Глава 9. Прогулки с ретортой

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 9. Прогулки с ретортой

Еще желтей Адмиралтейства —

Кленовый лист, еще чернее

Нагой земли — идут матросы,

В плечах печати золотые.

О, цвет матросов — осень. Осень.

И все ж они мне непонятны.

Как, впрочем, все, как осьминоги.

Со смесью бойкости и страха

Иду по садику. В кармане

Держу прозрачную реторту.

И там, где нету никого,

Смотрю на свет — как запотела!

Но все же видно — что внутри

Три крошечных танцуют тени:

Раввин, и суфий, и святой.

То, за руки схватясь, несутся,

То пьют из одного стакана,

То плачут, то о стены бьются,

То застилает их туманом.

Так сахар с горечью

И с солью кислость

В одном сосуде я смешала —

Недаром Бёме снился мне

И Парацельса я читала.

Никто не видел? Нет, никто.

И снова прячу их глубоко,

Поближе к сердцу под пальто.

Вдруг будто обожгло лучом,

Блеснуло золотое око.

Ужели я сама внутри,

Ужели я подобна им —

Сама кружусь в седой реторте

И помню имя — Элохим.

Эль, Иисус, Аллах, Эн Соф.

Как крепко горлышко бутылки,

Закрытый зев… неслышный зов…

Глаза домов блестят, горят —

Закатный золотится яд,

И страшно мне с водой живой

Брести под окнами пивной.