Эвереттическая фантастика

Популярное направление современной научной фантастики (см.), посвященное путешествиям в параллельные миры, названо в честь ученого, а не фантаста. В 1957 году американский физик Хью Эверетт III опубликовал тезисы диссертации «Формулировка квантовой механики через относительные состояния». На основе ее выводов позднее была создана теория Мультиверсума. Очень упрощенно она выглядит так: поскольку любой конкретный выбор человека – кладбище нереализованных возможностей, то все эти возможности осуществляются, но каждая – в другой вселенной. Поэтому одновременно может существовать множество вселенных, и в каждой осуществлен один из возможных вариантов этого выбора. Иными словами, наша Земля, быть может, одна из миллиардов и миллиардов «параллельных» земель, причем каждое мгновение количество этих миров увеличивается.

Столпы квантовой физики, включая Нильса Бора, отнеслись к гипотезе коллеги довольно скептически, зато читатели фантастики в ней ничуть не усомнились: они-то уже давно знали о существовании параллельных миров благодаря произведениям любимых авторов.

Еще в 1906 году Герберт Уэллс написал рассказ «Дверь в стене» (The Door in the Wall) – о том, что в двух шагах от нас существует «другое место», и если человек решится изменить судьбу, он шагнет в эту дверь, а если побоится, будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Это была скорее притча, чем НФ, но в 1923 году Уэллс вернулся – уже на ином уровне – к той же идее в романе «Люди как боги» (Men Like Gods). Несколько англичан, путешествуя на машинах, внезапно въезжают в другую Вселенную. Вот как автор, например, описывает «переход» мистера Барнстейпла: герой «нажал было на акселератор, но тут же затормозил и остановился. Он остановился, пораженный увиденным: это было совсем не то шоссе, по которому он ехал всего тридцать секунд назад. Изгородь изменилась, деревья стали другими, Виндзорский замок исчез…» В параллельном мире вместо Земли существует планета Утопия, а социализм обошелся без диктатуры пролетариата и прочих неприятных вещей. Барнстейпл и его товарищи по несчастью (или счастью?) обсуждают увиденное, а утопийцы с удивлением наблюдают за гостями. Роман, по-моему, получился скучным, описательно-разговорным (как и все утопические произведения), однако самим сюжетом автор заложил еще один увесистый камень в фундамент будущей литературной эвереттики.

В течение следующих десятилетий свой вклад в тему внесли – каждый по-своему – Хорхе Луис Борхес, который в «Саде расходящихся тропок» (El jard?n de senderos que se bifurcan, 1941) практически точно описал ветвление миров, Мюррей Лейнстер с рассказом «Другая реальность» (The Other Now, 1951), Джером Биксби, написавший рассказ «Улица одностороннего движения» (One Way Street, 1953), и др. За четыре года до появления эвереттовских тезисов их как бы заранее проиллюстрировал Клиффорд Саймак в романе «Кольцо вокруг Солнца» (Ring Around the Sun, 1953). По сюжету Саймака, в одной Солнечной системе и даже на одной и той же орбите сосуществует множество «вариантов» нашей планеты. Они подчас сильно разнятся между собой, хотя каждая из Земель отстоит от «предыдущей» всего лишь на одну микросекунду…

Со времени публикации тезисов Хью Эверетта III реализовано множество «параллельных» фантастических сюжетов – в литературе, в кино и на ТВ. Среди англоязычных проектов я бы выделил два наиболее масштабных по замыслу. Первый – драматическое шоу «Скользящие» (Sliders, 1995–2000) Трэйси Торма и Роберта К. Уайсса (см. Сериалы фантастические). Второй – цикл романов «Бесконечная Земля» (The Long Earth, начат в 2012 году) Стивена Бакстера и Терри Пратчетта.

