9. Провокация и предательство

9. Провокация и предательство

8 апреля 1988 года на исходе восьмого года войны с Ираном, унесшей почти 8 миллионов жизней, Багдад одновременно является и могущественным, и обескровленным. Внешне его армия производит впечатление — ей нет равных на Ближнем Востоке: 55 дивизий против 10 дивизий в 1980 году, 1 миллион человек, готовых сражаться, 500 самолетов и 5500 танков (больше, чем у США и ФРГ, вместе взятых). Финансовые расходы также огромны. В начале войны Ирак потратил 30 миллиардов долларов из своих запасов. Через восемь лет задолженность государства составляет 100 миллиардов долларов.

Саддам Хусейн не упускает случая напомнить своим иностранным гостям, что в течение этих восьми лет он был «настоящим щитом, прикрывающим арабских братьев от персидской угрозы», и что он ожидает «от самых богатых среди них — Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и Кувейта — помощи в оплате всех наших долгов».

9 августа 1988 года, в тот самый понедельник, когда прекращается огонь, Кувейт принимает решение увеличить свою нефтедобычу в нарушение соглашений, подписанных в ОПЕК, особенно в скважинах, расположенных в пограничной зоне, на которую всегда претендовал Ирак и которая является предметом дипломатических разногласий.

Инициатива Кувейта воспринимается Саддамом Хусейном как провокация и предательство. Она отягчает перепроизводство, царствующее на нефтяном рынке, и усиливает падение курса цен. При этом доходы Багдада, которые на 90 % зависят от нефти, падают до 7 миллиардов долларов в год, в то время как выплата долга вырастает также до 7 миллиардов. Это настоящее удушье.