Глава 3. Дело о подставах

Глава 3. Дело о подставах

…Когда Кремнер служил в ВВС[55], он слышал всякие истории про НЛО, но сам никогда с этими непонятными "летающими тарелками" не сталкивался, и даже не был знаком с людьми, которые их наблюдали. Он не был сторонником теории инопланетного присутствия на Земле, хотя и подозревал, что военные проводят какие-то эксперименты по созданию летательных аппаратов с недостижимыми для современной авиации характеристиками, правда, ему неизвестно было, с какой целью они эти эксперименты засекречивают. Вся эта пена начала подниматься еще в первые послевоенные годы, когда американские военные готовились получить от своих конструкторов новую авиатехнику, которая на несколько порядков должна была превосходить ту, с которой Америка закончила войну. Но в итоге они получили большую и жирную фигу в виде старых схем, снабженных, правда, реактивной тягой, прибавившей самолетам скорости, дальности полета и бомбовой нагрузки, но это было совсем не то, на что рассчитывали генералы и адмиралы. Еще в 1943-м году американские авиаконструкторы Нортроп и Циммерман объявили во всеуслышание, что давно готовы запустить в серию новые, ультрасовременные схемы, которые не просто значительно расширят диапазон боевого применения летательных аппаратов, а перевернут вверх дном всю военную стратегию — русские в авиации значительно отставали от американцев, и потому можно было рассчитывать одним махом покончить с ними нападением с воздуха и даже без применения сухопутных армий и военных кораблей (за исключением, разумеется, авианосцев, которые должны были обеспечить предварительное уничтожение ПВО противника)[56].

…В 1946 году молодой, но уже опытный специалист, лейтенант Дональд Кремнер был пилотом стратегического бомбардировщика Б-29 "Суперфортресс" из 3-й воздушной армии, штаб которой располагался в Пуэбло, штат Колорадо. Война с немцами и японцами закончилась больше года назад, но среди личного состава ходили упорные слухи, что не за горами новая война, на этот раз уже с бывшим союзником Америки — Сталиным. Никто из строевых офицеров, правда, этому в глубине души не верил, но было ясно, что командование ВВС лихорадочно к чему-то готовится, устраивая чехарду с перевооружением армии на реактивную технику, которая, по большому счету, мало чем отличалась от зарекомендовавших себя в боях второй мировой истребителей и бомбардировщиков с поршневыми двигателями. Конечно, реактивная тяга сулила неплохие перспективы в будущем, но это все же было будущее, а война могла возникнуть вот-вот. Но потом все же выяснилось, что никакой войной с русскими и не пахло, а война шла внутри самих вооруженных сил США, причем не на жизнь, а на смерть — перед высшим руководством страны ставился вопрос о самом существовании ВВС как ударной силы, потому что кое-какие умники в Пентагоне решили, что задачи стратегической авиации с гораздо большим успехом могут решить межконтинентальные ракеты, над созданием которых усиленно трудилась целая армия вывезенных из Германии ученых во главе с самим Вернером фон Брауном, "отцом" немецких ракет "ФАУ". ВВС нужно было во что бы то ни стало доказать обратное, но времени уже не оставалось — единственный человек, от которого зависело окончательное решение вопроса (президент Трумэн), не собирался ввязываться в дела своих вооруженных сил в связи со скорым окончанием его президентских полномочий. Республиканцы, оттесненные в 1933 году от власти почти на 15 лет, решили наконец свалить демократов, "ввергнувших Америку в пучину мировой войны в 41-м", новой программой ярко выраженного пацифистского свойства, и в случае поражения Трумэна на выборах в 1948 году, грозили вообще "пустить армию США по миру и с протянутой рукой". Поэтому в свете намечающихся событий у ВВС было целых две заботы — во-первых не позволить демократам в лице Трумэна покинуть Белый Дом, и во-вторых провалить все ракетные программы" армии, дабы не потерять те источники финансирования, которые еще оставались. На стороне ВВС, к счастью, выступил флот, имевший свои интересы в области развития авиации, но всех проблем это не решало — проклятые ракетчики, значительно усилившие свои кадры немецкими "инструкторами", делали свое разрушительное дело с завидной быстротой, тогда как конструкторы реактивных двигателей для самолетов сталкивались с постоянно возникающими ввиду отсутствия необходимого опыта.

