3.2. Брежневский период

3.2. Брежневский период

Место Хрущева на посту генсека (тогда Первого секретаря) занял Л.И. Брежнев. Бытует мнение, что он был малоинициативным человеком и, фактически, декоративной фигурой, прикрывавшей власть «коллективного руководства».

Правление Брежнева началось с так называемой Косыгинской реформы, призванной, по мнению ее авторов, исправить ошибки Хрущевских Совнархозов. Однако на деле вместо исправления ошибок были сделаны другие, еще более тяжелые.

По этой реформе предприятия получили некоторую самостоятельность, плановые натуральные показатели были заменены в основном на денежные. В последующем положительные элементы реформы (самостоятельность предприятий) были сведены на нет, а отрицательные (денежный вал) остались. Денежный вал (отчет о выполнении плана в деньгах) привел к тому, что предприятия стремились выполнить его за счет выгодных в производстве изделий. В результате возникли дефициты некоторых ходовых товаров.

Ослабление планового начала привело к замедлению научно-техничесого прогресса, а, следовательно, и темпов роста. Последнее компенсировалось закупкой потребительских товаров за нефтедоллары, появившиеся в изобилии после закрытия Суэцкого канала и роста цен на нефть. Шальные нефтедоллары способствовали закупке за рубежом и многих сырьевых компонентов для легкой и пищевой промышленности, что поставило их в зависимость от Запада. А закупка за рубежом готовых заводов для производства товаров широкого потребления подорвало наше машиностроение для легкой и пищевой промышленности.

В чем отличие оптимального планово-рыночного хозяйственного механизма социалистического общества, рассмотренного в разделе 2.4, от хозяйственного механизма косыгинских реформ? Отличие в том, что в косыгинском механизме рыночные принципы внедрялись внутрь планового механизма в качестве управляющих. Они-то и разлагали план, как об этом говорилось выше. Несовместимость планового и рыночного хозяйственных механизмов в качестве основных механизмов экономики была показана еще Г. Поповым в его книге «Эффективное управление». Чтобы плановый и рыночный механизмы не мешали друг другу, они должны действовать независимо, каждый на своей основе, т. е. располагаться рядом, а не один внутри другого. Т. е. критерием эффективности планового хозяйственного механизма должно быть выполнение плана, а не получения прибыли. Точно также как критерием эффективности рыночного хозяйственного механизма должно быть получение эффективной прибыли, а не выполнения принятого для этого плана. Корректировка плана, который существует в обоих механизмах, может быть сделана также в обоих случаях, но в плановом механизме она делается для получения более эффективных потребительских стоимостей, а в рыночном – более высокой прибыли.

В планово-рыночном хозяйственном механизме, рассмотренном в 2.5., плановый и рыночный механизмы располагаются рядом, а в косыгинских реформах рыночный был встроен внутрь планового, что является наиболее неэффективным сочетанием двух хозяйственных механизмов. Т. е. механизм косыгинских реформ был хуже, чем просто плановый механизм, который существовал при Сталине.

Итак, планово-рыночный хозяйственный механизм, модель двухсекторной экономики так и не были реализованы. В чем причина? Прежде всего, в отрицательных последствиях культа личности Сталина. Как известно, общественные науки во времена Сталина находились под контролем вождя. Что там было верно, определялось только им. Этот запрет на самостоятельные исследования, на какие-либо отклонения от установленных догм в значительной степени сохранился и после смерти Сталина. Поэтому поиски улучшения велись только в рамках планового хозяйственного механизма, на котором была основана советская экономика. Выйти за его рамки мешал тот факт, что теории рыночного социализма были взяты на вооружение ревизионистами и западной пропагандой. То, что рыночные преобразования могут использоваться для реставрации капитализма, это ясно. Но научный подход позволил бы легко разобраться когда, при каких условиях это происходит. Когда лекарство превращается в яд.

Период между отставкой Хрущева и началом Перестройки в 1985 году получил название эпохи «застоя». С точки зрения социального и экономического развития – это было время упущенных возможностей. Прежде всего, не была разработана научная концепция дальнейшего развития социализма. Политическая модель стала чисто бюрократической. В области экономики недостаточно эффективная, но цельная плановая система сталинского периода была заменена на внутренне противоречивую систему реформы 1965 года, т. е. на более худшую. Бездарно были проедены сотни миллиардов нефтедолларов, на которые можно было перевооружить значительную часть экономики.

Ликвидация обязательных для руководящих работников жестких требований сталинского аскетизма и ориентация на материальные стимулы приводила ко все большему разложению правящей партийно-государственной верхушки, ко все большему ее отходу от провозглашаемой идеи служения народу. В ряде мест партийная элита срослась с кланами криминальной буржуазии, а кое-где эти кланы даже легализовали себя в виде партийно-государственных деятелей. Например, знаменитый во время Перестройки Адылов. Так международное агентство новостей «Фергана» в статье «Из тюрьмы выпущен арестованный еще во времена СССР Ахмаджон Адылов» (05.06.2008 22:33 msk. Фергана. Ру) сообщает: «После его ареста в 1984 году советская пресса писала о колоссальных хищениях государственной собственности и средневековом произволе. Сообщалось, что Адылов имел в своем распоряжении чуть ли не личную армию, а провинившихся подчиненных безнаказанно убивал, бросал в подземелье…». Но после контрреволюции, естественно, появилось другое мнение, что он пострадал из-за намерений разоблачить коррупцию в руководстве Узбекской ССР.

В обществе воцарилась атмосфера апатии и цинизма, нарастало острое недовольство отставанием в уровне жизни, прежде всего, от передовых стран Запада. Возник всё углубляющийся кризис социализма. Общество подходило к опасной черте революционной ситуации.