Темный город

Фантастический кинодетектив с элементами притчи «Dark City» (Австралия – США, 1998) снят режиссером Алексом Пройасом. Итак, человека с нервным лицом актера Руфуса Сьюэлла и удостоверением на имя Джона Мердока преследует троица в черных кожаных плащах до пят. Лица преследователей белы, как у мертвецов, руки длинны, а намерения зловещи. Главного героя подозревают в убийстве, поэтому его преследует полицейский инспектор Фрэнк Бамстед (Уильям Херт), который в свободное время играет на аккордеоне «Синий платочек». Настроение у инспектора скверное: Джон Мердок не выглядит душегубом, что-то не складывается в этой версии…

Начало фильма похоже на обычный детектив, но это обманка. Существа в плащах – не люди, а инопланетяне. Они покинули свой умирающий мир и тихо вторглись в Солнечную систему, желая найти подходящую планету. Но сперва им надо изучить людей: а вдруг те окажут сопротивление? Так что город, меняющийся еженощно по мановению демиургов, оказывается то ли мегалабораторией, то ли суперполигоном, вырваться за пределы которого просто физически невозможно: вокруг пустота.

Фильм снят по мотивам рассказа, написанного Алексом Пройасом в начале 90-х, истоки сюжета «Темного города» нетрудно отыскать в классической американской НФ – например, в «Туннеле под миром» (1954) Фредерика Пола, где экспериментаторы построили макет города, населили его ничего не подозревающими согражданами и тестируют на них агрессивные рекламные технологии. Главный герой ненадолго вырывается из порочного круга, но его водворяют обратно. Первоначально финал «Темного города» должен был быть таким же неутешительным, однако потом авторы все переиграли. Потому что Джон Мердок не только узнает правду, но и способен противостоять захватчикам. У него есть дар…

Хотя в фильме отличный кастинг (помимо Сьюэлла и Херта здесь снимались также Дженнифер Коннелли и Кифер Сазерленд), главнейшей удачей «Темного города» является фантастический аудиовизуальный облик самого города. Он не только место действия, но и персонаж. В краткую пору бодрствования жителей – это мегаполис из классического кинонуара (тусклые фонари, фары и окна домов, мертвенный люминесцентный свет рекламы). В фазе сна – живой организм, который каждую секунду способен причудливо меняться: улицы сминаются в пластилиновый ком, лестницы выдвигаются в дурную бесконечность, небоскребы прорастают из земли, словно каменные бобовые стебли.

Этим удушливым городом-кошмаром, который бы заворожил мэтров немецкого экспрессионизма, правит толпа почти не различимых носферату, чуть-чуть карикатурных, но оттого не менее опасных. При сине-зеленом освещении – во всех массовых сценах – они похожи на стаю глубоководных рыб, ежесекундно высматривающих добычу. Постановщик, гениальный визионер Пройас, остался эдаким гуру для сравнительно скромной прослойки киногурманов. Лучшие кадры – готовые иллюстрации для учебника по операторскому мастерству, но временами фильм рождает ощущение недоделанности; «темных мест» в «Темном городе» до обидного много. Пройас стал заложником своего же замысла. Мир, чье существование зависит от воли создателя, непрочен и легко приходит в упадок.

Так же и с сюжетом «Темного города». Вышедшая годом позже «Матрица» Вачовски – лента куда менее эстетская, зато более эффектная с точки зрения action и куда более четкая с точки зрения сюжета. Легко увидеть сходство изначальной идеи (пластичность окружающего мира как следствие его иллюзорности), разглядеть параллели персонажей и «рифму» отдельных сюжетных линий: пришельцы – агенты, Мердок – Нео, способность волевым путем «настраивать» мир – дар преодолевать законы Матрицы. Вачовски использовали даже некоторые декорации, которые остались после «Темного города», отчего цитатами уже выглядят кадры из фильма Пройаса, а не наоборот. Как это часто бывает, в массовом сознании первопроходец и его более удачливый последователь слились воедино, чтобы затем поменяться местами. Где журналист Стэнли? Где доктор Ливингстон? Кто был первым и кто кого нашел в африканских джунглях? Уже и не разобрать.