…Кремнер был в курсе всех проблем своего ведомства, но он, как и большинство военных в то время, был сказочно далек от политической суеты, охватившей Белый Дом в преддверии скорых президентских выборов. Он и сам прекрасно понимал, что применение ракет в качестве основного носителя атомной бомбы не сулит абсолютно никаких перспектив не только стратегической авиации, но и всей авиации в целом (включая и противовоздушную оборону), и потому он несказанно удивился, когда узнал, что ожидавшиеся "летающие крылья" Б-49 Нортропа, способные с полной бомбовой нагрузкой чуть ли не в стратосфере облететь добрую половину земного шара на сверхзвуковой скорости, будут заменены на весьма посредственные Б-36, причем в таких огромных количествах, что это выглядело в свете возможного принятия "ракетной стратегии" просто нелепо. Параллельно необходимые для перевооружения средства получил и флот, но самое загадочное заключалось в том, что ракетостроительные программы от подобного поворота дела нисколько не пострадали. Видимость прогресса в создании новых видов вооружений поддерживалась и тем фактом, что Советы, вопреки всякой логике, пошли по идентичному пути, причем основу стратегической бомбардировочной авиации русских собирался составить бомбовоз даже не с реактивной тягой, а с турбовинтовой (это был "переработанный" из американского Б-29 на предмет банального улучшения характеристик Ту-80, модифицировавшийся вскоре в Ту-85, и к 1951 году окончательно превратившийся в Ту-95 "Медведь", еле достигавший максимальной скорости 900 км/ч и остающийся на вооружении России по нынешние времена)! Наиболее здравомыслящей части личного состава ВВС наконец стало ясно наверняка, что Америка ни к какой войне готовиться не собирается, и тем нелепее выглядели слухи о том, что американскими конструкторами ведутся работы по созданию какого-то супер-оружия на основании технологий, полученных якобы в свое время от инопланетян, потерпевших катастрофу в пустынях Среднего Запада.

Однако в армии (даже в американской) приказы генералов не обсуждаются, и потому вскоре полк, где служил Кремнер, стал нехотя готовиться к грядущему переучиванию на готовый вот-вот морально устареть Б-36. Тем временем прошел еще год, затем другой, и Трумэн был избран на второй президентский срок. С одной стороны военные должны были быть довольны — благодаря этому факту ВВС получили новые средства, обеспечивавшие верным куском хлеба и их самих, и всех, связанных с ними, но с другой — пилоты таки не получили новой техники, обещанной когда-то конструкторами и разрекламированной досужей молвой. К концу 40-х стало известно, что в серию собирается запускаться новый бомбардировщик Б-52 "Стратофортресс", который ненамного превосходил Б-36 по своим качествам, но что самое главное, совсем уж не выделялся (несмотря даже на реактивную тягу) никакими преимуществами перед русским Ту-95. И хотя политики вовсю трубили о какой-то "коммунистической угрозе" и потрясали перед Конгрессом многочисленными счетами, которые налогоплательщикам якобы следует немедленно оплатить для дальнейшего укрепления боеспособности вооруженных сил, никакого прогресса в развитии кардинально новых видов вооружений не наблюдалось.

