1. Россия перед демографическими вызовами

1. Россия перед демографическими вызовами

Сбережение народа в широком смысле включает в себя сохранение или умножение не только числа людей, его составляющих, но и их здоровья и благополучия, интеллектуального и нравственного потенциала общества и каждого отдельного человека, способности народа к успешному освоению всех мировых достижений и активному участию в их развитии.

Однако все эти цели могут быть достигнуты только в том случае, если обеспечивается сбережение народа в узком смысле, если народ не убывает количественно, т. е. если не сокращается, а еще лучше – увеличивается численность населения страны.

К сожалению, Россия сейчас оказалась в таком положении, что не выполняется это базовое условие. Численность ее населения с 1993 г. сокращается, и за весь период сокращения – до начала 2009 г. – страна потеряла 6,6 млн человек, или 4,4 % по отношению к историческому максимуму 1993 г. Хотя в 2009 г. население не сократилось, это вряд ли свидетельствует о переломе тенденции, скорее всего, в обозримом будущем сокращение численности населения России продолжится.

Убыль населения случалась в России и прежде, в XX столетии его рост прерывался четырежды. Первые три раза это было связано с периодами социальных и военных катастроф, сопровождавшихся огромными, но относительно кратко временными подъемами смертности и снижением рождаемости (Первая мировая война, революция и Гражданская война; голод 1932–1933 гг.; Вторая мировая война). В эти периоды о «сбережении народа» можно было забыть.

Подсчитано, что если бы этих трех катастрофических колебаний численности населения России не было, то к началу 1954 г. ее население, несмотря на снижение рождаемости, могло бы достичь 185 млн человек. Фактически же оно составляло 108,6 млн (в начале 1941 г. было 111,4 млн), или на 76,4 млн меньше, чем могло бы[96].

Однако вместе с окончанием катастрофических событий заканчивались и периоды убыли населения, и оно снова начинало расти, так что демографическая ситуация в спокойные годы выглядела относительно благополучной. К сожалению, это было лишь внешнее благополучие, в стране давно шли долговременные эволюционные процессы, осложненные политическими, социальными и военными потрясениями, которые с неизбежностью подводили страну к ставшей явной в 1992 г. депопуляции.

Нынешняя депопуляция в России имеет глубокие корни, связанные с долговременными неблагоприятными тенденциями рождаемости и смертности именно в «спокойные» годы, хотя, конечно, потрясения катастрофических лет накладывали тяжелый отпечаток на демографическое поведение людей и на демографические тенденции и в более спокойные периоды.

В последние годы в демографическом развитии страны обозначились некоторые позитивные сдвиги, которые, по всей видимости, связаны с активизацией с начала 2007 г. мер государственной социально-демографической политики. Речь идет прежде всего о фиксируемых статистикой росте рождаемости и снижении смертности. Отдавая должное этим позитивным переменам, следует, тем не менее, предостеречь от чрезмерного оптимизма в отношении демографических тенденций обозримого будущего. Эйфория, связанная с позитивными подвижками последних лет, в момент вхождения России в один из самых сложных периодов ее демографической истории представляется неоправданной.

Даже если достигнутые успехи удастся закрепить и развить, в чем пока нет полной уверенности, достижение желаемых режимов рождаемости и смертности потребует немало времени. Но, кроме того, имеются унаследованные от прошлого и не связанные с текущими режимами этих процессов факторы, на которые практически нельзя воздействовать и которые еще долго не позволят России выйти из состояния депопуляции. Речь идет прежде всего о сложившемся возрастном составе населения.

Этот состав формировался на протяжении 100 лет и несет на себе следы всех потрясений советской эпохи, равно как и событий более близкого к нам постсоветского времени. Края возрастной пирамиды изрезаны выступами и впадинами, отражающими демографическую историю страны за 100 лет (рис. 1), причем эти неустранимые выступы и впадины оказывают самое прямое влияние на сегодняшние и завтрашние демографические показатели.

Сегодня естественная эволюция сложившейся возрастной пирамиды подвела к тому, что в России подходит (или уже даже подошел) к концу недавний период благоприятных изменений возрастной структуры, и они неотвратимо становятся крайне неблагоприятными.

Рис. 1. Возрастно-половая пирамида населения России на начало 2009 г. (столбики), согласно среднему варианту прогноза Росстата на начало 2019 г. (пунктир) и 2029 г. (сплошная линия), тыс. человек

У начавшегося в 1992 г. периода явной депопуляции (естественный прирост населения сменился его естественной убылью) была особенность, которая, в определенном смысле, смягчала последствия ухудшения демографической ситуа ции. Население сокращалось, но это сокращение сопровождалось улучшением возрастных соотношений, наиболее важных с экономической, социальной или демографической точек зрения, страна получала своеобразный «демографический дивиденд».

