35. Реформа глобуса России// О том, каких знаний россиянам принципиально не хватает

35. Реформа глобуса России//

О том, каких знаний россиянам принципиально не хватает

(Опубликовано в «Огоньке» под заголовком «Реформа глобуса» http://kommersant.ru/doc/1961189)

Ох, чует мое сердце, грядет реформа образования! Да я бы ее и сам с удовольствием провел, – начитавшись комментариев к своим текстам.

Хотя инсайда у меня из Министерства образования – ноль, но очередная реформа грядет, поверьте! Во-первых, образование – такая штука, что реформируется непрерывно, потому как непрерывно меняется заказ на образование. А во-вторых, в обществе с имитационными институтами и образование носит те же имитационные черты, провоцирующие позыв сломать потемкинские деревни к чертовой бабушке.

Как, скажем, рождались европейские университеты? В средние века возник запрос на теологию, юриспруденцию и медицину, – и «общая школа», studium generale, возникла подобно тому, как возникали цеха оружейников или обувщиков. Объединение школ и стало университетом, не подчиняющимся ни королю, ни бургомистру, а лишь богу в лице Папы Римского. Так появились на свет и Болонский университет, и Парижский – будущая Сорбонна. А у нас Московский университет создавался когда и как? Правильно, полутысячей лет позже – и указом императрицы. Потому как без указа – никак. Правда, и Елизавете без университета было никак: и фаворит Шувалов просил, да и вообще, что мы, хуже Европы?!

Я этим напоминанием свою alma mater унизить не хочу, а просто показываю разницу между потребностью «снизу» и «сверху». Просто потребность «сверху» (нередко совпадающая с низовой) при осуществлении часто подменяется имитацией (так, большинство нынешних российских университетов – никакие не университеты, а заведения узкого профиля; «университетами» они названы для того же форсу, для которого ПТУ переименовались в «колледжи»). А у каждого нового царя, и даже у каждого царя на новом этапе правления потребность сменить вывески есть. Заменить милицию полицией. Министров поменять. И образование, а как же! – образование непременно преобразовать.

И я бы, кстати, тоже это образование реформировал и преобразовал: есть у меня такая потребность. Потому что все свои тексты я выкладываю в интернет, где к ним немедленно появляются комментарии, которые я очень ценю: это работает мое добровольное бюро проверки. Однако КПД бюро чудовищно низка, потому что большинство спорит либо по незнанию, либо по еще одной причине, о которой я скажу в самом конце. И вот это отсутствие знаний меня, конечно, очень раздражает.

Итак, будь моя воля, чтобы я в нашем образовании реформировал?

1. Формальная логика

Первое, чему бы я стал учить – это формальной логике. Европу, в отличие от России, стягивают, как обручи бочку, три пояса: античная Греция, Рим и христианство (об этом блестяще пишет французский медиевист Жак Ле Гофф, а первым это идею сформулировал Поль Валери). И важнейшая составляющая античного наследия – это логика. Логическое, рациональное мышление – вообще основа европейской культуры. Отцом формальной логики является Аристотель, а суть сводится к тому, что любое утверждение можно представить в виде формулы, чтобы проверить на истинность. Если Вася – мужчина, а все мужчины – люди, следовательно, Вася – человек. Однако из того, что Вася – человек, и женщины – люди, вовсе не следует, что Вася – женщина.

Объяснять такие простые вещи, скажем, французу я бы постеснялся (во Франции логика входит в лицейский курс), однако к России античное наследие отношения не имеет, а жаль. 90 % всех комментариев являются не возражениями по существу, а логическими уловками и ошибками. Со времен Аристотеля тоже известными: от ignoratio elenchi (подмены тезиса) до ad personam (перехода на личности). Скажем, в недавнем тексте про массовый спорт я утверждаю, что у нас массовой спорт, начиная со школьной физкультуры, потому и не был популярен, что воспринимался не как личное удовольствие, а как государственная повинность; что по этой причине даже бегуны трусцой у нас воспринимались почти как фрики. Что я получаю тут же в ответ? А вот марафон тебе, Губин, пробежать слабо! И к дядьке в Киев съездить, видимо, тоже.

Еще пример? Пожалуйста, из свеженького: в одном тексте я помянул «Великую шахматную доску» Збигнева Бжезинского, заметив, что в этой книге ее автор, имеющий в России славу русофоба, относится к России, скорее, как мать к недоношенному ребенку, которого непременно следует выходить. В ответ – цитата якобы из Бжезинского: «Новый мировой порядок будет строиться против России, за счёт России и на обломках России». Анекдот в том, что это слова не Бжезинского, а Сергея Глазьева: извольте ознакомиться с его «Геноцидом». Так Глазьев трактует «Шахматную доску». Но чтобы оспорить это утверждение (или согласиться), «Доску» все же следует прочитать.

