П. Антокольский Рец.: Марина Цветаева. Разлука: Книга стихов М.-Берлин: Геликон, 1922{38}

П. Антокольский

Рец.: Марина Цветаева. Разлука: Книга стихов

М.-Берлин: Геликон, 1922^{38}

Марина Цветаева — поэт суровый и жестокий. Брови ее сдвинуты, взор затуманен. Раскрываешь ее книгу: как тесно, как жестко! Но не оторвешься — прочтешь еще и еще раз, и за недосказанными строками — словами — сквозь стиснутые зубы — начинает чудиться то синий, то багровый свет пожара ее души.

И настежь, и настежь

Руки — две.

И навзничь! — Топчи, конный!

Чтоб дух мой, из ребер взыграв — к Тебе, —

Но смертной женой —

Рожденный.[163]

Это — почти загадка. В шести строчках опущены три глагола. Строки нужно прочесть трижды, чтобы понять, что в этой скупой, колючей формуле — вся Марина Цветаева, что это — лишь упавшие на землю угольки ее пожара. Далее — поэма «На Красном Коне», такая же скупая, трудная и вдохновенная, — песня закованного в тяжкую, мучимую плоть Дуxа о вечной свободе.

Сей страшен союз. — В черноте рва

Лежу, — а Восxод светел.

О кто невесомых моих два

Крыла за плечом —

Взвесил.

Немой соглядатай

Живыx бурь —

Лежу — и слежу

Тени.

Доколе меня

Не умчит в лазурь

На красном коне —

Мой Гений!

Марина Цветаева кровью и духом связана с нашими днями. Она жила на студеном чердаке с маленькой дочерью, топила печь книгами, воистину, как в песне «сухою корочкой питалась»[164] и с высоты чердака следила страшный и тяжкий путь Революции. Она осталась мужественна и сурова до конца, не обольстилась и не разочаровалась, она лишь прожила за эти годы — сто мудрых лет. И вот скупые строки — ее разжатые губы — говорят:

Башенный бой

Где-то в Кремле.

Где на земле,

Где —

Крепость моя,

Кротость моя,

Доблесть моя,

Святость моя.

Башенный бой.

Брошенный бой.

Где на земле —

Мой

Дом.

Мой — сон,

Мой — смех,

Мой — свет,

Узкиx подошв — след.

………………………

И далее:

Уроненные так давно

Вздымаю руки.

В пустое, черное окно

Пустые руки.

Бросаю в полуночный бой

Часов, — домой

Xочу!

…………………………….

Да, да, — она уже давно поняла:

Я знаю, я знаю,

Что прелесть земная,

Что эта резная

Прелестная чаша —

Не более наша,

Чем воздух,

Чем звезды,

Чем гнезда,

Повисшие в зорях…

Марина Цветаева поэт нашей эпохи (как принято теперь говорить). Она — честна, беспощадна к себе, сурова к словам. Ее не обольстить ни лютиками, ни хризантемами. Она поняла и слышит, что —

Все небо в грохоте

Орлиных крыл…[165]

Книга «Разлука» издана превосходно, как и все издания «Геликона».[166]