Истинная причина второго разрыва дипломатических отношений

Истинная причина второго разрыва дипломатических отношений

Во время Шестидневной войны Израиль, о чем уже писалось, проигнорировал предупреждение СССР, требовавшего немедленного прекращения огня. Дипломатические отношения были разорваны сразу же вслед за захватом Израилем Голанских высот.

Некоторые считают вторичный разрыв Советским Союзом дипотношений с Израилем мерой чрезмерной, тем более что их восстановление затянулось на долгие годы, во время которых Советский Союз, не в пример Соединенным Штатам, как бы «одной ногой» стоял на Ближнем Востоке, что ослабляло его возможности влиять на ход политического урегулирования арабо-израильского конфликта. Даже признавая логичность такой постановки вопроса, очевидно, нельзя отрывать разрыв дипломатических отношений с Израилем от той реальности, в которой принималось это решение.

Победа Израиля над арабскими странами, вооруженными советским оружием, да еще в условиях нахождения в Египте и Сирии советских военных советников, требовала решительной реакции со стороны СССР. Необходимость такой реакции подогревалась, с одной стороны, американской позицией недвусмысленной поддержки Израиля и, с другой, ростом недовольства в арабском мире «пассивностью» СССР. Применение вооруженных сил Советским Союзом было исключено, так как это могло привести к войне с Соединенными Штатами, — и СССР, и США опасались такого развития событий, стремились его не допустить. Дипломатическая активность СССР с целью заставить Израиль прекратить огонь, а затем уйти с оккупированных территорий при противодействии в Совете Безопасности ООН США и их союзников давала далеко не полный эффект и адекватно не укрепляла советских позиций на Ближнем Востоке. Советская пропагандистская машина была запущена, чтобы убедить, что в арабских странах СССР рассматривали как своего «спасителя», но это соответствовало действительности лишь в небольшой мере. Я слышал в Каире, как многие, узнав о сокрушительном уничтожении всех ВВС Египта, утверждали, будто это сделали американские летчики, и кричали: «Где же русские пилоты?»

Именно в такой обстановке и было принято решение разорвать дипломатические отношения с Израилем — считалось, что в сложившихся условиях этот ход оптимальный. А тот факт, что отношения не восстанавливались в течение столь длительного периода, как мне представляется, уже шел во вред роли СССР в арабо-израильском урегулировании.

После разрыва дипотношений, вначале, еще не проявились причины, стимулирующие к поискам контактов между двумя странами. Советская позиция в целом исходила из того, что Израиль недвусмысленно поддерживал «главного противника» СССР — так назывались во время холодной войны США. Вместе с тем имело немалое значение для Москвы то, что Израиль оставался активно враждебной стороной в отношении тех государств, на которые СССР опирался в своей политике на Ближнем Востоке. Израиль продолжал оккупировать арабские территории и, по существу, не признавал резолюции Совета Безопасности ООН, требовавшие прекратить эту оккупацию.

Это ставило СССР в тяжелое положение. Оно усугублялось в результате того, что США, взяв линию на самостоятельные инициативы в области политического урегулирования арабо-израильского конфликта, сокращали таким образом возможности СССР воздействовать на ход этого процесса. Характерен пример с «планом Роджерса». Известный американский журналист Джозеф Олсоп, обычно получавший информацию из Госдепартамента, написал в газете «Вашингтон пост», что предложения США по ближневосточному конфликту якобы были предварительно согласованы с Советским Союзом. Этого не было.

«План Роджерса» практически отверг и Израиль. Но как утверждает один из лучших специалистов по Израилю И.Д. Звягельская, в ответ на крайне отрицательные отзывы Голды Меир о предложениях госсекретаря Никсон нашел способ передать израильским лидерам, что США не собираются им ничего навязывать. За этим 19 августа 1970 года последовало выдвижение второго «плана Роджерса», который уже предлагал не всеобщее, а «промежуточное» урегулирование. Этот план был принят Египтом, Иорданией и Израилем. Через два месяца Израиль признал и резолюцию 242 Совета Безопасности.

Это могло открыть определенные возможности для того, чтобы придать динамику процессу урегулирования. Однако параллельно с таким положительным сдвигом возникла серьезная угроза вовлечения СССР в военную конфронтацию в зоне Суэцкого канала. Об этом уже писалось, но повторю: в 1969 году израильская авиация стала совершать глубинные рейды на египетскую территорию; в январе 1970 года Насер прибыл в Москву. Советское руководство приняло решение поставить в Египет системы ПВО, оснащенные ракетными комплексами «земля-воздух»; для быстрого задействования этих комплексов был направлен в Египет советский персонал, а для их прикрытия — истребители с советскими летчиками.

Именно в таких сложных и противоречивых условиях со многих сторон стали поступать сигналы о желательности конфиденциальных советско-израильских контактов. Такие сигналы поступили от израильского руководства. Их заинтересованно передавали и те, кто тяготился монополией США на процесс урегулирования, — Вашингтон нередко мотивировал это тем, что СССР, не имея контактов с Израилем, не может быть полноценным посредником в деле ликвидации конфликта. Сигнал поступил и от Садата.