Размышления у парадного подъезда (05.06.2012)

Размышления у парадного подъезда (05.06.2012)

На первый процесс Ходорковского я пошел вместе с его американским адвокатом Чарльзом Краузе (он из Вашингтона и коллекционер графики) — мы сидели во втором ряду знаменитого Басманного суда. Краузе ничего по-русски не понимал и немного скучал, разгадывал кроссворд. Посматривал время от времени на публику, на героев процесса — но в речах понимал только фамилии фигурантов и названия предприятий.

В какой-то момент я растерялся: обвинитель стал склонять мою фамилию. Кантор, Кантор — я испугался, что Чарльз решит, что это я заварил всю кашу. Оказалось, что некий мой однофамилец (потом-то я выяснил, что это крупный воротила) Вячеслав Кантор, владелец предприятия АКРОН, вчинил иск Ходорковскому, и этот иск — одно из оснований процесса.

Одним словом, в тот день я очень страдал от совпадения фамилий. Вячеслав Кантор представился на этом судилище воплощением зла и произвола.

Около зала суда шумела толпа защитников справедливости.

В толпе были (как теперь принято говорить, характеризуя протестные собрания) прекрасные светлые лица.

Впоследствии я узнал, что магнат В.Кантор — не полный злодей, но яркое светское явление. Он собирает большую прекрасную коллекцию живописи, меценатствует. Он создал так называемый «Музей еврейского искусства» и прикупил на его стены картины всех свободолюбивых художников наших дней — еврейской национальности. Вокруг этого музея и его владельца бурлит интеллектуальная жизнь, причем фигуранты этого оживленного процесса — ровно те же самые свободолюбивые люди, что митингуют против басманного правосудия.

Себя евреем я считаю редко — только в антисемитской компании, а так держу себя за русского, даже если это и не нравится кому-то. Не в том дело, что материнская половина берет верх, отец влиял больше — но просто я вырос в России и думаю о России. Так что в музей еврейского искусства попасть не хотел, но тут важна не национальность, а нечто более сущностное.

Есть удивительная непоследовательность в наших сегодняшних днях, что-то крайне нелепое, что трудно поддается характеристике. Вот, мы сочувствуем некоему опальному герою, но принимаем деньги от того, кто героя упек за решетку. Вот, мы служим сначала Березовскому, потом Усманову, а потом протестуем против Путина, живя на деньги Усманова, — какая-то во всем этом царит этическая сумятица.

Трудно себе представить, чтобы художники круга Лоренцо Медичи с одинаковой легкостью брали деньги от семьи Пацци. Впрочем, возможно, эти средневековые понятия о чести устарели.

Можно, разумеется, считать, что нынче все устроено проще: господские ссоры в бельэтаже — это идет само по себе: ну что мы в сущности знаем, о том, кто прав и кто виноват в разборках Абрамовича и Березовского? Мы люди маленькие, наблюдаем издалека, это не наше дело. А там — ух! Большие люди, большие проблемы! Мы с равной охотой сходим на яхту и дачу Абрамовича — и забудем в этот момент, что прежде бывали на даче у Березовского. Ах, какая нам разница, кто что у кого украл? Помилуйте! Что это — у нас, что ли, украли? Крали-то вообще из бюджета, это какие-то народные абстракции. Словом, хозяева ссорятся — но нас это не касается.

Наша интеллектуальная жизнь в людской нижнего этажа — идет себе своим чередом.

Пишем пылко, ненавидим Сталина, боремся за свободу. И в целом, безразлично, кто нам бросит кость. Это нормальная психология челяди.