Глава 7. "Полковник Абрамс"

Глава 7. "Полковник Абрамс"

Как явствует из вышеизложенного, все рекорды смельчака Чарли Линдберга были побиты еще за четыре года до этого таинственным "полковником Абрамсом", который не долетел до Нью-Йорка всего-то самую малость — такую же самую малость, как и пропавшие без вести Нунжессер и Колье. Но рекорд "Абрамса" не был зарегистрирован, он даже не был зафиксирован. В результате провала своего агента Бремертон лишился немалой суммы, без сомнения уплаченной им похитителю за изъятый впоследствии американскими полицейскими шедевр. В таком случае всем заинтересованным в "раскрутке дела" приходилось руководствоваться уже не только данными, полученными из польского журнала 60-летней давности и собственным чутьём, подсказывавшим, что итальянец Перуджа к похищению Моны Лизы не имел непосредственного отношения. В распоряжении Роберта Картера также имелось имя американского миллионера — собирателя живописи, и сведения относительно "полковника Абрамса". И если "Абрамс" был замешан в похищении нескольких картин, которые связывали его с Бремертоном, то начинать нужно было именно с него.

В распоряжении Картера, помимо всего прочего, имелись две даты, которые вполне обоснованно можно было принять во внимание — это 12 августа 1911 года и 11 марта 1912-го — даты похищения "Джоконды" и подачи анонимного заявления в полицию Намюра. Затем следует еще одна дата — 21 марта. Именно в этот день была зафиксирована встреча Штювье с Бремертоном в Гааге. Естественно, что встреча антиквара с миллионером не могла ограничиться простым обменом любезностями, и результатом этой встречи наверняка была крупная сделка, причем сделка ОЧЕНЬ крупная, учитывая и вкусы, и возможности американца. Конечно, можно было бы предположить, что Бремертон купил у Штювье Мону Лизу и вывез ее из Европы хотя бы на том же "Франсе", на котором возвратился домой и сам. Но если это так, то какого, спрашивается, черта картина через некоторое время снова оказалась в Европе, причем при обстоятельствах, не выдерживающих никакой критики?

Таинственный "полковник Абрамс" будоражил воображение американского журналиста все больше и больше. Ему необходимо было набрести на его следы в 1911-м или 12-м годах во чтобы то ни стало. Картер вполне обоснованно решил, что в поисках этих следов ему просто необходимо отпрапвится в Гавр, где он надеялся "порыться" в архивах судоходной компании "Френч Лайн", которой принадлежал спущенный на воду в год похищения "Джоконды" суперлайнер "Франс". Как известно, Бремертон возвратился в Америку именно на этом корабле, который, к слову сказать, в мае 1912 года совершал свой первый трансатлантичсеский рейс. Американец проглядел списки первых пассажиров "Франса", но "полковника Абрамса" в этих списках не встретил, что, впрочем, ни о чем еще не говорило. Можно было предположить, что "Абрамс" путешествовал под другим именем. Или же "ДЖОКОНДА" была переправлена в Америку на другом корабле.

Против первого предположения у Картера аргументов не было, но против второго свидетельствовал один немаловажный, на его взгляд, факт: капитаном "Франса" в том рейсе был Пьер Ламоль, человек, который всей своей карьерой был обязан исключительно американцу Бремертону. Более того — жена Ламоля, известная американская актриса, была дочерью одного из директоров лучших бремертоновских компаний. Разве упустил бы такую великолепную возможность человек, которому позарез было необходимо надёжно спрятать на лайнере вещь, в поисках которой полиция переворошил всю Европу и пол-Америки?

Но дело в конце концов было не в этом, или вернеене только в этом. Если бы удалось отыскать следы пребывания на "Франсе" "полковника Абрамса", то можно было бы с полной уверенностью утверждать что угодно. Прежде чем заняться кропотливым изучением списка 1500 пассажиров "Франса" — спутников Бремертона в интересующем Картера рейсе, он решил отправиться в Париж на ежегодный симпозиум так называемой Парусной ассоциации — организации, объединяющей владельцев парусных торговых и учебных кораблей под эгидой ЛИСЭД ФКА — специализированной лаборатории по исследованию судов с экологически чистыми двигателями при Филадельфийской кораблестроительной академии — и встретиться там с одним из докладчиков, со своим приятелем Йозефом Бартоном.

Йозеф Бартон, владелец роторного балкера "Шарон", был неутомимым изобретателем и ходячим архивом по истории мореплавания, а также сопутствующих этой теме направлений. Когда Картер изложил этому человеку суть проблемы, тот очень заинтересовался столь необычной идеей. Но, как только он услышал, что Картер собрался ворошить архивы в поисках следов "полковника Абрамса" на Борту "Франса", то посоветовал ему несколько изменить направление поисков. В его распоряжении имелось несколько историй, которые, по его мнению, Картер вполне мог применить к своему расследованию.

Вот история первая.