Лекция 27. Маржинолистская революция (I): Джевонс

ПЕРЕЙДЕМ к разделу лекций, который можно было бы озаглавить «маржиналистская революция». Я не стану обсуждать, была ли это действительно революция, упорядоченный процесс перехода или что-то среднее. Думаю, что в этом разделе истории экономической мысли нам лучше разбираться шаг за шагом.

На этой неделе мы рассмотрим новшества в теории ценности, связанные с именами Джевонса и

Менгера. Однако у прославленных теоретиков, как правило, бывают предшественники—как они были, например, у теории народонаселения Мальтуса. Не стану тратить время на предвестников теории ценности, основанной на предельной полезности, упомяну только два-три имени и подчеркну значимость еще двух авторов.

Из английских авторов Джевонс упоминает некоего Томаса Бэнфилда, написавшего книгу

«Организация промышленности» в 1844 году1- Я сильно сомневаюсь, что сегодня кто-то знает о ней. Джевонс также называет имя Ричарда Дженнингса, в 1855 году написавшего книгу об уровнях удовлетворенности «Естественные элементы политической экономии». Кроме них был еще оксфордский ученый из духовенства Ллойд, написавший в 1833 году лекцию о понятии ценности. Эту лекцию переиздали в первом томе приложения к «Economic Journal», которое вышло между мировыми войнами, в темно-синем переплете. Эта лекция — существенное интеллектуальное достижение, но я не собираюсь отвлекаться от основной темы.

1. См.: Banfield (1848).

349

Куда важнее для нас два других автора. Первый — это французский инженер Жюль Дюпюи, который пришел к проблеме общественной полезности, занимаясь вопросом взимания пошлин с населения за проезд по мостам. . В 1844 году он написал статью «Об измерении полезности общественных работ», а затем в 1849 и J^53 годах —еще две дополнительные статьи к ней. В трудах Дюпюи можно обнаружить теорию убывающей предельной полезности, а также начала теории потребительского излишка. В наши дни статьи Дюпюи были переизданы издательством Einaudi (Dupu-it, 1933)' Аспиранты непременно должны их прочесть.

Второй автор был трагической фигурой — это немец Герман Генрих Госсен. В 1854 году он написал книгу «Развитие законов человеческого общения». Это очень полное изложение всех экономических последствий идеи убывающей предельной полезности. Не скажу, что труды Госсена — легкое чтение, хотя он был переиздан Хайеком в ig2O-e годы и должен еще быть в библиотеке. Читать его — все равно, что плыть по океану очень длинных предложений, не разбитых на абзацы. Тем не менее, его книга —выдающееся интеллектуальное достижение, и она пребывала в досадной безвестности, пока ее не заметил по случайности коллега Джевонса по Манчестерскому университету. Он привлек к этой книге внимание Джевонса, и последний, считавший, что изобрел теорию предельной полезности, был потрясен и, пожалуй, несколько уязвлен тем, что Госсен изложил ее даже более систематически, чем он сам. Но будучи честным и великим человеком Джевонс в следующем же, втором, издании своей книги упомянул имя Госсена. Он рассказал о нем Вальрасу, который также самостоятельно открыл применимость теории ценности к идее убывающей предельной полезности. Вальрас, будучи не менее благородным человеком, хотя и весьма раздражительным, написал о Госсене во французском журнале.

Все это захватывает, но из-за цейтнота я вынужден сконцентрироваться на Джевонсе и Менгере, первом австрийском экономисте. О Вальрасе поговорим позже. Но, несмотря на то что я упоминал

Дюпюи и Госсена, а также еще менее известные имена, именно Джевонс, Менгер и Валь-рас прославили этот аспект современной теории ценности. Перейдем к Джевонсу. Ничто не должно помешать вам прочесть книгу Джевонса «Теория политической эконо-

35°

мии» (Jevons, 1871). Эта книга, вышедшая в издательстве Penguin с замечательным предисловием профессора Коллисона Блэка, одного из величайших авторитетов в области истории экономической мысли (Jevons, 197°)- Джевонс пишет не так подробно, как Менгер и Вальрас, но из этой троицы он был первым, и его легче и приятнее всех читать.

Уильям Стенли Джевонс родился в 1835 году; он умер безвременно—утонул в реке в 1882 году. Его семья жила в Ливерпуле и в 1848 году попала в затруднительное финансовое положение, из которого все не могла выбраться. Джевонс поступил в Университетский колледж в Лондоне, в 1852 году принял должность пробирщика драгоценных металлов, в частности золота, в Австралии. В конце i84O-x — начале 18зо-х годов в Австралии было найдено золото, и Джевонс, чтобы помочь родным, отправился туда на заработки. В должности главы пробирной палаты при Австралийском монетном дворе он вел интересную и богатую событиями жизнь. Его письма и дневники были изданы в шести томах под редакцией профессора Блэка (Jevons, 1972-1981), еще один том сейчас готовится к печати. Но есть прекрасная биография Джевонса, написанная его женой, Харриет Джевонс, в соавторстве с

Фоксуэллом, Уикстидом и другими, так что если у вас нет времени читать полное издание писем

Джевонса, прочтите «Письма и дневники У. Стэнли Джевонса» Харриет Джевонс (Harriet Jevons, 1886).

