375. M. П. Лилиной

375. M. П. Лилиной

Рим. Суббота 29/1 — 911

29 января 1911

Дорогая и бесценная Маруся.

Вчера поздно встал, чуть не опоздал к завтраку Стаховичей. Днем возил в закрытой карете (с открытым окном) Киру по Пинчио и Villa Borgese (наш Петровский парк — рядом с нами). Вечером засиделся у Стаховичей (меня знакомили с кн. В. Барятинским или Бобринским).

Вот почему не писал.

Вчера у Киры весь день нормальная температура и даже ниже нормы. Сегодня — тоже. Сегодня Кира в первый раз вышла к Стаховичам к завтраку, но так как свежисто (только каминное отопление, по крайней мере в большой, главной комнате — гостиной, где всегда сидят), то Кира сидела там и в столовой в пальто (летнем).

Сегодня тепло, но пасмурно, так что и сегодня не решились вывозить Киру в открытом экипаже. Она поехала с Машенькой и старухой Ливен в автомобиле Волконских. Они долго ездили по городу, и Машенька объясняла те древности, которые попадались по пути.

А я поехал в карете со Стаховичем в банк, так как мне подали счет за 9 дней (350 лир). Получил деньги, и — проезжая мимо Капитолия — мы вышли, осмотрели, потом увлеклись и взяли гида, спустились к Форуму и осмотрели его. Видели место, где Брут (т. е. — я ¹) говорил речь, где сжигали Цезаря и пр. Вышли к Колизею, куда отправили карету, и приехали домой. Я пошел в Пинчио — погулял немного, так как продолжаю скоро уставать от ходьбы.

Посидел на скамеечке, послушал музыку («Травиата» и «Аида») и до захода солнца вернулся в гостиницу. Кира — здесь, ставит градусник, а я в 4 шагах пишу тебе письмо.

Вечером буду читать свои записки Волконскому.

Он милый и трогательный. Третьего дня он читал «Ипполита» (пьеса) ² — и читал плохо, совсем не так, как сам учит в своей лекции. Я это высказал, и он пришел в отчаяние и стал умолять меня, чтоб я почитал записки.

Из Неаполя приехал Чайковский ³, видел Горького и говорит, что он до такой степени волнуется о том, приеду ли я на Капри или нет, что он растрогал этим Чайковского (брат композитора — драматический писатель), и он решился придти ко мне, чтобы рассказать, чему был свидетелем.

Вот и все. Обнимаю тебя нежно. Спасибо за телеграмму. Бедняжка, ты работаешь, а я толстею. Верю, что Варя у тебя будет хороша.

Как Любовь Васильевна, говорят, что у нее — корь. Правда ли?

Игоречка благословляю, бабушку — тоже.

Нежно любящий и скучающий

Костя