Глава 2
Глава 2
Шериф и клятва королеве. Гости новоиспеченных британских граждан. Стойкость английских ораторов. Как важно иметь в друзьях полицейских, священников и судей. Формы и формальности для английского паспорта. Последнее интервью. Паспорт — почтой
На клятву королеве мы с Джеймсом пригласили для моральной поддержки нашего артистичного бухгалтера Майкла с женой. В каждом графстве церемония клятвы проходит в его столичном городе, а в Дорсете, где мы живем, столица — Дорчестер. И вот в здание дорчестерского совета потихоньку начали подтягиваться претенденты на английское гражданство. Народ был самый разношерстный: семейство филиппинцев, все нарядные и оживленные; одинокий и какой-то потрепанный старикан непонятной национальности, парочка людей с китайскими фамилиями, молодой неплохо одетый парень — с англичанкой для антуража, ну и так далее. Соотечественников я не разглядела. И удивило, что средний возраст собравшихся (если не считать детей, которые получали гражданство с родителями автоматически) был далеко за сорок.
Наконец, нас всех пригласили регистрироваться. Каждого будущего гражданина Соединенного Королевства сравнивали с его фотографией в файле (а гостей — с заранее утвержденным списком), потом выдавали по живой белой гвоздике, предусмотрительно насаженной на булавку, и по листочку с текстом клятвы, а детям — британские флажки. Сразу стало как-то празднично — люди с цветами в петлицах, дети, машущие флажками… В небольшом зале были накрыты столы для чая, на них стояли вазочки с печеньем. Все тут же занялись чаепитием, чтобы скрыть смущение от обилия незнакомого народа вокруг. И тут пришла дама, которая организовывала эту церемонию и общалась со всеми нами по телефону, и каждый теперь имел возможность перекинуться с ней двумя-тремя словами. Выяснилось, что все это для нее общественная нагрузка, а вообще-то ее обычная работа — регистрировать свадьбы. Мы поинтересовались, как часто ей приходится так «нагружаться», и выяснилось, что эту церемонию они проводят в графстве всего лишь раз в шесть недель. В самом же Лондоне, думает она, это происходит гораздо чаще — раз, а то и два раза в неделю. Еще она сказала, что обычно на каждой церемонии здесь, в Дорчестере, бывает по 15–17 кандидатов на британское гражданство, и почти всегда — по одному русскому.
Тут к нашему столику подошел мужчина, облаченный в черный бархатный костюм с белыми кружевными манжетами, и представился как High Sheriff — главный представитель Ее Величества королевы в этом графстве. Он церемонно пожал мне руку и тут же принялся фамильярно хлопать нашего гостя Майкла по плечу: они оказались старыми друзьями, вот только не ожидали друг друга увидеть здесь в этот день, да еще в таких ролях. По тому, как уважительно с этим представителем королевы вели себя все присутствовавшие англичане, я поняла, что он очень большая шишка. Узнав, что я русская, он поинтересовался, не играю ли я в теннис, и, когда узнал, что играю, радостно заявил (явно, чтобы сделать мне что-нибудь приятное): «О! У Дорсета появился шанс заиметь свою собственную теннисную звезду!»
После этого неформального общения всех нас, будущих британских граждан, пригласили в зал для церемонии. Там очень по-деловому проинструктировали, как все будет происходить, и разделили на две части: тех, кто был должен клясться на Библии, и тех, кто изъявил желание просто пообещать быть верным королеве, и рассадили по разным сторонам зала. К моему удивлению, нас, вторых, оказалось совсем немного.
Потом в зал вошли оживленные гости, и церемония началась. Сначала какая-то официальная тетушка выступила с коротким приветствием и сообщила, что граждане Соединенного Королевства приветствуют пополнение своих рядов. Затем наши две группы по очереди встали и, повторяя слова за ведущей, все вместе пообещали быть верными Ее Величеству королеве Елизавете II и ее наследникам, а также быть верными Соединенному Королевству, уважать права и свободы, поддерживать его демократические ценности, соблюдать законы и выполнять обязанности британского гражданина. После этого заиграл гимн — очень все торжественно. Затем тетушка предложила нам сесть и послушать обращение представителя Ее Величества королевы и вице-президента местного совета.
