Лекция 32. Маршалл

МЫ БЛИЗКИ к окончанию курса. В следующей лекции я расскажу о современном курсе развития монетарной теории и отклонениях от него, но сегодня мы поговорим об Альфреде Маршалле.

Все прочие ведущие участники маржиналистской революции были очень не добры по отношению к классической политической экономии, выросшей из трудов Юма, Адама Смита и авторов XIX века. Иногда их жалобы были лучше обоснованы, иногда хуже. Джевонс, например, возражал против идей Адама Смита, человека, как ему казалось, заблуждавшегося, а также против идей его ученика Джона Стюарта Милля, но это касалось только вопросов элементарной теории ценности и капитала. В вопросах заработной платы, издержек производства и ренты Джевонс, писавший куда более живо, чем большинство классических экономистов, хотя и не на уровне Адама Смита и

Рикардо, более или менее следовал классической традиции. Менгер в своих работах время от времени почтительно ссылается на Адама Смита. В том, что касается центральной доктрины теории производства Адама Смита —идеи о том, что координация экономики и разделение труда происходят при помощи рынка, а не планируются на сознательном уровне,—Менгер откровенно неправ. Он критикует Адама Смита, не жалея сил. Вальрас знал немного о классической по- литической экономии, развивавшейся в Англии, и считал, что его теория с ней покончила.

Однако теперь мы добрались до Маршалла, который сильнее прочих подчеркивал, что он — преемник классической теории. Можно сказать, что он был излишне скромен в отношении собственного вклада в экономическую науку, довольно существенного. Хорошая статья о Маршалле написана Джеральдом Шоувом (Shove, 1942), одним из самых выдающихся представителей поколения кембриджских экономистов после Пигу, среди которых были Шоув, Роберт-сон, Кейнс и Лавингтон. Статья Шоува вышла в сборнике тематических эссе (Gherity, 1965) и в специальном выпуске «Economic Journal» по случаю столетнего юбилея Маршалла.

Не знаю, кто читал Маршалла и насколько скучна вам будет лекция, посвященная его

«Принципам», но Маршалл является важной фигурой. В истории экономической мысли со времен

XVIII века цепочка главных авторов выглядит следующим образом: Адам Смит-Рикардо-Джон

Стюарт Милль-Маршалл. Многие годы Маршалл пользовался огромным влиянием на англоязычный мир. Было ли это влияние благом —вопрос, к которому я еще вернусь.

Не стану рассказывать о его жизни. Маршалл родился в 1842 году, а умер в 1924- Он прожил тихую академическую жизнь. В Кембридже сначала он был блестящим математиком, а затем стал скромным преподавателем. Затем он возглавил Бристольский университет, короткое время провел в Оксфорде, а после получил профессорское звание в Кембридже, где и оставался до ухода на пенсию, после которого его место занял Пигу.

Маршалл написал несколько основных работ. В 1879 году Лондонская школа экономики переиздала главы «Чистой теории международной торговли», в том числе раздел «Чистая теория внутренней ценности продукта». Вместе со своей женой, Мэри Маршалл, которой он был обязан спокойствием своей карьеры и тем обожанием, которое его окружало, Маршалл написал книгу

«Экономика промышленности» (Marshall, Marshall, 1881). К концу жизни он стыдился этой книги и отрекся от нее, что было с его стороны не слишком галантно. В этой книге были очень хорошо представлены самые продвинутые экономические идеи того времени.

После «Экономики промышленности» Маршалл отдался работе над «Принципами», которые вышли в 1890 году. При его жизни эта книга переиздавалась восемь раз. Затем в 1961 году вышел двухтомник «Principles» под редакцией господина Гийбо, который я рекомендую пролистать всем аспирантам в аудитории. В этом издании сохранена та же нумерация страниц, что и в восьмом издании, а второй том

посвящен изменениям в тексте и комментариям этих изменений. Гийбо был прекрасно квалифицирован для этой работы; он был племянником Маршалла.

Затем в 1892 году Маршалл выпустил еще одну книгу «Economics of Industry», с точно таким же названием, как и у книги, написанной в соавторстве с Мэри Маршалл. Но не дайте одинаковым названиям вас запутать — это две абсолютно разные книги. Книга, написанная вместе с Мэри

Маршалл, читается легко, а «Экономика промышленности», которая является сокращенной, якобы популяризованной версией «Принципов», написана очень сухо. Маршалл не способен к краткому изложению мыслей, я не рекомендую читать эту книгу, но должен сказать, что в ней есть глава, которой нет в «Принципах»: мысли Маршалла о профсоюзах и их влияния на распределение. Это

locus classicusкембриджского подхода к этой очень важной теме и самая интересная глава в книге.

