О преимуществах уединения во избежание злословия

Кто в мире избавлен от зла и потерь?

Лишь тот, кто замкнет перед ближними дверь!

Никто от злоречья людей не спасен,

Будь он самохвалом, смиренным будь он.

Будь ты, точно ангел, превыше небес,

Прилипнет к тебе зложелатель, как бес.

Усильем смиряют Ефрат или Нил,

Язык же злонравца смирить нету сил.

Между зложелателей стерта межа:

Злокозненный плут ли, святоша ль ханжа,

Спасенья от них – будь лисой или львом –

Не сыщешь ни силой, ни хитрым умом.

Ведь если порвет кто с мирянами связь,

Затворником станет, людей сторонясь,

Вмиг скажут: «Он – хитрый обманщик и плут,

Ведь так от людей только бесы бегут».

А если кто весел, к общенью привык,

Ославят его греховодником вмиг.

Заочно возьмутся срамить богача,

Жесточе его не найдут палача,

А если заплачет пред ними бедняк –

Прогонят: ведь бедность – проклятия знак.

Счастливца поверг если яростный рок,

Злорадно воскликнут: «Пришел его срок!

Вот бог покарал наконец и его,

Доколь гордеца выносить торжество?»

А если несчастного вдруг бедняка

Высоко взнесет провиденья рука,

Со злобою скажут: «Ах, мир наш таков:

К ничтожным – приветлив, к достойным – суров».

Коль делом ты занят, увлек тебя труд,

Они честолюбцем тебя прозовут,

А если от дел удалишься своих,

Вмиг нищим бездельником станешь для них.

Коль будешь речист, скажут: ты – барабан,

А будь молчалив, назовут: истукан.

О том, кто спокоен, беззлобен к тому ж,

Смеясь, изрекут: «Это – трус, а не муж».

Кто будет горяч и стремителен, тот

Опасным безумцем меж них прослывет.

Богач если скромность в быту сохранит

(Для умных людей ведь роскошество – стыд),

Вмиг острым, как бритва, своим языком

Поранят его, назовут: скопидом.

А если построит чертог расписной,

Шелками украсит себя и парчой,

Не будет злоречием их пощажен:

«Себя разукрасил, как женщина, он!»

Избегнет едва ли хулы домосед, –

Осудят его повидавшие свет:

«Сидящие дома, в объятьях жены

Бывают ли знаний, талантов полны?»

Но также, увы, не дождется похвал

И тот, кто постранствовал, свет повидал.

«Ведь, если б умелым, прилежным он был,

Зачем бы он в странствиях мир бороздил?»

Спасенья от злобных речей не найдет

Никто: ни красавец, ни жалкий урод.

Да кто бы на то и надеяться мог,

Коль не был людьми пощажен сам пророк?

И даже о боге едином, благом

Смотри: христиане что молвят о нем!

Не может спастись человек от людей.

Ах, только в терпеньи приют от скорбей!

В Египте был раб у меня. Скромен, тих.

Очей не решался он вскинуть своих.

Мне кто-то сказал: «Бестолков этот раб,

Хорошая трепка ему помогла б».

И вот на раба я прикрикнул. И что ж?

Советчик вскричал: «Ты его так убьешь!»