Остаться на Кипре

После поездки на Северный Кипр я приняла решение остаться там навсегда… Если только мне удастся доказать, что замок королей Лузиньян – моя фамильная вотчина. А почему бы и нет? Будет здесь на одну легенду больше.

Хотя начать нужно с первой из них. Именно на Кипр вышла из моря богиня любви и красоты Афродита. Если же вспомнить, что по первоначальной, не кастрированной, версии красавица родилась не из пены, а из упавшего в воду семени своего отца Урана – станет понятно, почему сверху это остров похож на большой сперматозоид.

Мы подлетали туда – земля удивительным образом сливалась с небом, рельеф берега плавно перетекал в белоснежные скалы облаков, и ты впрямь ощущал себя греческим богом, глядящем на мир с высоты…

На земле все, как водится, было иным. Кипр на диво походил на наш Крым, и от этого ты сразу ощущал себя здесь, словно дома. Все пейзажи были знакомыми: море, горы, рыжие степи. Несколько раз, перемещаясь из города в город, я ловила себя на мысли: «А скоро ли Судак?» Как и Судакскую крепость, роскошный замок на набережной Гирне строили венецианцы. Как и в Крыму, здесь царили и турки, и византийцы, и итальянцы, и много других, и коллекция осколков иных цивилизаций, оставивших свой след, нанизывалась на нити туристических маршрутов.

На протянувшейся вдоль побережья горной гряде «Пять пальцев» высилась короной крепость Св. Илариона. По легенде – точнее по глубокому убеждению местных гидов, – побывав здесь, Уолт Дисней нарисовал свой волшебный замок, ставшей заставкой его кинокомпании. Все может быть, хоть он совсем не похож. Настоящий – намного волшебней! И я бы легко поверила, что Толкин написал здесь «Властелина Колец», а Дж. Мартин «Игру престолов». В Киеве я пришла в отчаяние – сделанные мной фотоснимки были не в силах передать сказочное, ирреальное чувство, которое ты испытываешь при виде множества башенок с балконами, переходами, стенами, вписавшимися в поднебесье между горных зубцов. Глядя снизу, ты просто не в силах поверить, что он может там устоять, что в такую высь можно забраться. Вскарабкавшись на второй уровень, сразу понимаешь древних французских королей Лузиньян, купивших Кипр у ордена Тамплиеров и правивших островом триста лет. Вид из замка, как из самолета, как из облаков – вотчины древних богов, у твоих ног лежит все побережье!

Волшебство шло по пятам. В это время года на Кипре не бывает дождя. Но стоило войти в полуразрушенный средневековый собор с французским названием Беллапаеф, вода рухнула с неба. И я сразу вспомнила «Имя Розы». Высокие сводчатые потолки, арки, обтрепавшиеся от времени готические кружева. Дождь, взявший меня в плен, наполнил древнюю развалину тревогой и жизнью, дождь был готическим – как сам собор. Он закончился почти так же быстро, как начался. Мы зашли в кофейню «У Рафета» напротив. Ее хозяин, старичок – тот самый Рафет, собственноручно сварил нам настоящий турецкий кофе. На полке стояло радио 30 – 40-х годов, еще не так давно вся деревушка собиралась тут каждый вечер, чтобы послушать новости мира. На деревянных столах лежали скатерти с верблюдами. Совсем другой мир. Другая жизнь. Масса солнца и немного грусти… при виде осколков, которые не склеит уже никто, никогда.

В столице Кипра Никосии я впервые вошла в мечеть. Обувь сняли у входа. Пол был затянут ковром, столь мягким, что хотелось лечь и немного поспать. Мечеть находилась в здании костела, неуловимо похожего на Нотр-Дам де Пари, только к крыше пристроили два минарета, и мне было сложно охарактеризовать свои чувства. Никосию разделили на две части между турецким и греческим Кипром. Границу изображала миролюбивая шеренга из цветочных горшков. Чтоб перейти и выпить кофе «у греков», достаточно было показать, что в паспорте у тебя есть шенгенская виза.

И снова впервые – я ехала на настоящий край земли, в самый хвостик «сперматозоида», и синее море видится то слева, то справа. Громадины пятизвездочных отелей – то в форме Ноева ковчега, то в виде древнегреческого храма – казались миражами в пустыне. В заповеднике Карпаз на дорогу выходили дикие ослики, они были в курсе, что сюда едут с единственной великою миссией – их покормить. По приезду к одному из ушастых выстраивалась целая очередь туристов с яблоками в руках. Осел стоял с видом Халифа на час и принимал подношения…

Здесь, на самом дальнем и узком краю острова, притаилась православной церковь Андрея Первозванного, и я вспомнила Киев. Как и в Киеве, прибыв на Кипр, апостол ударил о землю посохом – и от его удара забил родник. В отличие от киевского, вода бьет тут до сих пор и, само собой, считается святой. Край острова видится столь отчетливо, что трудно не вспомнить фильм «Остров». Маленькая церковь в заброшенном обветшалом здании, диковатый священник с окладистой бородой – первозданная архаика святого жития, запах которой доносится до нас со страниц «Киево-Печерского патерика»…

За дверью церкви Халиф ибн Осел доедает последнее яблоко.

Он не единственное почти священное животное в этих пенатах. Хозяин отеля, где мы обитали, не так давно потерял любимую жену – та, в свою очередь, очень любила кошек. В память о ней на территории живет вольной жизнью большое семейство кошачьих. К ним относятся с должным почтением.

Кошки, ожидающие, что туристы разделят с ними свой шведский стол, тоже ведут себя вежливо, не нахальничают, не пристают. Владеют иностранными языками – понимают и наше «кис-кис», и любое иное наречие…

Да, я непременно переберусь сюда жить, если мне удастся отсудить лузиньянский замок и организовать там Wi-Fi.

© Л. Лузина, 2014