Итак, старина Маршалл продолжал трудиться, и в 1919 году, изучив немало литературы, пообщавшись со множеством людей и поучаствовав в работе Королевской комиссии по вопросам труда, он написал второй том своего великого экономического труда «Промышленность и тор- говля» (Marshall, 1923)- Эта книга и сегодня заслуживает того, чтобы ее прочесть. Кейнс был прав, когда писал в своем эссе о Маршалле (Keynes, igSS/W2)' что в «Промышленности и торговле» описывается состояние промышленности на начало XX века. До некоторой степени эта книга устарела уже тогда, когда публиковалась впервые. Но это хорошая книга, и ссылки на изложенные в ней мысли Маршалла смогли бы разнообразить многие современные курсы прикладной экономики.

В 1923 году, когда Маршалл был уже стар и начал сдавать, он издал книгу «Деньги, кредит и торговля». Это очень многообразная книга. В ней излагается почти революционный подход

Маршалла к международной торговле. Впервые этот текст был опубликован в виде эссе по предложению Сиджуика в 1879 году, потому что его неофициальные копии пошли по рукам, и

Сиджуик побоялся, что Маршалл не получит признания за свой оригинальный аппарат кривых и пояснения к нему. Отчасти «Money, Credit, and Commerce» это повторение более ранних работ, особенно в при-

404

ложениях, а отчасти это собрание банальностей, которых можно ожидать от человека в возрасте.

Их вообще не стоит читать.

После смерти Маршалла сборник его работ «Official Papers» (Marshall, 1926) был издан

Королевским экономическим обществом. В этом сборнике содержатся некоторые важнейшие работы, написанные им о прикладной экономической науке (о деньгах, финансовых делах Индии) и хорошо раскрывающие смысл международной торговой политики.

Несколько лет назад профессор Уайтэкер покопался в ранних работах Маршалла в библиотеке им.

А.Маршалла и издал книгу «Ранние экономические труды Альфреда Маршалла» (Marshall, 1975)-

Ее стоит прочесть всем будущим профессиональным экономистам, а также докторантам. Она проливает некоторый свет на то, когда Маршалл придумал свою теорию предельной полезности, но она не обязательна для чтения.

Шоув в своем эссе, опубликованном в «Economic Journal» в 1942 году, открыто пишет, что

«Principles» Маршалла—не что иное, как перевод Рикардо и Милля на язык алгебры и геометрии.

Шоув прав — основными источниками вдохновения для Маршалла были Рикардо, Милль и, конечно, Адам Смит. Кроме того, сам Маршалл в восьмом издании «Принципов» благодарит

Курно и фон Тюнена. По непонятной мне причине он не благодарит Дюпюи, возможно, из-за нежелания нагружать книгу для непрофессиональной аудитории слишком большим количеством примечаний.

Думая о корнях Маршалловой теории, необходимо помнить, что Маршалл, хотя и не во всем соглашался с представителями немецкой исторической школы, в некотором смысле ужасно боялся их. В «Основах» множество скучных уточнений, написанных специально на случай нападок со стороны членов немецкой исторической школы. Нападки действительно случались, я рассказывал вам о том, как Маршалла раскритиковал Каннингем (Cunningham, 1892), этим Маршалл был так сильно задет, что даже написал ответ (Marshall, 18920), хотя обычно игнорировал критику, и вы- играл спор.

Маршалл был одарен всесторонне. Буду говорить в основном о его вкладе в область чистого экономического анали-

4°5

за, но вообще Маршалл был талантливым экономическим историком. Он сильно интересовался экономическим развитием и даже написал в предисловии к «Принципам», что «Меккой экономиста является скорее экономическая биология, а не экономическая динамика».

Теперь я очень кратко перечислю некоторые ошибочные идеи системы Маршала. Раньше считалось, что его система—это синтез классической и современной экономической науки. В некотором смысле аналитически это верно, но исторически верны и притязания Маршалла, что его вклад нельзя сводить к классическому наследию в версии Рикардо. С точки зрения анализа книга

Маршалла представляет куда больше, чем просто синтез работ его современников и классиков. Он внес свой вклад в теорию: мастерски сформулированные, исключительно важные принципы. Это были принцип замещения, который он разработал отдельно от Менгера и применил по-другому, принцип эластичности спроса (можно найти авторов, предвосхитивших эластичность спроса, но измерял ее только Маршалла), анализ периодов, а также внешняя и внутренняя экономия и раз- работки в области теории фирмы. Все это есть в «Принципах» Маршалла; есть основания полагать, что все это порождения его ума. Конечно, помимо «Принципов» есть еще

«Промышленность и торговля», в которой Маршалл излагает свой значительный вклад в теорию денег, теорию международной торговли, исключительно важные наблюдения об организации промышленности..

