IV. Третьеиюньский реформизм

IV. Третьеиюньский реформизм

Подобранная на основе закона 3 июня третья Дума, в которой места решающего центра были отведены под октябристов, собиралась сперва реформировать страну усилиями тройственного союза бюрократии, дворянства и капитала. В либеральных реформах нуждался, однако, лишь капиталистический, т.-е. самый слабый член союза.

Он и взял на себя инициативу. Свои реформистские расчеты октябристы укрепили одновременно с трех сторон: во-первых, самые проекты реформ они свели к наивозможно-жалкому минимуму; во-вторых, чтоб успокоить старую власть, они «принципиально» отказывались от парламентаризма; наконец, в-третьих, они проявляли необузданное рвение в делах милитаризма, подходя к власти с принципом купеческой взаимности: «мы тебе – сотни народных миллионов, ты нам – конституционные реформы». Но жестоко просчитались. Полоса октябристского реформизма, к которому изо всех сил пытались пристроиться кадеты, оказалась в такой же мере бесплодной, как и бездарной.

В первую эпоху третьей Думы Столыпин делал попытки поддержать октябристское реформаторство: чудовищно-возросшая государственная машина с ее трехмиллиардным бюджетом сама нуждалась в развитии производительных сил, а торгово-промышленный кризис, начавшийся в конце 1899 г., длился почти без перерывов до конца 1909 г. Но третий союзник блока, дворянство, за счет которого только и возможны были капиталистические реформы, не соглашался уступить ни вершка из своих сословных позиций. Государственный Совет и так называемые сферы явились оплотом сословной непримиримости и социального застоя. Большие и малые Пуришкевичи победили. Бюрократия быстро сложила реформаторское оружие, снова решив, что «на наш век хватит». Октябристско-столыпинский «реформизм» закончился жалким крахом.