В подробности их речей вдаваться не буду, скажу только, что были они с юмором, и оба оратора отменно знали историю графства Дорсет.
На протяжении всего времени, пока они по очереди выступали, маленький черный ребенок среди гостей никак не мог понять, почему слушают их, а не его, и все время пытался ораторов перекричать. Невоспитанной черной мамаше в голову не приходило, что можно из зала выйти или хотя бы приструнить свое чадо, а воспитанные официальные англичане притворялись, что ничего не происходит. Под конец в другой части зала к нему присоединился еще один — тоже маленький черный ребенок, — только уже не возгласами и беседой, а диким ревом. Наконец, после 5-10 минут этих параллельно развивающихся событий (я при этом восхищалась тем, что ораторы, говорившие без бумажки, не давали себя сбить с толку) мамаши с этими детьми нехотя покинули зал — но к тому времени уже и речи, собственно, поиссякли.
Тут каждого из новоиспеченных британских граждан по очереди стали вызывать по имени из зала, и представитель Ее Величества вручал ему сертификат о натурализации — важный документ, подтверждение британского гражданства. И жал руку, и перекидывался парой-тройкой приветливых слов.
Вице-президент тоже жал руку и поздравлял, а потом официальная девушка выдавала каждому папочку с информацией о том, что делать дальше, чтобы получить паспорт, и дарила по небольшой картине с видом главной достопримечательности той части графства, где каждый из нас живет. Мне досталась довольно милая картинка Корфкасл — руин замка Корф, который когда-то разрушил Кромвель.
Под конец те, кто захотел, сфотографировались с представителем Ее Величества и вице-президентом, и на том церемония закончилась. При этом все было так мило, что как-то и расходиться по домам не особенно хотелось… К нашей с Джеймсом радости, Майкл и Линда пригласили нас в гости, подарили мне букет цветов и открытку с поздравлениями (без этого ведь нельзя!) и накормили отличным ужином. Я чувствовала себя именинницей, и часть вечера мы провели, обсуждая то, что будет написано в моем новеньком английском паспорте в графе «национальность». (Мне казалось, в нем должно стоять, что я русская, но при этом гражданка Великобритании.)
Дома, усталая и довольная, открываю папочку с инструкциями по поводу получения паспорта и выясняю, что рано мы с Джеймсом принялись праздновать и веселиться. Мне снова нужно заполнять очередную форму (как все наверняка и так догадались) и получать рекомендации от серьезного человека, который был бы священником, или полицейским, или судьей, или какой-нибудь другой местной знаменитостью и при этом не являлся бы моим даже самым отдаленным родственником. Причем владельцем собственного бизнеса он быть не мог, а должен был состоять на государственной службе. Я сразу заподозрила, что именно на этом последнем задании с рекомендацией многие претенденты на английский паспорт и сходят с дистанции. Скажите на милость, у скольких иммигрантов в друзьях ходят местные священники, полицейские или судьи? Которые притом знают этого иммигранта больше 3 лет и могут рекомендовать его с положительной стороны? По счастью, Джеймса осенило, что наш приятель и бухгалтер Майкл обладает всеми нужными характеристиками и что раз уж он был моим гостем на церемонии клятвы Ее Величеству, мы имеем полное моральное право его об этой рекомендации попросить. Я же подумала: «Бедный Майкл! В другой город на церемонию мотался, ужином кормил, открытку писал — а теперь еще и поручаться за меня должен!»
