ПЛЕННИК В ГАРЕМЕ (Приключение в Египте)
ПЛЕННИК В ГАРЕМЕ
(Приключение в Египте)
Многими замечено, что свет, никого не спросясь, пошел довольно с давних пор наизворот. Это отчасти и справедливо: “как посравнить, да посмотреть век нынешний и век минувший, — свежо предание, а верится с трудом”. Если вы, благосклонный читатель, помните, что было писано про гаремные нравы княгинею Бельджойзо и другими счастливицами и несчастливцами, изучившими жизнь и тайны гаремов, то вас должно, приятно или неприятно, удивить, что и там, в этих очарованных темницах красоты, век нынешний — совсем не то, что век минувший. Предлагаемый рассказ есть повествование о приключениях одного юного сына великой Германии в арабском гареме. В этом приключении араб, оскорбленный бледным немцем, соблазнившим его Фатьму, менее всех напоминает яростию Рауля с синей бородою, а в нем сказываются порою то Локуста, то тот италианец, что — изобличив свою жену в измене, с тех пор, посещая ее спальню, оставлял всякий раз червонец под изголовьем жениной постели, пока это не убило женщину; то он является Картушем и Рокамболем, потом “благонамеренным” героем Беранже, — парижским или петербургским чиновником, готовым всем служить карьере “спиною, честью и женою”, и наконец (допуская всериоз или в шутку спиритскую теорию перевоплощения) в этом арабе, сдается, живет дух того тургеневского жида, который поставлял свою красавицу дочь в лагерь, а сам дрожал под стенкою шатра, чтобы девичьею красою не распорядились дерзче, чем положил он.
Вот это фантастически восточное, трагикомическое, невероятное и — чего доброго, — пожалуй, никогда не бывавшее, приключение. Читайте его не испытуя строго, было оно или не было, могло или не могло оно быть? Вспомните того испанского проповедника, который, растрогав своих слушательниц до слез своей проповедью, чтобы утешить их, потом сказал: “Девоньки!.. вы не плачьте! ведь это было давно… а может быть, этого… и совсем не было. — Я это только для того, чтобы вы поплакали”. Может быть (пожалуй и вероятно), что и белокурый немец все это сочинил, но что нам до этого? Будем считать все нижеследующее in hoch romantische Stile.[68]