Второе распространенное заблуждение о Маршалловой теории раздражает меня особо сильно.

Лозаннская школа, о которой я уже рассказывал, любит поболтать о том, как под влиянием

Маршалла британская школа ограничивается анализом частичного равновесия. Ерунда! Если вы заглянете в «Математическое приложение» (ibid., с. /92)> вы Уви" дите, что Маршалл прекрасно понимал те обобщения, над которыми работали Вальрас и его школа. Но, будучи про- фессиональным математиком, он считал, что есть более важные занятия, и поскольку он интересовался прикладной экономической наукой, частичное равновесие было для него удобным инструментом исследований. Мне непонятно, как вообще можно было прийти к подобному выводу, прочитав первую и вторую главы шестой книги «Принципов», в ко-

4о6

торых Маршалл широко описывает экономическую систему, предпосылки которой содержатся в третьей, четвертой и пятой книгах. Думаю, ученые Лозаннской школы навредили себе заверениями о том, что являются единственными владельцами анализа общего равновесия. Очень жаль. Мы могли бы избежать многих ошибок, если бы авторы периода ранней современности лучше понимали друг друга.

Почему Маршалл был менее формален в изложении своих мыслей, чем представители Лозаннской школы? Не стану рассуждать о его отношении к австрийской школе, которое было обусловлено особенностями характера, хотя до некоторой степени, особенно в отношении Визера и Бём-Бавер- ка, объяснялось доктринальными расхождениями. Однако довольно спокойный Маршалл раздражался, когда его работу представляли как выросшую из трудов австрийцев, но менее формальным он был по причинам, о которых стоит упомянуть. Читая вам неполную лекцию о

Маршалле, я рассчитываю, что все вы прочтете Маршалла, во всяком случае, главные части

«Принципов».

Первая причина была достаточно неоднозначной. Маршалл хотел, чтобы его читали. Он хотел, чтобы его читали так же, как читали Адама Смита —просто образованные люди. Я когда-то принадлежал к «Клубу реформ», владеющему знаменитой библиотекой, которую начал собирать еще Фрэнсис Плейс. В экономической секции этой библиотеки было много памфлетов и книг XIX века, но на Маршалле она заканчивалась. Экономическая наука в том виде, в котором она развивалась в XIX веке, не была предметом, книги по которому входили в программу обязательного чтения каждого образованного человека. А Маршалл хотел писать не только для профессиональных экономистов, которых в его время было мало, но и для просто образованных людей, поэтому свои предпосылки и уточнения он помещал в сноски и приложения. Я стал изучать экономическую науку в начале ig2O-x годов и сильно путался в полемике того времени, к тому же меня ужасно раздражали друзья по Кембриджу, которые говорили: «Все это есть у

Маршалла». Теперь я пришел к выводу, что действительно почти все это есть у Маршалла. Однако если бы Маршалл писал хоть немного более формально, я пролил бы намного меньше пота и избежал бы интеллектуальных мук!

ЛЕКЦИЯ 32

Вторая причина заключалась в том, что, по мнению Маршалла, стационарное равновесие, которое преимущественно рассматривали его современники, было слишком простым случаем. Его, талантливого кембриджского математика, не интересовали простые дифференциальные уравнения, в которых заключалась полная система стационарного равновесия. Его интересовали изменения и экономическая система в процессе изменений. В математическом приложении к

«Принципам» он пишет, очевидно имея в виду Вальраса, хотя и не называет никаких имен, чтобы не возбуждать споров:

Можно было бы расширить приведенные выше системы уравнений до таких пределов, когда они полностью охватили бы проблему спроса как часть проблемы распределения.

Обратите внимание на это аккуратное уточнение: именно проблему спроса, а не проблему предложения.

Однако, хотя математическая иллюстрация взаимодействия определенной группы причин может быть совершенной сама по себе и абсолютно точной в рамках своих ограничений, любая попытка отразить рядом уравнений какую-либо сложную проблему реальной жизни целиком или хотя бы значительную ее часть обречена на неудачу, поскольку многие важные аспекты, особенно те, которые связаны с разнообразным влиянием фактора времени, выразить математически нелегко, поэтому их приходится или опускать полностью, или ужимать и обрезать таким образом, что они становятся похожими на условных птичек и животных декоративного искусства.

Это порождает тенденцию к неправильному отражению экономических пропорций, поскольку наибольшее внимание уделяется тем элементам, которые легче исследовать с помощью аналитических методов (ibid., с. 8оу).

