1

1

До сердцевины спелого граната,

И даже переспелого, быть может,

Прогрызлась я.

И соком преисполнилась так, Боже,

Что даже и глаза кровоточат.

Но перебродит сок в вино лиловое,

Чем дальше, тем все больше я хмельней,

И радость позабытую и новую

Я раздавлю и утоплюся в ней.

Какие звезды в темноте граната!

Пусть даже он летит и падает куда-то,

С какого-то стола, в какую-то трубу —

Я и тогда Тебя благодарю.

Пусть нож разрежет плод посередине,

Пусть он пройдет хоть по моей хребтине —

Малиновым вином Тебя дарю.

Густеет и мерцает половина,

Которая, быть может, предстоит,

Хмельнее мне не стать уже, чем ныне,

А эту терпкость кто мне сохранит?

Казалась страшной жизнь — и иногда сейчас…

Но сердце жизни влагой серебрится,

Как жемчуг, внутренность, как под крылом — столица,

И прижимаясь глазом в глаз,

Я вижу — мозг ее лучится.

В пыль бархатную мне не превратиться,

И ягодой лечу в кипящий таз.