Накануне мы очень тепло попрощались с ним и его женой, договорились держать их в курсе наших дел и пообедать вместе через недельку-другую. Каково же было их удивление, когда уже утром следующего дня Джеймс звонил им по телефону с «радостной» вестью, что снова едет к ним в гости — за поручительством. Они, как люди вежливые, от комментариев воздержались. Тут я опускаю детали: бедному Майклу пришлось лицезреть нас с Джеймсом в течение этой недели пять раз — каждый раз с очередным вариантом злополучной формы и с физиономиями, которые раз от разу становились все мрачнее. А под конец у всех нас случился припадок истерического смеха — мы вчетвером (включая жену Майкла) не могли поверить, что трое взрослых людей с непоследним IQ в течение недели не могут правильно заполнить каких-то два дурацких листа бумаги! Я при этом периодически позванивала в 24-часовую службу ответов на вопросы о паспортах и аккуратно вызнавала — может, и так моя форма сойдет, там всего-то-навсего маленькая ошибка (например, перед номером моего телефона мы забыли поставить ноль), — и мне каждый раз жестко отвечали, что нет, точно не сойдет… Короче, последний вариант формы мы посылали Майклу на подпись заказной почтой с другого конца Англии, из Корнуолла, — просто потому, что на моих фотографиях, которые он должен был удостоверить, он поставил дату на день раньше той, что была вписана в форме.
С шестого захода и с третьим вариантом моих фотографий форму с рекомендацией для британского паспорта мы наконец отослали. На этом этапе мне казалось, что заниматься всем этим я теперь буду всю оставшуюся жизнь: ведь еще предстояло пройти финальное интервью, а потом дождаться, когда можно будет получить и сам паспорт. А форму-то мою любимую могли еще по каким-нибудь смешным причинам и завернуть! Я уже приготовилась к самому худшему, и мы с Джеймсом стали строить планы на то время, пока будем сидеть в Англии и ждать хоть каких-нибудь вестей.
Тут вдруг, совершенно неожиданно для нас, всего через неделю на мой вкрадчивый вопрос по телефону, можно ли когда-нибудь в обозримом будущем прийти на это самое финальное интервью, меня спокойно спросили: «А когда вы хотели бы?» Я засомневалась в том, что услышала, и осторожненько спрашиваю: «Ну, например, на следующей неделе?» — «Пожалуйста!» — говорят мне в ответ. Я набираюсь наглости: «А завтра, в субботу?» — «А почему бы и нет! — говорят мне. — Только приходите, пожалуйста, до обеда. В какое время вам будет удобно?»
На следующий день Джеймс везет меня на интервью и всю дорогу издевается: «Неужели ты и в самом деле думаешь, что английские официальные лица станут работать в субботу? Это над тобой просто кто-то подшутил!» Я сижу нахохлившись и молчу: наверняка он прав, хоть это и редко с ним случается… Зато уже через пару минут мне удается вдоволь позлорадствовать над тем, как вытянулась у него физиономия, когда в ответ на мой звонок по интеркому у подъезда офисного здания мне приветливо сказали: «Проходите, пожалуйста! Мы вас ждем!»
На этот раз британские власти должны были удостовериться, что я — это я, то есть тот самый человек, который писал все эти формы и принимал клятву королеве и что мой паспорт не попадет в руки кому-нибудь другому. В маленьком отдельном отсеке небольшого офиса милый пожилой англичанин приветливо побеседовал со мной, сравнил мою физиономию с той, что имелась в его компьютере, и назадавал кучу вопросов, на которые, по его мнению, никто другой, кроме меня, не мог знать ответов. А потом и говорит: «Паспорт вы получите в течение пяти дней. Если вдруг не получите, звоните нам!» Я, с трудом веря в то, что он мне сообщил, выбегаю к Джеймсу. Он предлагает пойти и тут же все отпраздновать в ближайшем пабе, но я, наученная горьким опытом, осторожно предлагаю повременить. И, как потом оказывается, совершенно напрасно: без всяких задержек через два дня по почте мне пришел английский паспорт. В обычном конверте. Почтальон просто сунул его в наш почтовый ящик — и никаких тебе доставок «лично в руки» или каких-нибудь других мер предосторожности. Я тут же с любопытством принялась его изучать. По цвету он был похож на обычный российский загранпаспорт, а в графе «Национальность» стояло: британская гражданка. И ни намека на то, что на самом-то деле я — русская…
А Джеймс обрадовался невероятно и сразу же засобирался в Испанию: у него там тоже есть дом; и погода гораздо лучше. А мне и в Англии нравится… И еще мне в голову пришла гениальная идея: что, если во время его отлучки я успею смотаться в Россию!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.