НА ПЕРВОЕ ПОГРЕБЕНИЕ ГАМСАХУРДИА

НА ПЕРВОЕ ПОГРЕБЕНИЕ ГАМСАХУРДИА

Чуть покраснев, и в клочьях тины,

Луна, толкнув скалу плечом,

Омочила снега долины

Едкой лазурной мочой.

Сторож, выйдя за сараем в кукурузу,

Услышал тонкое движенье

И выстрелил — в Бодлериану — Музу,

Нагую, резвую, хотя и в разложеньи.

Он опять вернулся в свой свинарник,

Где среди трухи, лопат и вил

Пел и пил еще другой охранник,

Гроб в полу он чачею кропил.

Просочится ли она в открытый рот,

Растечется ли по дереву уныло?

Сушится в связках табак, кто-то в поле поет,

И солдат, как надгробье, храпит на могиле.

февраль 1994