2. История

Реформа истории – и школьной, и университетской – необходима просто потому, что существующая история имеет своим родителем выправленный товарищем Сталиным краткий курс ВКП(б). Взять элементарное. 9 мая со слезами на глазах мы празднуем день победы над кем? Правильно, над фашистской Германией. Так вот, «фашистская Германия» – это изобретение сталинской пропаганды: в Германии фашизма не было. Там, к сожалению, был нацизм, а фашизм был в Италии. Безусловно, все три чумы XX века – нацизм, фашизм и большевизм – крайне схожи и по методам, и по результатам, однако есть и различия, за подробным описанием которых отошлю хотя бы к третьему тому «Русской революции» Ричарда Пайпса.

В высшей школе история считается важной дисциплиной разве что на истфаках. Будущим журналистам в МГУ историю преподают всего два семестра. История отечественной литературы, зарубежной – это да. А история Европы и России, подробно и в деталях, – это нет. В итоге уровень публичных дискуссий на любую больную историческую тему (а именно такие дискуссии и формируют представление обывателя) соответствующий. Почему немецкие подлодки ремонтировались и отдыхали на базе под Мурманском еще в 1940-м? Как случилось, что спустя 5 дней после начала войны вермахт замкнул кольцо – с 300 тысячами красноармейцев внутри – уже в 300 километрах от границы? Любые попытки разобраться в подобных темах провоцируют вопль: «Не дадим очернять подвиг!» Вон, Всемирный русский народный собор требует защищать «память о победе советского народа над фашизмом» уже законодательно. Я, видимо, в этом абзаце на 15 суток уже понаписал.

Господи, да у нас и так каждый убежден что Вторая мировая война (в которой принимало участие 61 государство и 80 % населения Земли) была малозначительным эпизодом Великой Отечественной. У нас и так главные герои – Сталин и Невский, причем о Невском судят по фильму Эйзенштейна. Помните? Пир в новгородском кремле, победа над немецкими псами-рыцарями, «Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет»… У фильма, кстати, планировался другой конец. После фразы про меч к князю подбегал гонец и что-то шептал на ухо. Александр бросал пир и выезжал в поле. А там до горизонта – огни: подошла Орда. И гордый князь вставал на колени и полз между двух костров к юрте хана…

Кто вычеркнул Эйзенштейну этот финал (кстати, исторически достоверный: не в смысле стояния Орды под Новгородом, но поведения русского князя в Орде)? Правильно, товарищ Сталин.

3. Квантовая физика

По хорошему, в школах и университетах следовало бы преподавать не историю или физику, и Big History, Всеобщую историю, то есть историю Вселенной начиная с момента Большого Взрыва, случившегося 13 с лишним миллиардов лет назад. А уж параллельно говорить и о физике, и о химии, и о географии, и о естественных и социальных дисциплинах. Потому что если смотреть на историю Вселенной в целом, то видно, что деление на дисциплины условно. И что дисциплины ограничены в своем существовании временным периодом (метафизика, например, вовсе исчезла). А в третьих, что все взаимосвязано, и порой эта взаимосвязь невероятно важна.

И вот тут бы, конечно, я бы уделил внимание квантовой физике, и уж познакомил бы, как минимум, с общей и частной теориями относительности, с принципом неопределенности Гейзенберга, с «болонским прочтением» Нильса Бора и прочими штучками, которые совершенно меняют взгляд на привычные вещи. Ведь без этих идей кажется, что в мире процветает детерминизм: у всякого следствия есть причина, и, зная закон, все можно рассчитать. А принцип неопределенности доказывает: со 100 % вероятностью рассчитать не-воз-мож-но! Это открытие потрясло в свое время многих – от теологов, увидевших в спонтанности микромира доказательство существования бога, до писателя Уэльбека, увидевшего в поэзии выражение квантовой механики.

Кстати, знакомство с физическими терминами, принципом неопределенности или с точками полифуркации (неустойчивыми состояниями, в которых последствия применения силы многократно превышают саму силу) позволяет по-другому посмотреть и на историю. Отказаться, например, от популярной идеи, что «история сослагательного наклонения не имеет» (о господи, этим «не имеет» мне тычет каждый второй комментатор, когда я пишу, что итог Великой отечественной войны – или, скажем, 1917 года – мог быть иным). Напротив: с моей точки зрения, сослагательное наклонение можно и нужно использовать как исследовательский инструмент. Так инженер при расчете подставляет разные значения переменной. А отмазку про отсутствие уловного наклонения оставить политикам для прикрытия собственных задов.

4. Иностранные языки

На моих глазах в Финляндии случилась революция.

Двадцать лет назад по-английски там говорили лишь люди с высшим образованием в Хельсинки. Сейчас по-английски шпарит любой старший школьник. Лю-бой. И в Хельсинки, и на хуторе близ Уусикаупунки. Это результат реформы, выведшей финское школьное образование в европейские лидеры.

