4

И вот они в закрытом Летнем

Густом саду.

В такую полночь

Неведомо, что делать —

Нет сил жить

И не жить нет сил.

— Как статуи здесь некрасивы,

И лебеди клекочут как больные,

Но что-то вдруг китайщиной запахло —

Откуда бы? — От домика Петрова.

Пошли туда, уселись на полянке.

Где старец-матерщинник? Где бабенка?

Прекрасный юноша в халате,

Украшенном драконьими глазами

И тиграми

(А те носами водят, китайский чуя домик),

И дама с веером фламинговым

Очаровательна — и на макушке гребень,

А в нем жемчужина прозрачная пылает.

Лиса из рукава достала

Флакончик с рисовой водкой,

— Ого! Как хорошо! Сто лет не пил, —

Бутылку с тушью, свиток и еду.

— Ты, говорят, страдала от любви?

Узнав об этом, очень я смеялся, —

И в зоопарк как дурочка попала.

— Ты помнишь песенку мою,

Что все поют в седьмом раю?

И, веером кружа,

Она запела:

Все до фени

Ляо-шу-фэнь,

Фрейлине великой феи.

На пятке — корень чарованья,

На сердце — лотоса цветок,

На уме — триграммы из И-Цзина. —

— Помню, помню!

Как я рад, что весела ты!

— Отчего ж не веселиться?

Я сдала вчера экзамен

Строгой матушке Тайшень[24]

И приблизилась к бессмертью.

Мы ведь каждый год должны

Их сдавать — я в зоопарке

Даром время не теряла!

— А какая была тема?

— Тема "персиковый цвет".

Тут они захохотали

(Ведь от бесов помогает

Этот персиковый цвет).

— Тема очень благодарна.

Тут вдруг вспомнил Цинь,

Что обещал он угостить свою подругу

Фениксовою слюною.

Ну, распили по наперстку —

Стали легкими такими,

Что земля уж их не держит.

— Говорят, что твой эстонец

Вроде бы совсем зачах

И стихов уже не пишет.

— О, я вижу, всё ты знаешь!

— Ну, драконы ведь летают. —

— Что ж? — Зачах — так и бывает.

Нам положено, лисицам, человека погубить,

А самим нам — все до фени.

За нос я его водила

И взяла немного силы

Для бессмертия лепешек.

— Ты б его хоть навестила?

Это близко. — Да зачем же?

И зачем ему Лисица

С родинками на запястье

В виде Лебедя созвездья?

Что о нем и говорить?

— Еще болтают — здесь объявился некий

Поэт, стихи подписывает Арно Царт.

— Вот самозванец! И хорош собой?

В нем силы много жизненной?

— Не знаю, все недосуг

Мне было повидать,

А прозывается

Как будто Кри-ву-лин[25].

— Уж не китаец ли? Я навещу его.

К поэтам я питаю с детства слабость.

Да вот на той еще неделе

С Ли Бо катались в лодке мы. —

Так, болтая, выпивали

И стихи писали тушью.

Выпивали и болтали,

Побрели потом куда-то

Одноглазый матерщинник

И веселая бабенка,

Напевая и мурлыча:

Все до фени

Ляо-шу-фэнь,

Фрейлине великой феи.