БРАТСТВО БЕЛОГО СНЕГА Часть четвертая

БРАТСТВО БЕЛОГО СНЕГА

Часть четвертая

Вихрем хаоса постмодернизм ворвался и в политику. Помните события на Украине? Когда в президентских выборах победил Янукович, и у него отобрали победу— помните? Казалось, произошло нечто невероятное. Просто постмодерн какой-то!

Точно — такой стиль оказался эффективным. Специалисты оценили это еще после французских событий 1968 года. Тогда на короткий срок в «неврологических точках» Парижа, например, в Латинском квартале, воцарился гошизм — каша в головах из троцкизма, маоизма, анархизма, утопизма и пр. Бунтующие студенты писали на стенах: «Будьте реалистами — требуйте невозможного!» «Забудь все, чему тебя учили — начни мечтать». «Запрещается запрещать». И еще: «Воображение у власти».

Когда больное воображение приходит к власти, зритель бывает поражен. Оказывается, все возможно. Все фантасмагорично — происходит с перехлестом. Вот в центре Москвы танки стреляют по парламенту. CNN транслирует это в прямом эфире. Граница реального и иллюзорного размывается. И ошалевшая семья вместе с детьми идет смотреть бесплатный спектакль... Только вот пули снайперов оказываются не виртуальными. После этого для российского президента придумывают поистине постмодернистское определение — «гарант стабильности».

Когда человек поражен, он открыт для воздействий извне. Как было на Украине? «Не последнее место в обработке людей занимала и весьма специфическая манера речи «оранжевых»... Это была жестко структурированная речь, построенная на интонациях, когда все категорично и однозначно, много повторов, внушений, запугиваний. Контраргументы пропускались мимо ушей... Неискушенная публика получала сильнейший эмоциональный удар, лишалась психологической защиты, утрачивала способность критически оценивать происходящее».

Повторы позволяют обучить даже попугаев. Еще Лебон писал: «Повторение внедряется в конце концов в глубины подсознания, туда, где зарождаются мотивы наших действий». Геббельс мыслил проще: «Постоянное повторение является основным принципом всей пропаганды». Так что Адорно и Рассел[68] шли уже за этими классиками жанра.

Зритель политического театра постмодерна оказывается в «вечном настоящем». Его воля относительно будущего парализована. Ведь якобы все уже заранее определено автором действа. И он, этот сценарист, в списке действующих лиц написал: «Янукович, ставленник сил зла, бывший уголовник». Такой не может быть президентом. Действительно, демократическая Америка заблаговременно предупредила: если Ющенко не победит, выборы будут не признаны.

Вот это да! Еще недавно многие воспринимали его, как карнавального «майского короля», который сидит в центре городской площади на пивной бочке и горланит свои шутовские указы. И вдруг — произошло невозможное. Шутами оказались противники Ющенко. Предметы переместились! От прокаженного не шарахаются, а мечтают пожать его руку! Он стал «птицей большого полета»!

Оранжевый карнавал, конечно, не вернул Украину в Золотой век Астреи. Однако управляемый хаос к новому порядку привел. Источник легитимности власти оказался за пределами страны.

Все идет к тому, чтобы и для всего мира он был единым.[69]

Это очень напоминает эффект наркотического внушения. Когда центр управления личностью переносится вовне, тело действует почти как сомнамбула. Современный психиатр пишет: «Все подобные феномены наркоман после лечения объяснить не может, хотя помнит большинство из них. В лучшем случае он скажет врачу: “Меня толкала какая-то чертовщина”». [21].

Вот выразительное свидетельство на сей счет. Записываясь добровольцем в «белорусскую оппозицию», один, активист «оранжевой революции» заявил: «Если ты пережил этот опыт, невозможно вернуться к своей спокойной, убогой рутине. Мы — наркоманы революции и распространим эту болезнь во всей бывшей империи». Да, как писал Е.Месснер, мятеж — это эпидемия.[70] Перманентная революция — это заразная болезнь. Араз так, то у инфекции должны быть носители.