Исламофобия и расизм

Исламофобия и расизм

Нападения исламских боевиков на граждан западных стран вызвали в СМИ антиисламскую истерию. Количество заявлений и публикаций, содержащих безосновательные обвинения мусульман, огромно, и даже их перечисление едва ли представляется возможным. Некоторые из них привлекали особое внимание, поскольку исходили от какой-либо знаменитости либо были чересчур скандальными.

В октябре 2006 года Джоан Смит из «Индепендент» заявляла: «Я не могу представить себе более наглядного унижения… Мы не можем не признавать того факта, что у большинства женщин, которые носят особую одежду, закрывающую голову, лицо и тело, просто нет иного выбора»[156]. В декабре 2014 года известный телекомментатор Эрик Земмур высказался в том смысле, что «ситуация, когда среди одного народа (французов) живет другой народ (мусульмане), не может не привести к гражданской войне… Францию населяют миллионы людей, не желающие жить по-французски». В связи с этим он не исключил возможности депортации из страны пяти миллионов мусульман[157]. Месяц спустя комментатор The Fox News Эрик Эмерсон назвал Бирмингем «полностью мусульманским городом», заявив, что «мусульманская религиозная полиция избивает всех, кто не соблюдает мусульманский религиозный дресс-код»[158].

Мало того, растет число крайне правых и популистских политических партий, которые открыто исповедуют расистские и ксенофобские взгляды в отношении мусульман. Национальный фронт Франции, Национал-демократическая партия Германии, греческая «Золотой рассвет» и итальянская «Лига севера» постоянно шельмуют мусульман. Этим они вносят вклад в так называемую «секьюритизацию ислама в Европе», так как их действия оказывают влияние на процесс разработки политики в соответствующих областях (например, законов об иммиграции, в сфере борьбы с терроризмом и т. д.)[159].

Предубежденность СМИ и политическая ксенофобия породили исламофобию, встревожив мусульманские общины.

Термин «исламофобия» определяется Советом Европы как «страх перед исламом, мусульманами и всем, что имеет к ним отношение, либо предвзятая точка зрения на этот счет. Выражается ли она в повседневных проявлениях расизма и дискриминации либо в форме насильственных действий, исламофобия представляет собой нарушение прав человека и угрозу единству общества»[160]. В социологическом исследовании, проведенном в Европе в 2005 году, сообщается, что «многие мусульмане подвергаются словесным оскорблениям на транспорте и в других общественных местах. Особенно часто подобные выпады звучат в отношении женщин в хиджабах, а также мусульман, сопровождающих их в общественном транспорте»[161]. Европейский центр мониторинга проявлений расизма и ксенофобии также сообщает о растущем числе оскорблений в адрес мусульман и нападений на них во многих странах Европы[162]. В обзоре за 2006 год, составленном специалистами Исследовательского центра Пью, говорится, что 51 % немецких мусульман, 42 % британских, 39 % французских и 31 % испанских мусульман считают, что коренные жители Европы враждебно настроены по отношению к ним, а 19 % немецких мусульман, 28 % британских, 37 % французских и 25 % испанских мусульман имеют в этом отношении отрицательный личный опыт[163].

Имеется длинный список представителей этнических меньшинств, перешедших в лагерь радикалов по причине явных или мнимых гонений со стороны основных групп населения и/или властей. Дискриминация и оскорбления могут породить гнев, а гнев способен перейти в ярость, ненависть и желание отомстить. После окончания холодной войны ислам рассматривался как религия протеста и агрессии. Оливье Рой обратил внимание на феномен «протестного обращения [в ислам]» (protest conversion), который можно подразделить на четыре категории: политизированная бунтующая молодежь, зараженная антиимпериалистической риторикой ислама; кочевники, принимающие ислам после того, как они поэкспериментировали с другими религиями; преступники, ищущие убежище в исламе, а также представители меньшинств (например, чернокожие, латиноамериканцы и люди смешанного расового происхождения), выбирающие ислам именно потому, что этническая принадлежность в этой религии не имеет значения[164]. Последняя подгруппа – в силу своих внешних отличий – является особо уязвимой мишенью для исламофобии и расизма. Этим объясняется растущая доля темнокожих граждан и этнических меньшинств среди западных боевиков-джихадистов. Известно много случаев вступления радикально настроенной молодежи в ряды джихадистов.

В настоящем исследовании мы остановимся на двух персонажах: Ричарде Риде, прозванном «обувным бомбистом» за попытку привести в действие спрятанное в ботинках взрывное устройство во время трансатлантического перелета в 2001 году, и Денисе Мамаду Кусперте, начавшем свою карьеру в качестве музыканта, а закончившем боевиком-джихадистом.

Типичным представителем этой категории является Ричард Рид, гражданин Великобритании ямайско-английского происхождения, принявший ислам. В молодости он несколько раз сидел в тюрьме и там же в возрасте 25 лет принял ислам. По словам отца, он родился в Британии… и ему было обидно слышать такие слова, как «убирайся домой, нигер»![165] Будучи смешанного расового происхождения, он чувствовал себя отверженным. Рид начал посещать мечеть в Финсбери на севере Лондона, когда там проповедовал радикальный имам египтянин Абу Хамза. В 1999–2000 годах был в Афганистане. Возможно, прошел обучение в одном из лагерей «Аль-Каиды». Джихадисты обращались с Ридом как с равным. Он перестал болезненно реагировать на проявления расизма и чувствовать себя изгоем, нашел свое место в жизни и обрел чувство собственного достоинства.

Другим представителем этой подгруппы является Денис Мамаду Кусперт (или Абу Малек), Его отец родом из Ганы, мать – немка. Кусперт не ощущал свою принадлежность ни к одной расе. Бунтуя против семьи, он вступил в молодежную преступную группировку. В 2009 году после встречи с влиятельным неосалафистским проповедником немцем Пьером Фогелем принял ислам. Пропагандировал ислам, прославляя в песнях Усаму бен Ладена и воинов джихада, осуждая расизм и исламофобию. Для мусульманских подростков из семей иммигрантов, сталкивающихся с социальной отчужденностью и расизмом, Кусперт стал образцом для подражания. В частности, он обвинялся в том, что побудил к совершению преступления косовского албанца Арида Уку, убившего двух американских военнослужащих в аэропорту Франкфурта в марте 2011 года. Отрицая свою прямую причастность к преступлению, Кусперт заявил, что его «брат не убивал гражданских лиц… [Ука] убил солдат, которые направлялись туда, где бы они убивали мусульман»[166]. В 2013 году Кусперт и сам стал воином джихада. Сначала он поехал в Египет, где присоединился к запрещенной немецкой салафистской организации «Миллату Ибрахим», а затем объявился в Сирии в рядах ИГИЛ[167].

В рассмотренных случаях оба представителя этнических меньшинств примкнули к радикальному исламу, столкнувшись с проявлениями исламофобии и расизма. Проповедуя идеалы расового и этнического равенства, солидарности и братства, подчеркивая значение религиозной принадлежности в противовес этнической, воинствующие группировки типа «Аль-Каиды» и «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ) добиваются серьезных успехов, вербуя сторонников среди темнокожего населения и этнических меньшинств.