АКАДЕМИК НОРАЙР СИСАКЯН. ОН ИЗМЕРЯЛ ПУЛЬС У ГАГАРИНА

АКАДЕМИК НОРАЙР СИСАКЯН. ОН ИЗМЕРЯЛ ПУЛЬС У ГАГАРИНА

С разницей в тринадцать дней родились два человека, чьи имена связаны с историей космонавтики – Сергей Павлович Королев (12 января 1907 г.) и Норайр Мартиросович Сисакян (25 января 1907 г.). Они были одногодками, и их биографии на удивление похожи, быть может, из-за общего энтузиазма, охватившего страну в годы первых пятилеток, из-за желания их поколения сказку сделать былью. Первый был пионером космонавтики, второй – пионером космической медицины.

Скромный армянский юноша, сын винодела из села Аш-тарак Норайр Сисакян учился сначала в Ереванском университете, затем в Тимирязевской сельскохозяйственной академии в Москве. Став одним из основателей космической биологии, Сисакян занимал множество видных постов: был вице-президентом Международной академии астронавтики, председателем Комитета по биоастронавтике, президентом XIII сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО, активным участником Пагуошского движения ученых за мир, главным ученым секретарем и членом Президиума АН СССР…

Академик Олег Газенко, который, начиная с полета легендарной Лайки в 1957 году, возглавлял физиологическое направление в космонавтике, много лет работал под руководством Сисакяна. Они вместе провожали космонавтов в полет и вместе встречали после посадки. Как вспоминает Газенко, «привлечение в середине 1950-х годов к работе по космической программе крупных ученых, прежде всего Норайра Сисакяна, имело судьбоносное значение для космонавтики. Он привел с собой ряд блистательных умов – академиков Владимира Энгельгардта, Александра Опарина, других ученых. Приглашение в команду “опальных” в то время генетиков школы Николая Дубинина иначе как поступком не назовешь».

Все знавшие Норайра Сисакяна отмечали его упоение работой, энергию и азарт, умение сосредоточиться на главном, самодисциплину и выдержку, что позволяло успевать делать многое и как ученому, и как организатору науки. Работа, которую он возглавил, беспрецедентна: разработка программы подготовки человека к полету, отбор и обучение космонавтов, обеспечение безопасности и медицинский контроль в полете, возвращение на Землю, спасение и последующее изучение их здоровья. Особо ответственный участок – комиссия по проверке готовности космонавтов к полету. «Его слово, – пишет Олег Газенко, – зачастую оказывалось решающим. Эксперименты на многочисленных живых организмах, стоящих на разных уровнях и линиях филогенетического развития, показали возможность жизни в условиях космического полета, полноценность и надежность систем жизнеобеспечения в космосе, открыли человеку путь в космос».

Если космонавтов можно назвать рыцарями будущего, то создатель космической медицины тоже отличался рыцарским, жертвенным отношением к науке. Вот что говорит о Сисакяне бывший Генеральный директор ЮНЕСКО Рене Майо: «Благодаря глубокой вере в науку и ее гуманизм он органично вошел в работу ЮНЕСКО, снискал неподдельное восхищение всех, кто работал с ним. Он чрезвычайно чутко относился к задачам ЮНЕСКО – достоинство человека, социальный прогресс и мир – и его голос нередко заставлял нас подняться над конфликтами интересов и задуматься о проблемах мира и всеобщего благоденствия. Он был человеком высоких убеждений, непоколебимых принципов, но терпимый и необычайно спокойный в общении. Он был скромен и прост, безо всякого труда вызывая в простых людях и детях неподдельную симпатию».

В Академии наук он создал четырнадцать лабораторий, Пущинский биологический центр. К работам по космической биологии подключились отраслевые институты, Международный центр в Дубне. В конце 1950-х он стал академиком-секретарем отделения биологических наук, затем главным ученым секретарем Президиума АН СССР. Глобальные задачи – космическая программа, структурная перестройка в Академии, работа исследователя в Институте биохимии, педагогическая и международная деятельность – казалось, все по плечу этому крепкому и спортивному человеку.

Норайр Сисакян умер в кабинете созданной им лаборатории энзимологии Института биохимии имени Баха, работая над статьей о перспективных задачах биохимии. Его именем названы школа и проспект в Аштараке, улица в Ереване, установлена памятная доска у входа в Институт биохимии и в штаб-квартиру ЮНЕСКО в Париже, его имя носит кратер на Луне.