Безусловно, Джевонс занимает очень видное положение в истории экономического анализа, но еще больших успехов он добился в области общественных наук: он был экспертом по формальной логике и научному методу, автором работ по прикладной экономической науке —об использовании индексов для измерения ценности денег, о запасах угля. .

Джевонс вернулся из Австралии и поступил в магистратуру Университетского колледжа в 1862 году.

Он получил профессорское звание в Оуэнском колледже, в Манчестере, в i866 году, перебрался в

Университетский колледж в 1876 году и утонул в 1882.

У Джевонса есть четыре важнейшие работы. Во-первых, «Значительное падение ценности золота»

(Jevons, 1863), в которой индексы и графики используются для измерения ценности денег. Вторая— длинная книга «Угольный вопрос», написанная в 1865 году (Jevons, 1906), в которой он обсуждал

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ возможность постепенного истощения запасов угля. Эта возможность достаточно сильно отодвинулась. Сегодня, когда мы говорим об истощении природных ресурсов, мы видим быстрое истощение запасов нефти и газа, но запасов угля в Англии, хотя цены на него постоянно растут, хватит, как минимум еще на пару веков. В-третьих, Джевонс написал очень интересную книгу «Деньги и механизм обмена» (Je-vons, 1920). Наконец, перед самой смертью он написал труд «Государство по отношению к труду» (Jevons, 1882).

Джевонс был из тех выдающихся личностей периода поздней викторианской эпохи, которые достигли заметных успехов во многих областях знаний. Однако сейчас нас интересует «Теория политической экономии». У этой книги было несколько предшественниц. Еще будучи студентом Университетского колледжа, первого июня i86o года Джевонс писал своему родственнику: «Во время последнего се- местра я много работал над политической экономией; в последние месяцы я изобрел то, что, как я уверен, является истинной теорией экономии, и эта теория так основательна и стройна, что теперь я не могу читать другие книги по этому предмету без возмущения»2. Свои взгляды об этом он изложил еще в i86o году. Я упоминаю об этом, потому что Кейнс в своей книге о Маршалле был не прав. Кейнс считал, что Маршалл был зол на Джевонса, потому что сам Маршалл изобрел то же в это же время, но

Джевонс первым опубликовал свою теорию. Это не так. Джевонс изложил свои идеи Британской ассоциации еще в 1862 году, и они были переизданы в «Journal of the Royal Statistical Society» в i866.

Он опубликовал «Теорию политической экономии» в 1871 году, а в 1879 Г°ДУ вышло второе издание с длинным предисловием об открытии Госсена, а также первая библиография по математической экономической теории.

Обратите внимание, что «Теорию политической экономии» не стоит рассматривать как систему. Это изложение двух важных идей. Первая, ей посвящена основная часть этой лекции,—это взаимосвязь теории ценности и понятия полезности, а вторая, за которую Джевонс не получил той

2. Письмо У. С. Джевонса Герберту Джевонсу от i июня i86o г., см.: Jevons (1972-1981, vol. 2, pp. 409-413, at 410).

ЛЕКЦИЯ 27 похвалы, которую заслуживал,—это теория капитала. Кейнс восхищался Джевонсом и написал прекрасное эссе о нем, но в своей знаменитой биографии Маршалла, опубликованной после его смерти,

Кейнс все же пишет: «Джевонс увидел, как кипит чайник, и закричал об этом с детским восторгом.

Маршалл тоже увидел, как кипит чайник, и молча сел за строительство парового двигателя» (Keynes,

igsS/W2» p. 185). Это очень остроумно, но неверно.

«Теория политической экономии» не свободна от ошибок. И, конечно, она—не последнее слово в теории ценности, но все же это выдающаяся, прекрасно написанная книга. Каждая ее страница, за исключением довольно скучного изложения теории ценности и теории обмена, читается с огромным интересом и даже волнением. Зная, что мне придется о ней рассказывать, я перечитал ее, в седьмой или в восьмой раз, на выходных, и она возбудила во мне то же волнение, что и в первый раз.

Введение начинается на 77'й странице издания Блэка; ему предшествуют предисловие и эссе Блэка о

Джевонсе. Второй параграф введения начинается так:

Длительные размышления и исследования привели меня к новаторскому мнению о том, что ценность полностью зависит от полезности. Превалирующее мнение гласит, что труд, а не полезность является источником ценности; есть даже те, кто явственно предполагает, что труд является причиной ценности.

