Европейские воины джихада в Сирии

Европейские воины джихада в Сирии

По сообщениям новостных агентств, на стороне мятежников сражается все больше европейских мусульман. Согласно исследованию, опубликованному Международным центром по изучению радикализма при Королевском колледже, с 2011 года на войну против режима Асада отправились от 400 до 2000 европейских мусульман, что составляет 18 % от общего числа иностранных боевиков[168]. Представляется, что большинство прибыли из Великобритании, Германии, Франции, Бельгии и Нидерландов[169]. Достоверные данные по расово-этнической принадлежности отсутствуют. Судя по многочисленным видеоклипам, размещенным джихадистами в Сети, можно предположить, что значительную часть этой группы составляют представители темнокожего населения и этнических меньшинств.

Начнем с того, что британцы арабского и азиатского происхождения и новообращенные мусульмане примкнули к силам оппозиции. По данным спецслужб Соединенного Королевства, в Сирии воюют не менее 500 британских граждан[170]. Прибывшие из Британии боевики впервые привлекли к себе внимание СМИ в июле 2012 года, когда похищенным в Сирии британскому и голландскому журналистам удалось бежать из плена и добраться до Турции. Как выяснилось, среди членов захватившей журналистов неизвестной джихадистской группировки были мусульмане южноазиатского происхождения, родившиеся в Британии[171]. Недавно был опознан скандально известный гражданин Великобритании по кличке Джихади Джон, фигурирующий на видеороликах с казнями западных заложников[172].

К сирийской оппозиции примкнули выходцы из других европейских стран. В июле 2013 года Берлин оценивал число воюющих в Сирии немецких граждан на уровне 70 человек и предсказывал дальнейший рост их численности[173]. К силам сирийской оппозиции примкнули десятки бельгийских мусульман. Случаи двух молодых жителей Антверпена – Брайана де Мулдера и Джеджоэна Бонтинка – оказались в центре внимания СМИ, когда их семьи организовали кампанию за возвращение молодых людей домой. Отец Джеджоэна Бонтинка выехал в Алеппо на поиски сына, но безрезультатно[174]. В феврале 2013 года в Сирии погиб первый датчанин – бывший узник Гуантанамо Слимане Хадж Абдеррахмане[175]. В мае 2013 года на севере Сирии была убита принявшая ислам американка. Ее роль в джихадистском движении остается невыясненной[176]. Кроме того, в Сирию на помощь оппозиционерам прибыли мусульмане из Ирландии и Испании.

Несмотря на то что большинство руководителей ИГИЛ составляют лица арабского происхождения, эта группировка стремится подчеркнуть свой универсальный характер, объединяющий всех суннитов и представителей всех этнических групп. Так, 1 июля 2014 года самозваный халиф Абу Бакр аль-Багдади выступил с заявлением, в котором говорилось, что «[халифат] является государством, где арабы и не арабы, представители белой и черной рас, люди с востока и люди с запада суть братья. Это государство, в котором живут уроженцы Кавказа, Индии, Китая, Сирии, Ирака и Йемена, Египта и стран Магриба, Америки и Франции, Германии и Австралии… Их кровь смешалась и стала одной кровью; они выступают под одним флагом, идут к одной цели, живут в одном шатре, получая благословение, благословение правоверного братства… Это государство – государство всех мусульман. Земля принадлежит мусульманам, всем мусульманам. Мусульмане всего мира! Все, кто может совершить хиджру (эмигрировать) в Исламское Государство, сделайте это, ибо хиджра в страну ислама есть ваша святая обязанность…»[177].

Делая акцент на мультиэтничности ИГИЛ, аль-Багдади пытался привлечь в свои ряды новых новобранцев из числа иностранных граждан. Приток мусульман из зарубежных стран не только укрепит вооруженные силы ИГИЛ, но и изменит демографический состав нового государства. Марокканские и тунисские джихадисты уже перевозят свои семьи в Ракку и другие сирийские города, находящиеся под контролем ИГИЛ, а в мечетях проповедуют имамы-иностранцы[178]. Пропагандистская машина ИГИЛ поощряет мусульман к эмиграции на подконтрольные ИГИЛ территории в Сирии и Ираке, публикуя фоторепортажи, рассказывающие о налаженной жизни общин[179]. Руководство ИГИЛ создает образ нового государства как мусульманского земного рая, позволяющего правоверным отправлять религиозные культы без иностранного вмешательства. Это привлекательная возможность для тех, кто чувствовал себя изгоем в стране происхождения, а теперь стремится быть в числе основоположников новой политической общности.

Участие в джихаде – своего рода экзамен на пригодность, который позволяет новообращенным утвердить свой статус в глазах семьи и друзей (критиковавших их переход в ислам и излишнюю религиозность) и доказать свою значимость более широкой общности – мировому сообществу мусульман (умме), которая признает и оценит их труды. Воины джихада уже сформировали определенную гибридную идентичность, сочетающую джихадизм и исламский универсализм. Они верят, что вовлечены в бесконечный религиозный конфликт между уммой и ее врагами. Поэтому они и считают защиту уммы своей личной обязанностью (фарадх аль-айн).