КОВЧЕГ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

КОВЧЕГ

Ковчег тонул во тьме, плясал в волнах.

Болталась на воде посылка роковая,

В ней жизни меркли семена,

И тверд был только Ной, на Слово уповая,

Оно во тьме обрушилось, как дождь, —

"Погибнут все. Ты не умрешь.

И те, кого с собой возьмешь".

И на глаза упал чертеж.

Рубил, пилил, строгал — теперь

(Смолил) меж кровью и водой

Законопаченная дверь,

И ящиком играет Бог,

Как будто львенок молодой.

Подымет в небо, а потом

В пучину бросит,

Со дна достанет, закружит

И в пасти носит.

Огороженное плывет дыхание,

И все певцы его хора

Смотрят на Бога и на моря зданье

Из-за забора.

Всех надо Ною накормить,

Всех, кого запер в сундуке:

В подвале — тигров, в клетках — птиц,

Да и своих на чердаке.

А на крыше сидит великан Ог,

Привязался — орет во тьму,

Он сошел с ума, и ему

Просунуть надо кусок.

Звери воют, люди вопят,

Огромную погремушку выщебетали птицы.

Пахнет, как на вокзалах, и змеи свистят,

И горят кровавые глаза лисицы.

А снаружи звук — как будто кровь,

Если уши заткнуть.

Пахнет слезами мое изголовье,

И не уснуть.

Кто в эту мокредь и муть

Наш следит путь?

Там, где выщербины от звезд,

Выколупанных могучей десницей,

И дальше еще, где галактики рот

Жизнь изблюет (чтоб ей провалиться!),

И замкнутся за нею стальные ресницы.

Все это время Бог был там —

Внутри смоляной коробки,

Вздрагивал от Него гиппопотам,

Тигр дугой выгибался, робкий.

Лапы, жала, рога, хвосты,

Клювы, плавники, глаза и губы —

Все высвечивалось из темноты,

Он не знал, как все это Он любит.

Он смотрел из огненного тумана

На шерсть, на множество мелких зеркал.

О, если б жалость была, гром бы грянул,

Все исчезло б, но жалости Он не знал.

И на минуту глаза закрыл Он,

Примериваясь, как будет без них,

Все исчезло, и все уснули,

А когда проснулись, ветер стих.

И когда их принесло к горе —

"Арарат!" — Ной ее позвал,

Он не ведал о перерыве творенья,

О кратком сне и новой земле не знал —

Что они на другом конце мира от прежней,

Но с похожею кожей, с вином надежды.

Одноглазый Ог ногами болтал.

Он-то знал, что все было новым,

Что заново их Господь сотворил,

Правда, по образцам готовым,

И в жилы им новую воду влил.

Тяжко на землю спрыгнул Ог,

Поскользнулся и замычал,

И молча, как вымокший коробок,

Ковчег на земле лежал.

Первым протиснулся человек,

Младенцем, разорвавшим лоно,

На эти кроткие черные склоны.

О, всякая мать — ковчег!

Носила ты живую душу

В морях, под ливнями,

Все птицы вылетели, на сушу

Все звери хлынули.

На гору, плавно вырастающую,

Они просыпались, как снег,

Вздохнуло море, тихо тающее,

Как души, к смерти отлетающие:

О, всякий человек — ковчег.