…Когда в начале 50-х совершенно случайно выяснилось, что самолеты, выполненные по схеме "летающее крыло", относительно малозаметны для наземных радиолокационных станций[57], летчики были снова взбудоражены, полагая, что наконец-то командование ВВС проявит необходимое благоразумие и потребует от конструкторов скорейшего продолжения работ именно в этом направлении… но отнюдь не бывало — поступивший наконец на вооружение в качестве стандартного стратегического бомбардировщика Б-52 "Стратофортресс" являл собой вопиющий пример преднамеренной демаскировки боевого летательного аппарата в условиях радиолокационного противодействия ПВО противника. Слишком огромный, невероятно шумный, состоящий из великого множества великолепно отражающих всяческие излучения углов, Б-52 не представлял из себя ничего особо выдающегося с довоенных времен, когда был введен в строй "легендарный старичок" Б-17 "Летающая крепость". В наступивших условиях, по мнению летчиков, создание "невидимого" бомбардировщика означало не просто рывок вперед в области технологий, это означало почти стопроцентное поражение вражеской обороны в случае возникновения конфликта, а в мирное время это больше всего касалось воздушной разведки. Но, как известно, "невидимый" самолет был создан американцами только к началу 90-х, когда Советский Союз начал фактически разваливаться, и на мировую арену стали выползать, подобно уэллсовским морлокам, более зловещие политические силы. Но в начальные годы "холодной войны" с СССР американским лидерам, по всей видимости, не нужна была совсем никакая "невидимость" своей авиации, хотя они и делали вид перед налогоплательщиками, что усиленно создают что-то новенькое, дабы защитить Америку от агрессивных русских коммунистов.

В 1985 году Кремнер познакомился с одним морским летчиком — капитаном Хайнцем Барнумом, который некогда воевал в Корее, был сбит в самом начале 1953 года, попал к северокорейцам в плен, затем пытался бежать, но был схвачен и приговорен за побег к расстрелу. Барнуму несказанно повезло — его выкупили русские и продержали у себя до конца войны. Все это время капитан общался со своими спасителями, которые, к немалому удивлению американца, имели на войну в Корее совсем иной взгляд, чем это представляла официальная американская пропаганда. В задушевных беседах с одним майором, представлявшим в Корее советскую контрразведку, Барнум провел немало времени, и выяснил, что главными врагами советского руководства в любые времена, оказывается, являлись не внешние враги в лице капиталистов-империалистов, а внутренние — это те, кто понимал все не хуже самих хозяев, но сотрудничать с ними не собирался ни в каком качестве: это всякие националисты, вознамерившиеся расколоть с такими трудами созданную империю, диссиденты, пытающиеся баламутить народ в угоду своим дегенеративным фантазиям, и прочие троцкисты, оппортунисты и уклонисты, преследующие сугубо личные цели. В такой огромной и разношерстной стране, как Россия, втолковывал разоткровенничавшийся майор Барнуму, не может иметься места патологической ненависти к американцам, в отличие от китайцев, например, или арабов, которые в свое время немало натерпелись от жадных западных колонизаторов. Это прекрасно показала вторая мировая война, заставившая идеологических врагов объединиться и сражаться плечом к плечу по одну сторону фронта против фашистов. Война же в Корее — это прежде всего война китайцев против Запада, она возникла бы даже в том случае, если бы вместо Мао Дзе Дуна в Пекине сидел только на словах обожавший американцев Чай Кан Ши, а Сталину эта война нужна была только для того, чтобы не потерять лица перед своими "друзьями" китайцами, восточного коварства которых он боялся больше, чем всех западных капиталистов-империалистов вместе взятых. Русский майор предсказывал, что очень скоро Китай из друга Советского Союза превратится в самого главного его врага, потому что Сталин не вечен, а сила влияния на китайцев нового советского руководства, которое придет ему на смену, без всякого сомнения не позволит удержать лидеров Поднебесной в узде — тупые азиаты воспринимают учение Маркса слишком прямолинейно для того, чтобы подключиться к "любовным играм" с американцами в качестве не то что союзников, но даже самых захудалых партнеров в любом, даже жизненно важном для обоих сторон деле.