История, рассказанная в «Скользящих», возвращает нас к сюжету романа Роберта Шекли «Координаты чудес» (Dimension of Miracles, 1968) (см.). Путешественнику-землянину Тому Кармоди, который не знает координат своего мира, снисходительно объясняют: мало найти Землю в пространстве и времени, нужно еще понять, на какую из Земель ты попал. И вот герой, перемещаясь из одного мира в другой, пытается разобраться: его это планета или просто очень похожая? Нечто подобное происходит и в сериале. Начиная эксперимент, герои не подозревают, что однажды координаты «их» Земли будут утеряны. В поисках точки старта им приходится постоянно перебирать варианты и, совершая переходы, всякий раз гадать, приближаются они к своему миру или, напротив, удаляются от него. Сериал продержался пять сезонов и мог бы, наверное, выходить на ТВ и дальше, если бы авторы оставались в рамках научной фантастики, к которой за первые три сезона успели приучить зрителя. Увы, сценаристы стали экспериментировать с жанрами, в сюжеты вторглись мистика и фэнтэзи – и эта жанровая чехарда обессмыслила начальный сюжетный посыл…

В отличие от «Скользящих», романный цикл Бакстера и Пратчетта не отклонялся от science fiction. Согласно сюжету «Бесконечной Земли» (первая книга), в один прекрасный день человечество получило простейшее устройство для перехода с одной параллельной Земли на другую. Большинство ее вариантов не были населены людьми, так что жители Земли-1 смогли начинать новую жизнь на пустующих землях в иных измерениях (единственная проблема: железо не поддается «переходу», но его можно добывать уже на месте). Главный герой, профессиональный странник Джошуа Валиенте, обладает природным даром: он может путешествовать из одного параллельного мира в другой без помощи каких-либо устройств. Его опытом решает воспользоваться искусственное существо Лобсанг, эдакий киборг с человеческой душой, который предлагает совершить полет на дирижабле «Марк Твен».

Передвигаясь в пространстве над Землей, герои, живой и электронный, одновременно совершают один переход за другим, поэтому Земля под ними непрерывно меняется – и геологически, и биологически, и климатически. Причем с каждым новым перемещением обнаруживается все больше загадок и множество вопросов, часть ответов на которые герои получат во втором томе. Всего в цикле пять романов: второй – «Бесконечная война» (The Long War, 2013), третий – «Бесконечный Марс» (The Long Mars, 2014), четвертый – «Бесконечная утопия» (The Long Utopia, 2015) и заключительный – «Бесконечный космос» (The Long Cosmos, 2016). Уже по названиям видно, что соавторы не ограничиваются одной идеей эвереттики. Речь идет еще и о полете в космос, контакте с инопланетной цивилизацией, политическом устройстве иных миров и грядущих перспективах человечества. Превращаясь в масштабную эпопею, цикл утрачивает, однако, сюжетную стройность, дробится на второстепенные истории, а упоминание Пратчетта в качестве соавтора последних двух романов (фантаст скончался в 2015 году) выглядит скорее данью уважения к мэтру…

В русскоязычной фантастике тема параллельных Вселенных впервые возникает еще в романе Эммануила Зеликовича «Следующий мир» (1930), герой которого, профессор математики Джемс Брукс вместе с ассистентом Вилли Брайтом отправляется прямо из Англии в иное измерение. Советский фантаст, думаю, уже ознакомился с романом Уэллса «Люди как боги» и решил обставить путешествие посолиднее. Автор использует не просто автомобиль, а особую машину для перемещений между мирами – изобретение Брукса. «В сотый раз загорелась яркая лампа, и поток мощных лучей с жужжанием и свистом прорвал “люк” в следующий мир, – свидетельствует Вилли. – Профессор взглянул на хронометр: было четыре часа утра. Затем он взял меня под руку, и мы одновременно вступили в поле действия четырехметровых волн». Что из себя представляет прибор «резонатор», для автора несущественно: главное, устройство позволяет попасть на планету Айю, где построен коммунизм. Описание прелестей «айюанского» общества тут важнее, нежели сама идея «множественности миров».