(Вспомним некоторых классических экономистов.)

Я же показываю, что нам стоит только внимательно проследить за тем, как природные законы изменения полезности зависят от количества товара, находящегося в нашем владении, чтобы прийти к удовлетворительной теории обмена, следствием которой являются обычные законы спроса и предложения (Jevons, 197°' Р- 7?)-

Затем Джевонс излагает апологию математической природы своей теории. Но его математика хромает, так что Маршалл был прав, когда сказал, что лучше бы Джевонсу не использовал математику вообще.

И все же это превосходная апология использования математики там, где она применима, и я еще раз это подчеркну. Джевонс четко объясняет, что эконо-

353

мическая наука занимается вопросами больших и меньших величин, так что математика присуща ей с самого начала.

Он также пишет о необходимости эконометрики. Он указывает на обширные численные данные, которые экономисты должны учитывать и которые помогут им глубже изучить законы спроса и предложения.

Затем Джевонс пишет, что теория ценности не пытается сравнить чувства одного человека с чувствами другого. Иначе говоря, он не утверждает, что люди равны или не равны в способности испытывать удовлетворение. Его теория от этого не зависит.

В этом вопросе Джевонс, безусловно, опирается на интеллектуальное наследие Бентама. Его вторая глава — краткое изложение теории страданий и наслаждений. Он цитирует знаменитую книгу Бентама «Введение в основания нравственности и законодательства», говоря, что страдание и наслаждение зависят от четырех обстоятельств: силы, длительности, определенности и близости источника страдания или наслаждения. Эти слова говорят сами за себя.

Джевонс иллюстрирует интенсивность наслаждения графиком (рис. 6), на котором интенсивность отмечается по вертикальной оси, а количество товара по горизонтальной. Вначале он изображает прямоугольники, причем каждый из них соответствует небольшому количеству какого-то товара.

Затем он рисует другой график, предположив, что количество товара непрерывно изменяется, а соответственно, сила может быть изображена в виде одной линии.

В третьей главе Джевонс переходит к полезности. Полезность основывается на нуждах человека, так что полезность товара не является внутренне ему присущей. Нет ничего, что имело бы полезность, только наше мышление делает тот или иной товар полезным. Донеся эту мысль до читателя, Джевонс принимается за свое главное, как он считает, открытие. Он разделяет общую полезность всего запаса благ или скорость потока и степень изменения общей полезности. После нескольких слов об антиполезности и неудобстве, которые Джевонс предлагает считать алгебраическими вариациями того, что им уже было сказано о полезности, он переходит к рациональному распределению любого товара по разным возможностям его использования, так, чтобы последний уровень полезности был одинаков для всех возможных способов его использования.

РИС. 6

Интенсивность удовлетворения по Джевонсу

Обратите внимание на терминологию. Джевонс говорит о «последних степенях» и «норме изменения» общей полезности. Впоследствии экономисты вслед за австрийцем Ви-зером стали употреблять термин «предельная полезность». Но, строго говоря, предельная полезность и последняя степень полезности — это не одно и то же, так как предельная полезность относится, скорее, к последней единице товара, а последняя степень полезности, или предельная степень полезности,—к скорости изменения общей полезности. » Затем Джевонс обращается к вопросу распределения полезности во времени и излагает теорию, которую впослед-

355

ствии куда более тщательно разработали австрийские экономисты: он пишет о возможном уменьшении полезности, общей или последней степени, с течением времени. Очевидно, это то же, что «эффект перевернутой подзорной трубы» Бём-Баверка. И, наконец, в той же главе говорится о влиянии неопределенности и возможности ошибки.

В четвертой главе Джевонс применяет идею убывающей последней степени полезности к теории ценности. В начале главы он настаивает на том, что ценность, в отличие от веса, длины или иной характеристики, не является качеством, изначально присущим товару. Ценность, согласно концепции

Джевонса,—это меновое отношение двух разных товаров.

Затем он переходит к механике процесса и прежде всего обсуждает понятие рынков. Он понимает рынок как место для продажи товаров. На совершенном рынке разные продавцы и покупатели не вступают в сговор, в то же время на совершенном рынке всем мгновенно известны цены отдельных сделок. Джевонс очень четко дает понять, что намерен исследовать только совершенный рынок, хотя он не употребляет этот термин. В конце концов несколько секунд или пара минут могут помешать распространиться информации о движении курса ценных бумаг, а организованные товарные рынки мира, все как один, демонстрируют одинаковый уровень несовершенства. Но Джевонс сразу говорит, что не собирается учитывать это несовершенство. Он рассматривает отсутствие сговора, а также более или менее мгновенное узнавание обо всем, что происходит на рынке, как путь к тому, что он называет

