Глава 7. Выводы

Глава 7. Выводы

По версии английского исследователя, самый главный груз "Марии Целесты", стоивший в десятки раз больше самой бригантины вместе с ее тысячью семистами бочками спирта, находился в опасности. Как только Лючеццо, имевший, как оказалось, и на самом деле прекрасные связи в нужных кругах, узнал об этом, он направил на ее перехват самое быстрое судно, которое только находилось в его распоряжении, вернее не само судно, а капитана, на которого он полностью мог положиться. Ведь шхуна "Ломбардия" принадлежала не ему, а судоходной компании, услугами которой пользовалась его фирма. Быстро подписать нужный контракт на использование корабля ему не составило никакого труда, он загрузил его тем, что под руку подвернулось и отправил в официально оформленный рейс. Батлеру повезло, он встретил "Марию Целесту" у Азорских островов и снял с нее весь экипаж. Вряд ли кто-то из команды за исключением Ричардсона и Бриггса знал о перевозимой "Целестой" контрабанде (хотя можно было уверенно предположить, что хотя бы догадывались об этом все, кроме двухлетнего ребенка, конечно), но ставки были так высоки, что действовать приходилось невзирая на всякую осторожность. Вполне вероятно, что Батлер боялся скорой погони, и даже может быть принял грузовой барк "Star Dust", появившийся на горизонте со стороны континента, за возможного преследователя. Как бы там ни было, а спустя два дня "Дея Грация" обнаружила бригантину Бриггса в состоянии, описание которого и поныне смущает умы любознательной публики. Что это — желание запутать неизбежную комиссию по расследованию? Или такой странный "камуфляж" имел другие причины? В том, что это именно "камуфляж", сомневаться не приходится, потому что проще было утопить опасный груз, и дело с концом. Однако видимо, все было не так просто, как кажется. Мы до сих пор не знаем, как именно развивались события на борту "Целесты" в тот день 2 декабря 1872 года, но сомневаться в том, что и капитан, и команда вполне добровольно перешли на борт "Ломбардии", не приходится. Наверняка им было обещано хорошее вознаграждение взамен на полное подчинение приказам Батлера, который выполнял железную волю своего хозяина. Но что собирался предпринять Батлер после того, как покинул Бисау, пока неясно. Погубивший "Ломбардию" шторм не только окончательно разрушил пошатнувшийся план Лючеццо, но и отодвинул разрешение многих необходимых для дальнейшего расследования деталей.

* * *

Так и хочется поставить тут точку и написать короткое слово — КОНЕЦ. Однако история эта еще далеко не закончилась. Филлимору еще предстоит много работы в этом направлении. Основные усилия он собирается сконцентрировать на полном выяснении личности итальянского мошенника высшего класса Адриано Лючеццо. И он уверен — ниточка в конце концов приведет его к окончательной легализации всех подробностей эпопеи "Марии Целесты". На основании полученных за четыре года материалов по этому делу английским исследователем готовится книга под названием: "МАРИЯ ЦЕЛЕСТА — ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ". Готовится также книга, целиком посвященная Лючеццо.

Однако Арнольд Филлимор жалуется на то, что с недавних пор ему все явственнее приходится ощущать некоторое сопротивление попыткам добраться до сути некоторых спорных аспектов биографии Адриано Лючеццо. Филлимор не зря подчеркивает то обстоятельство, что мошенник Лючеццо — выходец с Сицилии, и в бытность свою "советником посланника" в Сербии прикрывался сицилийским паспортом. Оказывается, на Сицилии и поныне проживают некоторые родственники этого проходимца. Родной дед Лючеццо перебрался с Сицилии в Геную еще в XVIII веке, но несмотря на столь значительный временной промежуток, можно прекрасно понять, откуда "растут ноги" всего этого дела. Англичанин вполне официально склонен полагать, что намечавшийся в 70-е годы прошлого столетия национальный кризис был задуман именно группой достаточно могущественных сицилийских преступников, у которых, как известно, с центральным правительством страны всегда существовали кардинальные разногласия по всем вопросам, какие только можно придумать. И сам Лючеццо никакой не главарь, а простая пешка на шахматной доске больших политических игр. И именно поэтому неприглядная роль "Марии Целесты" в осуществлении этих преступных планов по подрыву экономики Италии и ограничивается лишь пресловутой "тайной"…

Но все тайное, как говорится, всегда имеет немалый шанс стать явным. Арнольд Филлимор нисколько не сомневается в том, что ему со временем удастся все же поставить в деле "Тайны "Марии Целесты" большую и жирную точку, значение которой не сможет быть оспорено ни одним даже самым отъявленным скептиком. Мы тоже не будем в этом сомневаться, и потому пожелаем исследователю простой и доброй удачи.