Другое дело – повесть Александра и Сергея Абрамовых «Хождение за три мира» (1966). Авторам интересен сам процесс. У главного героя Сергея Громова есть дар ментального перемещения между мирами: он может проникать в сознание других, «параллельных», Громовых. Поначалу эти скачки – спонтанные, но для ученых из Института мозга наш герой – подарок: с помощью приборов они будут контролировать его перемещения. Большинство миров, куда попадает Сергей, отличаются друг от друга минимально: в одном герой – журналист, в другом – врач, в одном он женат на Гале, в следующем она предпочла его товарища. Поначалу Сергей – просто наблюдатель, но вскоре начинает действовать. Уже зная, что его приятель Сычук станет «невозвращенцем», Сергей – в другой реальности (она раньше во времени) – не дает ему сойти с корабля. Еще один сдвиг – и Сергей, внедрившийся в сознание Громова времен Великой Отечественной, – спасает параллельное «я» из плена. И так далее. Под конец герой получает от авторов бонус: попадает в мир, отстоящий от нынешнего во времени, и «изнутри» наблюдает за коммунизмом. Произведение выигрывает там, где авторы лихо тасуют вероятности и проигрывает там, где в фантастах просыпаются пропагандисты всего хорошего против всего плохого. Рецензируя «Хождение за три мира» для «Мира приключений» (см.) и в целом одобряя публикацию, Аркадий Стругацкий тактично замечал: «…достоинством повести является ее крайняя увлекательность. Герой настолько заинтересовывает, что оторваться от повести до конца очень трудно. И этому не мешают даже настойчивые повторения философских и научных идей (словно авторы озабочены, чтобы их – избави бог! – не заподозрили в идеализме, символизме, мазохизме и черт знает в чем еще)».

В постсоветской русскоязычной фантастике самый последовательный адепт темы параллельных миров – Павел Амнуэль, ученый и писатель, теоретик и «практик» в одном лице. В 2007 году он, например, выступал с докладом в МГУ на научном семинаре, посвященном 50-летию гипотезы Мультиверсума, и в том же году посвятил данной теме целую книгу фантастики «Что там, за дверью?». На эвереттовском фундаменте прозаик выстроил пять изящных повестей, объединив их в сборник. По мнению Амнуэля, вся мистика имеет физическую подкладку; те, кого мы считаем призраками, – только гости из иных вселенных, случайно и ненадолго преодолевшие границу между мирами. С другой стороны, и мы сами для кого-то извне выглядим бестелесными обитателями потусторонних сфер.

В повести «Замок для призрака» герой не может смириться, что его избранница принадлежит иному измерению, и упорно ищет ее во всех мирах. Иной сюжет в повести «Зеленый луч»: подруга жизни мистера Притчарда живет в четырех измерениях пространства, а не в трех, и она умирает сначала в одном измерении, потом в другом, становится трехмерной, двумерной, одномерной… Повести «В полдень за ней придут» и «Ветви» написаны в жанре фантастического детектива. Персонажи, наделенные властью, пытаются отыскать какую-то связь между событиями, происходящими на стыке миров, но тщетно. Чем более проницаема граница между мирами, тем труднее вписать невероятное в рамки привычной логики. Легко ли найти преступника, если он и его жертва обитают в разных мирах? Налицо идеальное убийство: абсолютное алиби, зацепок нет. Тут может спасовать даже Шерлок Холмс. Недаром герой заглавной повести, сэр Артур Конан Дойл, раскрывает преступление, лишь отбросив дедуктивный метод – любимое детище своего знаменитого персонажа.

Сегодня Павел Амнуэль – единственный из фантастов, пишущих на русском языке, кто последовательно продолжает литературную эвереттику. Из сравнительно недавних его произведений упомяну повести «Поводырь» (2012), а также «И никого, кроме…» (2013). В первой герой путешествует к звездам, перемещаясь не в пространстве одной вселенной (где надо лететь много лет на звездолете), а через разные миры: он попадает, скажем, в систему Веги в другой ветви, а для этого звездолеты не нужны. А во второй герой находится в глубокой коме и в этом состоянии решает детективную задачу – переходя из одной реальности в другую, добирается до той реальности, где эта задача решена… Автор заражает читателя верой в научную основу своей фантастики. Что ж, быть может, к 2057 году, когда исполнится сто лет со времени публикации тезисов Хью Эверетта III, повести Амнуэля уже перестанут быть фантастикой, перейдя в разряд реалистической «производственной» прозы.