Ответ из Лондона

Ответ из Лондона

Кстати, какие версии, кроме несчастного случая, съемок порнофильма и ритуального убийства существуют еще? В последнее время Евгению Тауманову в его частном расследовании взялся помогать профессиональный врач. Его зовут Рудольф Дзинтерович. В прошлом он был главным дермовенерологом города, и хотя эта специализация — особая, мнение доктора, кандидата медицинских наук, конечно, не повредит. Тем более, что ему самому пришлось проштудировать тома по судебно-медицинской криминалистике. Тут вот в чем дело. Трагедию пяти пропавших детей он принял особенно близко к сердцу потому, что и сам лишился дочери при весьма странных обстоятельствах.

«Она получила черепно-мозговую травму, — рассказывает Рудольф Дзинтерович. — При последующем изучении медицинских документов я понял, что в шестой клинической больнице помощь моей дочери не оказывалась, а органы ее использовали как трансплантанты. В больнице не велись хирургические журналы, что необходимо при работе для нужд трансплантологии. Таким образом, возможны были всяческие злоупотребления. Я считаю, что существует мафия по незаконному изъятию органов, с этим связаны и исчезновения детей».

Оксана Тауманова, супруга Евгения, кажется, не согласна: «Если бы в нашем случае действовала такая мафия, останков просто бы не нашли», — тихо говорит она.

Возникла еще и такая версия. О том, что один из азербайджанских мальчиков был связан с торговлей наркотиками, и жертвами разборки с ним остальные дети стали случайно. Каковы доказательства? Говорят, некая азербайджанка-ясновидящая узрела «в астральном плане», что речь шла о заложниках и выкупе. Признаться, не очень убедительно. Похоже, однако, что в этой версии кто-то заинтересован. Ведь получается, что большинство мальчиков (из них — трое русские) пострадали из-за азербайджанца.

«— Нас, родителей, хотят поссорить, — прямо говорит Евгений Тауманов. — Кто-то пустил слух, будто я заявлял, что всех азербайджанцев, живущих в районе, надо выселить. Те подходят ко мне: как ты мог такое сказать? Да не говорил я этого! А вот другой странный случай. В самом начале следствия, когда еще речь шла о возможном побеге детей, в милиции сказали, что, оказывается, Макаров имел такие привычки (наклонность к побегам) и раньше. Мама Лавренова пошла к Макаровым, возмутилась: «Что же вы про это не говорили нам ничего?» А те отвечают: «Да никогда наш сын из дома не убегал!» Вот такие конфликты нагнетаются!»

Однако вернемся к лондонской экспертизе. Ее результаты были получены в марте 2006 года. После долгих проволочек, родителей с этими документами ознакомили в сентябре. Почему тянули, в общем-то понятно. После Лондона появились новые вопросы. Оказалось, что англичане подтвердили идентичность останков только троих детей. Согласно так называемой вербальной шкале вероятности, генетическим показателям родителей соответствовали останки Тауманова, Лавренова и Мамедгасанова. Но если остальные Трупы, по сути, не идентифицированы, то получается..., что жертв больше пяти. Понимаете? Останков Алиева и Макарова не обнаружено, значит убиты были еще двое неизвестных человек. Двое? Родители Тауманова и Мамедгаса- нова рассказали мне, что в день похорон, когда они готовили косточки своих детей к захоронению, откуда ни возьмись появился шестой пакет. Сотрудники морга равнодушно сказали: нам это не нужно. Если хотите, разложите по своим гробам... Потом, рассказывали мне родители, вот какая еще странность. От Алиева почти ничего не осталось, а ведь он был намного крупнее других мальчиков. Чтобы что-то похоронить, часть «своих» останков отдали Алиевым Лавреновы.

Впрочем, можно ли на сто процентов доверять дорогостоящей лондонской экспертизе? (Которая, кстати, не сумела определить, была ли смерть насильственной). Не знаю. Во всяком случае, Мамедгасанов-отец говорит: сердце подсказывает мне, что это были останки не моего сына. По сути, это единственное, что он сказал во время нашей встречи в квартире Таумановых. И засобирался домой: «Я теперь после девяти вечера боюсь на улицу выйти. У меня еще трое детей, надо, чтобы с ними все было нормально. Мы все здесь люди маленькие, никто выяснением правды заниматься не будет».