Он проявился, в частности, в относительно благоприятной динамике естественной убыли населения. Некоторое время она быстро нарастала, но затем появилась тенденция к ее сокращению, особенно начиная с 2001 г., что хорошо видно на рис. 2. Иногда эту тенденцию рассматривают как устойчивую, которая в скором времени приведет к возвращению от отрицательного прироста (т. е. убыли) к нулевому, а то и положительному. На самом деле, эта тенденция – временная, объясняющаяся деформациями российской возрастной пирамиды.

Рис. 2. Естественный прирост (убыль) населения России, 1990–2009 гг., тыс. человек

Источник: Демографический ежегодник России 2009. М.: Росстат, 2008.

Вследствие этих деформаций в начале первого десятилетия нового века совпали два демографически выгодных структурных сдвига: рост числа потенциальных матерей и замедление роста числа пожилых людей.

Первый сдвиг был обусловлен увеличением числа рождений в 1980?е годы, он объясняет рост числа женщин репродуктивных возрастов в 1990?е годы. Число женщин в возрасте от 15 до 50 лет выросло с 36,3 млн в 1992 г. до 40 млн в 2002–2003 гг., после чего оно чуть-чуть сократилось, все еще оставаясь очень высоким, более высоким, чем когда-либо в прошлом. Если же взять более узкий диапазон возрастов, вносящих основной вклад в рождаемость, то число женщин в возрасте от 18 до 30 лет, на долю которых обычно приходится 75–80 % всех рождений, с 1992 г., когда оно составляло 11,9 млн, выросло до 14,3 млн в 2007–2008 гг. – на 2,4 млн, или на 20 %. Это не могло не внести своего вклада в рост числа рождений, наблюдавшийся после 1999 г.

Второй сдвиг был связан с тем, что начиная с 2001 г. 60?летний рубеж переходили малочисленные поколения 1941 г. и последующих военных лет рождения, вследствие чего число людей в возрасте 60 лет и старше между 2001 и 2006 гг. сократилось на 10 %. А это, в свою очередь, тормозило рост количества смертей, так как основная масса смертей всегда приходится на пожилые возрасты.

Совокупное действие обоих структурных сдвигов и привело к тому, что естественная убыль населения стала сокращаться – в этом выразился собственно демографический эффект получения «демографического дивиденда».

Однако этот эффект ощущался не только в демографической, но и в экономической и социальной областях. Хотя население страны в целом сокращалось, число лиц в трудоспособном возрасте (мужчин от 16 до 60 и женщин от 16 до 55 лет) в этот период непрерывно увеличивалось: в 1993 г. оно не достигало 84 млн, в 2006 г. превысило 90 млн. Одновременно резко сократилось число детей до 16 лет – с 35,8 млн в 1992 г. до 22,7 млн в 2006 г. Число же лиц пенсионных возрастов почти не менялось, оставаясь на уровне 29–30 млн, и в 2006 г. было даже несколько меньшим, чем в 2002 г.

В результате непрерывно снижалась демографическая нагрузка на трудоспособное население. В 1993 г. она составляла 771 человек в «иждивенческих» – до и после трудоспособного – возрастах на 1000 лиц в трудоспособном возрасте, тогда как в 2006 г. – всего 580 на 1000, столь низкой она не была никогда прежде. Разумеется, это не могло не сказаться благоприятно на потребности в социальных расходах государства: в той мере, в какой она зависит от демографических соотношений, она была минимальной.

Однако возрастной состав населения продолжает изменяться – и теперь уже в неблагоприятном направлении, соответственно влияние выгодных структурных подвижек начинает ослабевать. Примерно к середине первого десятилетия XXI в. Россия в своем демографическом развитии подошла к новому поворотному пункту, когда получение «демографического дивиденда» заканчивается и изменения возрастной структуры, в отличие от предыдущего периода, становятся крайне невыгодными. Наложение этих неблагоприятных изменений на продолжающееся сокращение населения ведет к тому, что Россия входит в наиболее острый и опасный этап демографического кризиса, развивающегося уже более полувека – с середины 1960?х годов – вначале в латентной, а с 1992 г. – в явной форме.

Поворот от позитивных к негативным тенденциям изменения возрастных соотношений займет несколько лет, но его явные признаки уже налицо. В частности, с 2004 г. началось сокращение числа женщин репродуктивных возрастов (хотя число женщин в возрасте от 18 до 30 лет еще и в 2008 г. удерживалось на высоком, максимальном после 1984 г. уровне). В 2007 г. впервые за длительный период началось сокращение численности населения в трудоспособном возрасте. Эти тенденции будут быстро нарастать.

