1992

1992

Временщик и его команды[18]

14 января 1992, «МК»

Сорокалетние кабинетные теоретики в тиши библиотек вырабатывали программы всеобщего счастья. Народ же по глупости и пассивности позволял испытывать эти теории на практике (т. е. на себе), пока не начинал дохнуть с голоду в безнадежных ледяных очередях за хлебом.

Гайдар и его команда – в том опасном возрасте полного интеллектуального расцвета, когда те, кто моложе, кажутся молодыми дураками, а те, кто старше, – старыми дураками. Велико искушение научить целую страну, целый народ правильно жить. По кабинетной теории.

Что действительно удалось Гайдару – это консолидировать общество. Консолидировать в стремительно нарастающем недовольстве действиями правительства.

Еда и жилье – два необходимых условия, чтобы выжить. С едой ясно. Откровенный расчет на западные поставки. В кредит, который неизвестно как будем выплачивать. Но тут понятно – неурожай, затяжка земельной реформы, нищие колхозы и совхозы, разоренное сельское хозяйство; разоренное не сегодня, не этой командой.

А жилье? Разве глина кончилась? Разве лес сгорел? Есть кирпичи, есть доски – почему же останавливается строительство?

Вчера правители обещали всем квартиры к 2000 году.

Сегодня строители утверждают: ни-ког-да.

Очередники, вы умрете в очередях. Российские офицеры, бегущие с семьями в Москву из всех заграниц, вы можете рассчитывать лишь на квартиры тех, кто бежит за границу. Строительство жилья стремительно сокращается.

Танки путчистов раздавили троих. Цены и налоги Гайдара раздавили всех.

При налоговой политике Гайдара честных богатых не будет никогда. Только воры. Только торговцы наркотиками, только гангстеры, чьи доходы не облагаются налогами. Подпольное производство маек и пуговиц еще возможно. Но подпольного машиностроения не бывает. Спрятать нельзя, налог непосилен – стоп, машина[19].

Гайдар наконец-то создал то, о чем мечтали: равные условия для государственного и частного секторов. Умирают оба.

Остановка строительства жилья – это почти убийство. Куда деваться? На вокзал? В могилу? У нас не тот климат, чтобы спать на скамейках, завернувшись в Конституцию с правом на жилище.

В ночь под Рождество меня напугала не дикая цена шампанского. Меня напугали рассказы людей, встречавшихся с Гайдаром и его командой.

На вопрос: «Чего вы хотите?» Гайдар и Ко ответили:

– Залатать дыру в бюджете!

– А зачем?

– Чтобы нормализовать финансовую систему!

– А зачем?

– Чтобы экономика стала правильная.

– А зачем?

– …

На это у гайдаровцев нет ответа.

Сколько же можно заниматься нереальной жизнью реальных людей в реальной (ирреальной) стране. Всё уже было: электрификация, химизация, компьютеризация, коллективизация и госприемка. И уже экономика была экономной (отдельно от нефтяного, лесного, рудного, экологического преступного расточительства).

Самое страшное в Гайдаре – это смирение. Уже несколько раз он признавал: да, мол, знаю, что через три месяца нас не будет[20]. Но мы должны «это» сделать!

Такая жертвенность ужасает. Честный некоррумпированный присяжный повер… простите, честный некоррумпированный кандидат наук не жалеет себя для…

Но и это мы проходили. Себя не жалеет – нас тем более. Опять ради будущих поколений? Фурье рассчитал на пятьсот тысяч лет, Хрущев – на двадцать, Гайдар – на один квартал. Дал себе сроку три месяца. А далее – куда? Хотим знать. Застрелится? Или поедет преподавать в Гарвард? Или переквалифицируется в дворники? Уж на три месяца вперед должен себе спланировать тот, кто нам спланировал это «пике» (а похоже, что «штопор»). Может, он с искренним научным интересом исследует глубину пропасти. Надо же, еще летим!

Однажды меня поразил флейтист. Рассказывая, как ужасно сфальшивил гобой, он добавил: «Еще миг – и оркестр бы остановился». Я не поверил. Но оказывается, действительно можно сфальшивить так, что оркестр остановится, не соображая, как и что теперь играть.

Теперь мы видим, что можно выпустить такую бумажку, такую инструкцию, которая парализует всю промышленность, всю хозяйственную деятельность в стране. Останавливаются стройки, банки, заводы, не соображая, не имея возможности работать.

Из двадцати пяти железобетонных заводов к 1 января работали только шесть. Стройки замерли.

9 января в столовой огромного оборонного «ящика» «Вымпел» обедала лишь половина обычного числа рабочих. Плохо пролетариям.

Биржи заявили, что число сделок упало в десять раз. Плохо буржуям.

Однажды мы уже врезались в научный… простите, военный коммунизм. Последствия были те же: полный паралич.

Но есть отличие. Присяжный поверенный[21] воевал с белыми, условно говоря. Кандидат наук вступил в бой с безусловно красными. Это совсем другое дело. Всё, что мы за семьдесят три года приобрели, – это невероятное ожесточение и умение сопротивляться.

Этот текст прочли молодые советские журналисты, впали в ярость, закричали: «Невзоровщина!» Это такой демократический мат. Не хуже сталинского мата: «Троцкизм!» Смысл один: я – враг народа. Но это ругань, а где аргументы? Аргумент такой: вот сейчас соберут налоги, а через три месяца…

Да не соберут, поймите. Как с частного банка взять налог? Ревизора прислать? А его охранник не пустит. Просто не пустит. Пока жалобу в инстанции, пока разбор в арбитраже, пока кассации в суде – тут не три гайдаровских месяца, тут три года пройдет.

Уже была команда исчезнуть алкоголикам. Уже был знак качества. Всё было. И всё без толку. Не заставишь веревку и мыло с собой приносить.

Люди искренне считают, что это их страна, и не собираются бежать в Крым, а оттуда пароходами в Константинополь и Марсель. Тем более что и Крым теперь не наш, и в Марселе все места заняты.

Деваться некуда. Жить предстоит здесь. А когда некуда бежать, люди защищаются зверски.

На что, на кого опирается Гайдар и его команда? Их инструкции и команды равно губительны и для аппарата, и для пролетариата, и для среднего класса. Кого представляют реформаторы, кроме своих теорий?

Единственная опора Гайдара – это авторитет Ельцина, первого демократически избранного Президента России. Но заметьте, как перестали вдохновлять эти красивые слова. Ельцин тратит на Гайдара свой авторитет, свое время (а сколько его отпущено?).

Гайдар живет на чужом авторитете, живет в кредит. И (как Ирак за танки) команда за свои реформы не расплатится никогда.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.