В Европе обычно небольшие страны хорошо владеют английским; в больших странах (скажем, Франции) с этим хуже. Но Европа едина, новости из Хельсинки в Париже воспринимаются как свои, из страны в страну съездить легче, чем по пробкам добраться из Москвы до Истры.

У нас незнание иностранных языков усугубляется незнанием других мироустройств. Типа, нам все ясно: Европа ваша – гы-гы – скоро развалится, если всех арабов вон не вышвырнет, и знаем мы ихнюю демократию, просто на них костюмчик лучше сидит. Стоит мне написать про мультикультурность Лондона, как тут же в комментариях вой: да долбанулась давно в Европе твоя мультикультурность сраная, вон, даже Меркель признала! Стоило упомянуть, что мэр Лондона добираются на работу на велосипеде, в ответ – да это они очки зарабатывают! (А если уйти от комментаторов, то даже Михаил Веллер в книжечке «Отцы наши милостивцы» утверждает, что покупка универмага «Хэрродз» арабом была позором Великобритании).

Хотя на самом деле Мухаммед Аль-Файед такой же лондонец, как и многие представители еще 270 национальностей, говорящие на 250 языках (включая русских и русский). И лондонцы этим невероятно гордятся, и в чайна-таун там по-прежнему дорожные знаки на китайском, и «Хэрродз» (который Аль-Файед в 2010 продал – катарцам) с Бромптона в Доху не перевезли. А на работу мэры Лондона ездят на велике, потому что архитектору Фостеру здание мэрии было заказано с минимальным паркингом для машин, зато с максимальным для велосипедов, потому что чиновник, борясь за экологию, должен начинать с себя. И знаю я об этом не потому, что в Лондоне жил, но потому, что по-английски про это читал. И читаю до сих пор. Вот, что сейчас под рукой? Ага, The Mail on Sunday – это типа нашей «КП» или, хуже, «Жизни». Что пишут? Что проживающий в Лондоне русский бизнесмен Герман Горбунцов, чей бизнес связывают с Кремлем, пришел в себя в госпитале после того, как в него киллер на улице средь бела дня всадил шесть пуль. И попросил чай и сигарету. Вынос о расстреле русского бизнесмена – на первой полосе.

Вот теперь представьте: живете вы в своем родном городе, гордитесь своими 270 национальностями – как садовник садом. И узнаете, как представителей одной национальности то травят полонием в чае, то публично расстреливают. Причем предполагаемого отравителя у него на родине делают депутатом парламента.

Ну, и что вы будете об этой нации думать?

Незнание языков очень способствует русской фанаберии. И, к сожалению, очень мешает понять, что – и почему – о тебе реально думает в мире.

Учить английский, немедленно учить!

Хоть по самоучителю, по часу в день: принимать в пробках или перед сном.

5. Что еще? Риторика? Этика?

Попробуйте завести аккаунт в ЖЖ или в твиттере – и сами быстренько получите ответ на этот вопрос. Возможно даже, аккаунт закроете (Гришковец, кстати, устав от нападок комментаторов, так и поступил) или начнете троллей-недругов вовсю банить (так поступил некогда депутат Алкснис, не ожидавший, что в интернете ему сразу влепят промеж глаз).

Я же, повторяю, ничего не закрываю и не стираю – и не только потому, что в куче навоза порой находится жемчужина (и не только потому, что навоз – неплохое удобрение, хотя бы для этого текста).

А потому, что возможность безопасно (под псевдонимом, под ником) укусить, лягнуть, тяпнуть, нагадить и просто сболтнуть глупость отражает все же гигантскую нашу тоску по свободной дискуссии.

У нас не учат риторике.

У нас «схоластика» – ругательное слово.

У нас не дискутируют в школах.

У нас в школьных учебникам не считают нужным приводить различные версии.

У нас на телевидении под запретом прямые эфиры.

У нас признание неправоты почитается за слабость, и слабых не защищают, а бьют (кстати, я бы учил христианству. В рамках дискуссии о том, как соотносится с учением Христа деятельность РПЦ).

У нас «порядок» – это, чтобы, во-первых, одинаково, а во-вторых, как у меня.

А такой порядок существует лишь на выжженном поле – и то до тех пор, пока не пробилась молодая трава.

Так что пусть хоть трава, хоть репей, но пусть на моем поле хоть что-то растет. Выпалывать не собираюсь.

Прочту очередной камент типа: «Понимаю, вы пишете буквы за еду, поэтому букв так много. "Вторая древнейшая", да», – вздохну, пойму, что комментатору нужно на самом деле просто крикнуть, ибо никто его не слушает, вздохну еще раз, и напишу в ответ: «К сожалению, ваш аргумент неверен – в ЖЖ за тексты денег не платят. Кроме того, вы совершаете ошибку, перенося собственную возможную мотивацию на других…»

Учиться, учиться и учиться. Реформировать, реформировать и реформировать.

Все, – ставлю точку: можете со своими комментариями налетать.

2012