Какое-то время структурные преимущества еще будут давать о себе знать, содействуя, в частности, дальнейшему сокращению естественной убыли населения. Но примерно к 2012 г. число потенциальных матерей вернется к уровню начала 1990?х годов, с которого началось его увеличение, а рост числа пожилых снова наберет силу за счет самых многочисленных послевоенных поколений, рождавшихся в 1949–1960 гг. Соответственно возобновится и увеличение естественной убыли населения. Это увеличение может быть б?льшим или меньшим в зависимости от того, насколько в ближайшие годы удастся снизить смертность и повысить рождаемость, но таких изменений смертности и рождаемости, которые могли бы полностью исключить этот рост, никто из прогнозистов не ожидает.

Представление о масштабах ожидаемой убыли дают имеющиеся прогнозы. Наиболее оптимистичные, но и наименее вероятные из них оценивают ежегодную естественную убыль в середине второго десятилетия нынешнего века в 200–250 тыс. человек, более вероятные оценки повышают это значение до 500 тыс. человек и более[97]. Совокупная естественная убыль населения России за период с 2010 по 2025 г., по умеренным прогнозам, может достичь 10–14 млн человек (за 1992–2008 гг. она составила 12,6 млн человек).

Не лучше обстоит дело и с влиянием нового этапа депопуляции на экономическую сферу. В ближайшее время страну ожидает резкое сокращение численности населения в рабочем возрасте. На протяжении последних пяти-шести десятилетий она, несмотря на некоторые колебания, в целом росла. Однако период этого роста закончился. С 2006 г. численность населения рабочих возрастов снижается, но пока это лишь начало ее резкого и долговременного падения. Согласно среднему варианту прогноза Росстата, за 2009–2025 гг. ее убыль составит 13 млн человек. Близкие оценки дают и другие прогнозы.

Сокращение численности населения в рабочем возрасте будет сопровождаться падением его доли во всем населении и увеличением демографической нагрузки – числа лиц в до– и послерабочем возрастах в расчете на 1000 лиц трудоспособного возраста. Особенно важно, что заканчивается временная передышка, связанная с некоторым сокращением числа пожилых людей, и оно снова начнет быстро расти. Все это время начиная с 1992 г. число лиц пенсионного возраста держалось на уровне 29–30 млн. Но сейчас начинается его неуклонный рост, согласно среднему варианту прогноза Росстата, уже в 2011 г. оно превысит 31 млн – столько пенсионеров в России никогда не было – и до 2025 г. увеличится еще на 5–7 млн человек (в зависимости от варианта прогноза).

Одновременно будет увеличиваться и число детей и подростков до 16 лет. Сейчас их очень мало – к началу 2008 г. их насчитывалось немногим более 22 млн – видимо, самое маленькое значение, по крайней мере с начала XX в.[98] В ближайшие годы число детей и подростков будет расти – в результате повышения рождаемости, идущего после 1999 г., и вследствие выхода за пределы дорабочего возраста самых малочисленных когорт 1990?х годов рождения. Скорее всего, этот рост будет продолжаться недолго и окажется не очень значительным. Согласно среднему варианту прогноза Росстата, число детей и подростков в начале третьего десятилетия будет составлять примерно 26 млн. Даже если представить себе одновременную реализацию всех наиболее благоприятных прогнозных гипотез в отношении роста рождаемости и снижения смертности, то число детей и подростков к 2024–2026 гг. едва ли сможет достичь 30 млн (уровень 2000 г.), после чего начнется его новое сокращение. Тем не менее в ближайшие 10–15 лет число детей и подростков будет увеличиваться, и это увеличение будет вносить свой вклад в рост «иждивенческой нагрузки» на одного трудоспособного.

По оценкам Росстата (средний вариант прогноза), общая нагрузка детьми и пожилыми на 1000 лиц рабочего возраста увеличится с 578 (исторический минимум, зарегистрированный в 2007 г.) примерно до 700 в 2015 г., перешагнет через 800 в 2020 г. (соответственно рост на 20 и 38 %) и будет продолжать расти. При этом вклад пожилых в общую нагрузку, который еще в 1970 г. составлял примерно 35 %, теперь будет составлять 55–60 %. Если же реализуется более оптимистический вариант прогноза, предполагающий быстрый рост рождаемости, то общая демографическая нагрузка в 2025 г. будет еще большей – 850–860 иждивенцев на 1000 трудоспособных.

Таким образом, Россия, уже длительное время развиваясь в условиях депопуляции, которая на первом этапе (1964–1991 гг.) протекала в скрытой, латентной форме, в 1992 г. приобрела явную форму естественной убыли населения, но сопровождалась получением демографического дивиденда, а сейчас вступает в новый этап, когда демографический дивиденд исчерпан и естественная убыль населения сопровождается невыгодными структурными изменениями, оказывается перед очень серьезными вызовами.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.