Барнум, который в силу склада своего ума понимал все намного проще, посчитал, что русский над ним просто смеется. Но впоследствии американец имел возможность сравнить его предсказания с произошедшими после смерти Сталина переменами, и его мировоззрение медленно, но верно стало претерпевать некоторые изменения. Если русский оказался прав в одном, то вполне мог быть прав и в другом: русские — не враги, а партнеры в одном важном деле, затеянном совместно с американцами против неведомого пока врага. Но что же это за враг такой, совместное противодействие которому требует такой глубокой маскировки? Русский намекал в разговорах вовсе не на китайцев или арабов, а на каких-то инопланетных пришельцев, с "летающими тарелками" которых встречались в небе над Тихим океаном некоторые пилоты, но было ясно, что он и сам их всерьез не воспринимает. Барнум помнил, что советский контрразведчик пытался расспрашивать его о том, почему американцы не применяют в боевых действиях реактивный истребитель FU-5 "Скиммер", подставляя под удары МиГ-15 значительно уступающие ему "Сейбры" и "Пантеры". Барнум ничего ему на это не ответил, и не только потому, что не собирался обсуждать с противником американские военные тайны, но и потому, что сам мало чего достоверного слышал об этом проекте, который концерн "Чанс-Воут" разрекламировал еще до начала второй мировой войны, а через несколько лет вдруг резко снял этот вопрос с повестки дня, заменив "летающую сковородку" весьма посредственными (а то и вовсе неудачными) FU-6 и FU-7. Вместо ответа американец поинтересовался, какое отношение имеет "Скиммер" к инопланетным "летающим тарелкам", и тогда русский поразил его, рассказав, что по данным русской разведки, "летающие сковородки" фирмы "Чанс-Воут", так и не вступившие в строй, обладали весьма сходными характеристиками с "летающими тарелками", которые американские военные якобы начали подбирать в пустынях северо-западных штатов США после официального закрытия программы по "перспективному" истребителю FU-5. В довершение всего он предъявил Барнуму экземпляр книги Фрэнка Скалли "Тайны летающих тарелок", вышедшей в США в конце 40-х, и поинтересовался, не принимает ли американец всерьез все эти бредни насчет "инопланетного присутствия на Земле"?

Когда Барнум рассмеялся и обозвал автора книги мошенником, его собеседник задал следующий вопрос: стоит ли тогда иметь за мошенника героя второй мировой, покорителя разбушевавшейся Японии, командующего союзными силами в Корее в 1950-51 г.г. генерала Дугласа Макартура, который вплоть до своей отставки буквально бомбил Вашингтон "секретными сообщениями" о том, что им якобы создана некая оперативная разведывательная группа для сбора информации о каких-то странных "летающих объектах", заполонивших начиная с 1943 года практически все небо над Тихим океаном, мешая американским военно-воздушным силам выполнять возложенные на них задачи?

Барнум, как и Кремнер, никогда не сталкивался с "летающими тарелками" во время выполнения заданий, и даже не знал никого, кому выпало такое "счастье". Слухи о созданной Макартуром группе по "изучению НЛО" оставались только слухами, и он решил, что русский также оперирует только слухами, и потому посоветовал ему не впутывать прославленного генерала в это темное дело. Но майор не унимался, он поведал американцу о том, что другой герой войны, адмирал Г. Бартон, в 1945 году назначенный заместителем начальника Управления военно-морских исследований по консультативным вопросам относительно возможности практического применения проектов, разработанных ВМС, год спустя после своего назначения, положил на стол президенту Трумэну доклад о практическом достижении группой американских ученых невидимости крупных единиц флота в целях маскировки в боевых условиях на основе теорий, разработанных самим Альбертом Эйнштейном. Барнум выразил сомнение, что б столь секретное содержимое докладов президента могло попасть в руки противника, а потому рассказанное русским есть либо плод его фантазии, либо все это взято из публикаций всеядной "желтой прессы". Но даже если все и так, заявил он, то тратить в военное время на какую-то ерунду миллионы, и даже миллиарды долларов — это не в обычаях американцев, и если бы флот все же и проводил тогда какие-то перспективные эксперименты по улучшению боевых качеств своей техники, то результаты этих экспериментов давно бы уже воплотились в действительность.