Сейчас, будучи стариком, я соглашаюсь с Маршаллом.

В-третьих, Маршалл искал реалистичные способы применения своих теорий. Вот доказательство того, что он игнорировал осложнения, о которых с тех пор так много говорится. Он пишет:

«Попытка проф. Эджуорта представить Uи V(полезность двух товаров) как общие функции хи у очень привлекательна для математиков» (ibid., p. 8оо). Валь-рас рассматривал свои уравнения только как функции цен

408 товаров, доступных на рынке. Парето поставил полезность в зависимость от владения разными товарами. Но автором этой идеи был именно Эджуорт, и Маршалл продолжает: «Попытка проф.

Эджуорта <.. > очень привлекательна для математиков, но менее пригодна для отражения повседневных фактов экономической жизни, чем представление предельных полезностей яблок функцией х,как делал Дже-вонс» (ibid.). Маршалл хотел видеть как его теория спроса будет применяться в статистике. Прав он был или нет — вопрос открытый, но Маршалл не терпел теоретических уточнений, которые не давали ему перейти к примерным количественным приближениям.

Теперь очень кратко о содержании «Принципов».

Первая глава пятой книги (ibid., с. 33?)' в которой говорится об анализе частичного равновесия, посвящена рыночной ценности — обмену определенных количеств товаров с учетом их полезности для владельцев и потенциальной полезности для покупателей. О натуральном обмене, бартере, Маршалл пишет в приложении (ibid., приложение F, с. 744)- Вместо сложной системы перезаключения контрактов Эджуорта или аукциона Вальраса Маршалл использует математический трюк, которого с его точки зрения достаточно. Обсуждая формирование цены конкретного товара, он предполагает, что в первом приближении предельная полезность денежного дохода (он называет ее предельной полезностью денег, но это неудачный термин) постоянна. Если вы хоть немного знакомы с геометрической экономической наукой, вы знаете, что предполагая, что предельная полезность денег — это константа, то контрактная кривая превращается в прямую, параллельную оси денег, и, какие бы движения не происходили на рынке, конечная цена предопределена. Маршалл настойчиво объясняет, что предпосылка о постоянстве предельной полезности дохода не применима к теории распределения. Его собственная теория заработной платы основывается, верно или ошибочно, на предпосылке о том, что предельная полезность денег не является постоянной для одной стороны рынка труда. Об этом сэр Джон

Хикса написал несколько очень интересных статей: главы в «Теории заработной платы» (Hicks,

1932) и просто журнальные статьи. Теория потребительского излишка Маршалла зависит от предпосылки, что пре-

409

дельная полезность дохода постоянна, а если учитывать, что предельная полезность дохода меняется, необходима более сложная теория потребительского излишка. Опять же об этом писал в основном сэр Джон Хикс.

В пятой книге говорится о ценности и распределении, скорее в терминах потоков, чем запасов. В связи с этим Маршалл немало внимания уделяет теории фирмы —сочетанию факторных услуг того или иного рода, предельному замещению, размеру фирмы и взаимоотношениями между фирмой и отраслью. Он соглашается с Курно в том, что в ситуации, когда издержки убывают до конца, существует тенденция к постепенному образованию полной монополии. Маршалл, глядя на промышленность своего времени, мог привести много примеров фирм, у которых были убывающие издержки, но тенденция к образованию монополии как-то не прослеживалась.

Соответственно, он решил ввести различие между внутренней экономией для фирмы и внешней экономией для отрасли. И пока экономия была внутренней, убывающие издержки необязательно означали тенденцию к образованию монополии.

Теория фирмы Маршалла несколько нереалистична, не потому что ошибочна, а потому что неполна. Теория внешней экономии, возможно, и применима к фирмам в некоторых отраслях производства, но общая концепция внешней экономии зависит от разделения труда. Гораздо лучше эта идея представлена у Адама Смита, процитированного Эллином Янгом в статье

«Возрастающая отдача и экономический прогресс» (Young, 1928). Внешняя экономия, как правило, достигается при дезинтеграции фирм: вспомните историю автомобильной промышленности. Так что теория Маршалла неполна, но его предположения стали почвой для очень интересных размышлений.

Во-вторых, в рассуждениях Маршалла о производстве содержится очень важный анализ долгих и коротких периодов. Это не изобретение Маршалла. У классических экономистов есть намеки на анализ периодов. Но Маршалл его переиначил. Краткосрочный период в теории ценности и цены применительно к производству он назвал периодом, в который факторные услуги не имели времени ни для того, чтобы войти в производство, если оно было необычно прибыльным, ни для того, чтобы выйти из производства, если

4Ю

оно было чрезмерно убыточным. А долгосрочным периодом Маршалл называл время, необходимое факторным услугам, чтобы разобраться и с непроизводительностью, и с направ- лением движения нового капитала, и с мобильностью. В некотором смысле эта идея перекликается с теориями стационарного состояния у классических экономистов.