законом безразличия. Это значит, что по всему рынку превалирует одна и даже цена на один и тот же товар. Далее Джевонс начинает рассуждать о применении теории последней степени полезности к рынку, на котором в обмене участвуют два товара и действует закон безразличия. И это правильно только отчасти. Он прав в главном: в том, что обмен будет происходить всегда, если у покупателей и продавцов на рынке будут одинаковые шкалы относительной ценности; обмена не будет только при совпадении шкал. Джевонс объясняет, что обмен так или иначе произойдет. Обмен совершается, пока лицо, в него вступающее, с помощью этого обмена может приобрести нечто, что на его шкале ценности находится выше, чем на шкале ценности того, кому это нечто принадлежит, и наоборот. «Меновое

РИС. 7

Ящик Эджуорта отношение,—делает свой главный вывод Джевонс,—любых двух товаров будет обратно пропорционально последней полезности количеств товаров, доступных для потребления после завершения обмена» (ibid., p. 139)-

К сожалению, Джевонс не понял, что область, в которой будет достигнуто это равенство, зависит от того, с какого соотношения начался обмен. Я не собираюсь преподавать азы современного экономического анализа, но всем знакомы графики, на которых кривые безразличия определяют точки безразличия для двух возможных вариантов обмена товаров— х и у.

Вам известна линия между кривыми безразличия, которая называется контрактной кривой, или кривой оптимальных сделок. Все точки этой кривой удовлетворяют условию равенства предельных норм замещения. Это знаменитая диаграмма Эджуорта (рис. у), который писал, что Джевонс должен был бы четко заявить о неопределимости конечной нормы обмена на контрактной кривой. Но, выбрав закон безразличия в качестве предпосылки, Джевонс не заметил того, что для определенного решения требуется не только отсутствие сговора, но и возможность перезаключения контрактов. Последняя означает, что участники рынка по очереди

357

общаются друг с другом, заключая пробные сделки, которые они могут отменить, когда поймут условия всех участников рынка. В этом случае, если вы дорисуете кривые совокупного спроса и предложения, вы получите определенное равновесие совершенной конкуренции в точке пересечения кривых совокупного спроса и предложения на кривой оптимальных сделок.

Далее Джевонс переходит к осложнениям. Он упоминает неделимость товаров, из-за которой такой идеальный случай может быть невозможен, и негативную ценность. Он также весьма сомнительно описывает выгоду от обмена, но не стоит обращаться к этому описанию, потому что оно не совсем верно. Заканчивает Джевонс призывом к ведению статистики спроса и предложения на реальных рынках. Он подчеркивает, что те, кто занимались политической арифметикой в конце XVII века

(вспомним Грегори Кинга и Да-венанта), пытались вести статистику в отношении таких товаров, как пшеница.

В завершение главы Джевонс сам подставляется под удар, говоря, что обнаружил источник происхождения ценности — это полезность и редкость. Он отказывается от труда как фактора формирования ценности. На многие вещи в прошлом был затрачен труд (например, на редкие книги, монеты и т.д.), но это не влияет на их ценность. Их ценность определяется обстоятельствами, описанными Дже-вонсом в данной главе. И он формулирует фразу, которую так часто используют сегодня во всевозможных экономических дискуссиях: «В торговле прошлое всегда остается прошлым»

(Jevons, 197°> P-186). Затраченный в прошлом труд не учитывается в его концепции теории ценности.

Затем он предлагает читателю небольшую табличку:

Издержки производства определяют предложение. Предложение определяет последнюю степень полезности.

Конечная степень полезности определяет ценность (ibid., p. 187).

Как писал Маршалл в рецензии на «Теорию политической экономии», Джевонс все же впустил в свою теорию издержки производства, хотя и через черный ход. Будущие издержки производства определяют предложение, которое будет существовать на рынке, так что Джевонс сам пишет о двои-

35»

РИС. 8

Трудовая диаграмма Джевонса ственном влиянии на ценность: со стороны спроса и со стороны издержек.

Далее Джевонс рассматривает вопрос труда и изобретает знаменитый график (см. рис. 8). По горизонтальной оси он отмеряет количество товара, а по вертикальной — последнюю степень полезности, которая положительна выше оси абсцисс и отрицательна ниже ее.

На графике кривая полезности — линия pq.Однако о труде рассуждения Джевонса куда сложнее.

Допустим, вы встали с утра и у вас нет настроения поработать, так что конечная степень первого затраченного вами труда будет отрицательной. Но по мере того как вы продолжаете работать, вы можете войти во вкус процесса, и последняя степень полезности, изображенная символически, будет находиться в области положительных чисел. Джевонс считает, что линия ad должна понижаться, а равновесие в этом упрощенном случае достигается в том случае, когда последняя степень полезности товара (qm)равна последней степени антиполезности труда (md).

Наше время истекло. О теории ренты и теории ценности мы поговорим в следующий раз.

359