Впрочем, американский летчик ни в чем не был уверен до конца, и отдавая себе полный отчет, что вся эта "дружба" с русской контрразведкой неспроста, предпочел играть роль простодушного скептика, чем ввязываться в опасные дискуссии со своими спасителями. После возвращения домой он даже не думал над тем, что понарассказывал ему русский, он был полностью занят своей карьерой и выполнял четкий и недвусмысленный приказ командования не лезть во всякие тайны, которые начали плодиться со скоростью света после начала "холодной войны" с Советами. Однако прошли годы, и в руки летчика попалась книжка Морриса Джессупа "Аргументы в пользу НЛО", где упоминалось про некий эксперимент ВМИС с американским эсминцем в Филадельфии во время войны. В этой книжке, правда, не фигурировало никаких конкретных имен и названий, но проводилась недвусмысленная параллель между секретными работами по созданию "чудо-оружия" и заполонившими в связи с этим небо Америки "летающими дисками". Еще через некоторое время вышла книга Берлитца и Мура "Бермудский Треугольник", где также сообщалось об этом секретном эксперименте, который якобы был проведен в рамках программы по практическому применению невидимости боевой техники, а за ней последовал и сам "Филадельфийский эксперимент", в котором было собрано такое количество разнообразных фактов, "подтверждающих" это событие, что разобраться в том, где правда, а где вымысел авторов становилось просто невозможно.

Но самое главное открытие Барнума состояло в том, что он обнаружил в последней книге Берлитца и Мура некоторые имена, с которыми был некогда знаком. В первую очередь это касалось лейтенанта флота Эдварда Шафтера, фигурировавшего в книге "Филадельфийский эксперимент" в качестве очевидца происшествия в пригороде Филадельфии — Дарби, когда какой-то матрос, которого попытался задержать военный патруль, прошел сквозь высокую каменную стену и исчез в неизвестном направлении. Шафтер якобы участвовал в погоне, а потом дал интервью оперативно прибывшему на место репортеру местной газеты. Дальнейшая судьба Шафтера Берлитцу и Муру неизвестна, статьи, в которой описывалось загадочное исчезновение матроса им тоже раздобыть не удалось, но всю историю они записали со слов некоего Джона Митчелла, который обратился к писателям в 1977 году, после выхода в свет их книги "Бермудский Треугольник".

Эдвард Шафтер и Джон Митчелл были сослуживцами Барнума, и самое интересное состояло в том, что ни один, ни другой, не имели совершенно никаких оснований присутствовать в качестве каких бы то ни было свидетелей по делу "Филадельфийского эксперимента". Шафтер в середине октября 1943 года находился вместе с Барнумом на авианосце "Принсетон" в Коралловом море у берегов Австралии и принимал участие в налетах на японскую базу на Новой Британии. Митчелл же погиб год спустя, когда японская бомба угодила в палубу этого авианосца у Филиппин. Эта "подстава" окончательно убедила Барнума в том, что непонятная возня вокруг каких-то сверхсекретных экспериментов есть не что иное, как одно большое жульничество. Но он все же попытался связаться с Берлитцем и написал этому "исследователю" письмо, в котором задавал вопрос, зачем тому понадобилось идти на столь невероятный подлог, замешивая в "дело" людей, которые к нему не могли иметь совсем никакого отношения. Попутно он попытался разыскать Шафтера, но выяснилось, что тот умер за несколько лет до этого.

Ответа от Берлитца Барнум так и не получил, зато очень скоро его вызвали в особый отдел части, где он служил, и попросили не лезть в дела, связанные со всякими секретными исследованиями вооруженных сил, даже если эти исследования относятся к разряду откровенных мифов. Дело было в 1978 году, когда Барнум готовился к выходу на заслуженную пенсию, и потому его интерес к "Филадельфийскому эксперименту" снова угас. Но ему все же пришлось все вспомнить при встрече с Кремнером в 1985 году, и тут уж эти воспоминания упали на обильно удобренную почву — у Кремнера, как ему самому казалось, появилась отличная возможность если уж не разобраться с некоторыми современными мифами техногенной эпохи, то прояснить в этом вопросе кое-что и лично для себя.