Теперь сравним Маршалла с классиками. Маршалл, как и все остальные участники маржиналистской революции, опирается на понятия спроса и полезности, внося новые элементы в теорию. Анализ Маршалла очень четко показывает, что необходимо учитывать спрос и полезность всегда, когда вы не рассматриваете случай постоянных издержек, и даже в этом случае спрос определяет точку, в которой количество (если не цена) будет детерминированно.

В вопросах, касающихся спроса на производительные услуги, Маршалл всегда настаивал, что предельная производительность не является полной теорией распределения, причем иногда он использует термин «предельная производительность», а иногда «предельный чистый продукт»1.

Очевидно, он знал о существовании производственной комбинации, в которой технические коэффициенты были фиксированы, а не менялись.

В отношении классической теории ренты Маршалл был скорее консервативен. Джон Стюарт

Милль и Джевонс указывали, что рента входит в производственные издержки при наличии фактора, который можно было бы использовать более чем одним способом в пространстве, времени или отрасли промышленности. Маршалл очень неохотно причислял издержки, связанные с землей, к производственным издержкам, хотя и писал, что мудрее не говорить, что они не принадлежат к производственным издержкам2.

Однако когда мы доходим до анализа периодов со стороны распределения, который, в отличие от анализа со стороны спроса, во многом вырос из классической теории, нам неясно, намеревался ли

Маршалл ввести количество работающего населения как функцию цены. Но он определенно

1. См.: Marshall (1920/1961, book 6). а. Письмо Маршалла Эджуорту от 28 августа igoa года, воспроизводится в: Pigou (1925, рр- 435-438> at 436)- См. также: Marshall (1961, 2:439)-

411

намеревался ввести гибкий график спроса в свои рассуждения о распределении, чего некоторые из современных экономистов с их стационарным состоянием делать не хотят.

Кроме того, в анализе периодов Маршалл также ввел свое важнейшее понятие квазиренты. Что такое квазирента? По Маршаллу, квазирента —это весь доход со сделанных человеком орудий производства — весь доход, а не разница между фактическим доходом и долгосрочным равновес- ным доходом. Немного об истории происхождения этого понятия. Классические экономисты, за исключением Джона Стюарта Милля, утверждали, что в долгосрочном периоде процент и прибыль определяются со стороны издержек. Затем появился Маклеод с превосходными идеями, но, к сожалению, он не сумел их четко изложить. Маклеод сказал, что прибыль или убытки, принесенные станками, происходят вследствие самого существования этих станков и что прибыль или убытки определяются ценой, а не определяют цену3.

Маршалл признал неопровержимость определения Мак-леода и решил эту трудность при помощи своего анализа периодов. В краткосрочном периоде весь доход с искусственных орудий производства (квазирента) не должен, как и рента у классических экономистов, входить в производственные издержки, но определяться, как рента, со стороны спроса. Однако в долгосрочном периоде, после выравнивания факторов производстваь, Маршалл считал, что при прочих равных условиях квазирента приближается к норме процента (с учетом разных допущений, о которых мы не будем говорить) и что в долгосрочном периоде квазирента больше похожа на процент. В краткосрочном периоде квазирента ведет себя как рента, а в долгосрочном как процент, отсюда и название —квазирента.

В этом отношении значение анализа периодов Маршалла невозможно преувеличить. Если вы пойдете дальше и углубитесь в современную экономическую теорию, которую мы не будем проходить в этом курсе лекций, вы увидите, что в общей теории Кейнса анализ периодов применя-

3. См.: Marshall (1920/1961, appendix i, p. 821) и письмо Маршалла Дж. Б. Кларку от и ноября igoa г., воспроизводится в: Pigou (1925, рр- 413~14)-

412

ется ко многим макроэкономическим проблемам. Конечно, Кейнс сделал немало неформальных замечаний, которые принадлежат скорее к области истинной динамики, отслеживающей траекторию движения системы при переходе с одной позиции на другую. Но формальная кейнсианская теория —это не что иное, как временной анализ Маршалла в применении к макроэкономическим проблемам.

О денежной теории Маршалла я скажу несколько слов на следующей неделе. Об отношении

Маршалла к международной торговле все сказано в «Чистой теории», которую, если вас не слишком напрягает геометрия, можно прочесть за один вечер. На этом мы закончим.