Пышки". Но там от несчастной жертвы общественного темперамента не требовали, по крайней мере, чтобы она, собрав, например, трактирную прислугу на пресс-конференцию, объявила во всеуслышание, что направляется в номер к прусскому офицеру отчасти по необходимости, отчасти по доброй воле и даже по собственному почину: поскольку в среднесрочной перспективе не видит альтернатив.

Да и в наше время - взять пример помельче, зато поближе, - когда чемпион по "Что? Где? Когда?" внезапно ощутил себя Гражданской Силой, ему ничего такого не приказывали. Не запретили уверять, что это у него самопроизвольный позыв. Дескать, вышел из ресторана, взглянул окрест - и захотелось помочь народу: попасть в говорильню, чтобы добиться всеобщего права на эвтаназию, в крайнем случае - на короткоствольный пистолет.

А тут - первым делом обязательно напишите на новом знамени: Нас толкнули - мы упали, нас подняли - мы пошли.

Написали, мушкетеры? Начинайте движение. Правое плечо вперед!