255
255
ком 5-го участка Нижегородского уезда. О нем Чехов писал: «В од- ном из самых глухих уголков Нижегородской губернии, где нет ни помещиков, ни даже докторов, один мой хороший приятель, в выс- шей степени порядочный и живой человек, организовал голодное дело» (Ф. О. Шехтслю, 14 декабря 1891 г.; ср. А. И. Смагину, 11 де- кабря, и Н. М. Линтваревой, 14 декабря 1891 г.).
Мысль написать в газету о голоде появилась у Чехова после письма Егорова от 3 декабря 1891 г., в котором тот излагал свой проект скупки лошадей как основную меру помощи голодающим.
Таь как по решению министерства внутренних дел организация по- мощи голодающим была предоставлена только официальным органам, частная инициатива, как писал Чехов Егорову 11 декабря 1891 г.,
«была подрезана в самом начале». Средства для скупки лошадей и других нужд голодающей Нижегородской губернии Чехов стал собирать среди своих знакомых. «На богатых людей рассчитывать нельзя,- говорилось в этом письме.- Поздно. Каждый богач уже отвалил те тысячи, которые ему суждено было отвалить. Вся сила теперь в среднем человеке, жертвующем полтинники и рубли».
Сначала Чехов уговаривал самого Егорова написать корреспонден- цию в газету и готов был дать под ней и свою подпись. Когда Егоров отказался наотрез, посчитав неудобным для себя выступить в печати с просьбой о помощи, Чехов решил сам писать в газету - и уже не па «скорую руку», а более обстоятельно, с приведением фактов и т. д. С 14 по 21 января 1892 г. Чехов был в Нижегородской губер- нии. Вернувшись в Москву 22 января, он в тот же день сообщал Су- ворину: «…я о голоде буду писать завтра или послезавтра». Но к этому времени практическая цель корреспонденции - призыв к публике о материальной помощи Нижегородской губернии - в ка- кой-то мере потеряла остроту. Сам Чехов уже частично собрал сред- ства и передал их Егорову (см. его письма Егорову за декабрь 1891 - январь 1892 г.). Надежд на новые большие взносы не было.
«…частная (…) благотворительность равна почти нулю»,- писал с горечью Чехов Суворину 22 января 1892 г. в том самом письме, в котором обещал писать о голоде «завтра или послезавтра».
Поездка в Воронежскую губернию в феврале 1892 г. дала но- вые впечатления, поэтому Чехов не оставил мысли о корреспонден- ции (и предполагал в ней объединить свои наблюдения над обеими губерниями). 6 февраля 1892 г. он писал из Воронежа Егорову:
«Мое письмо о Нижегородской и Воронежской губерниях будет напечатано в "Русских ведомостях"». «Письмо», однако, написано не было. Сохранились лишь заметки к нему на стр. 13-17 записной книжки, с множеством точных данных (названия деревень, фамилии, цифры, конкретные факты).
Нужно иметь также в виду, что в это время Чехов был занят книгой «Остров Сахалин». Строгость и сдержанность тона, которая характерна для этого труда, была бы неуместна в открытом письме в редакцию, и Чехов чувствовал себя в этом необычном для него жанре неуверенно. «Принимался я писать двадцать раз, но выходило так фальшиво, что я всякий раз бросал»,- признавался он Егорову B9 марта 1892 г.).
Возможно, что некоторое «расхолаживающее» действие на судь- бу чеховской корреспонденции оказало появление очерков В. Г. Ко- роленко о голоде в Нижегородской губернии (печатались в «Русских ведомостях» весной 1892 г.; позднее собраны вместе с другими