XIII Докторъ Эразмъ женѣ,

XIII

Докторъ Эразмъ жен?,

18 апр?ля 185…

Я былъ счастливъ получивъ рисунокъ Эмиля. Благодаря ключу которыя ты была такъ добра приложить къ тексту, я могъ разобрать смыслъ гіероглифовъ. Это большое пятно т?ни изображаетъ в?роятно бурю, взволнованное море — небо затемненное тучами. Хоть законы перспективы не совс?мъ в?рно соблюдены, но я бьюсь объ закладъ что это разбитый корабль, а эта плавающая фигура должна быть спасительная лодка.

А вотъ эта замазанная чернилами фигура, безъ всякаго сомн?нія Купидонъ. Въ этомъ ребенк?, лежащемъ на земл?, я съ небольшимъ усиліемъ воображенія узнаю спасенную д?вочку, безъ чувствъ. Ты видишь что я совершенно понялъ смыслъ. Этотъ рисунокъ да портретъ моего сына вотъ все, что я им?ю отъ него. Они оба прибиты на ст?н? въ моей тюрьм?.

Искуство д?тей всегда напоминаетъ д?тство искуства. Воспроизводить н?которыя черты вн?шняго міра прирожденная способность нашей расы, и можетъ быть она-то и есть черта отд?ляющая насъ отъ другихъ животныхъ. Челов?къ живущій въ берлогахъ, дикарь, языкъ и исторія котораго неизв?стны, въ эпоху, отдаленность которой невозможно опред?лить, забавлялся выр?зываніемъ на камн? или на рог? с?вернаго оленя грубыя изображенія. Остріемъ кремня, служившаго ему для выд?лки оружія, онъ начертилъ мамонта и н?которыхъ изъ странныхъ дикихъ зв?рей, у которыхъ онъ оспаривалъ владычество надъ л?сами.

Первыя общества, занимались искуствомъ подражанія, прежде нежели установили твердые законы и обезпечили себ? первыя необходимости жизни; я заключаю изъ этого, что преподаваніе должно бы начинаться съ рисованія. При томъ же это и есть то средство, которое ты ищешь, чтобы привести ребенка отъ изображенія къ письму.

Такъ какъ ты совершенно в?рно зам?тила, наши печатныя буквы изображаютъ знаки, весь смыслъ которыхъ въ условномъ значеніи. Дитя никогда не видало въ природ? ни А ни Б. Изобр?теніе буквъ было безъ сомн?нія однимъ изъ величайшихъ усилій въ исторіи челов?ческаго ума и достопамятн?йшихъ пріобр?теній его. Не должно терять изъ вида что народи древности были издавна подготовлены къ изобр?тенію письма упражненіемъ въ рисованіи. Финикійцы взяли свои буквы изъ гіероглифическаго письма древнихъ египтянъ. У насъ же для ребенка, который учится читать и писать потеряна эта связь. Его вдругъ переносятъ безъ мал?йшаго приготовленія въ міръ отвлеченностей, гд? у него н?тъ никакой руководящей нити. И посл? того удивляются что его отталкиваютъ трудностями ученія. Не онъ, а сама логика протестуетъ противъ безтолковой системы.

Все заводитъ на мысль, что первыя буквы были изображеніемъ изв?стныхъ предметовъ и что письмо возникло посредствомъ изм?неній первобытнаго способа изображенія предметовъ, Эти гіероглифическіе сл?ды изчезли ли совершенно изъ азбуки нов?йшихъ языковъ? На это нельзя отв?чать положительно. Одинъ мой знакомый, очень умный челов?къ, сравнивалъ наши буквы съ н?которыми предметами въ природ?. Я долженъ признаться что его сближенія были иногда н?сколько натянуты, но я охотно приб?гнулъ бы къ его метод? чтобы примирить въ ум? Эмиля два разряда знаковъ, которые для него при первомъ взгляд? должны быть разд?лены пропастью.

Еслибы онъ, наприм?ръ, нарисовалъ кругъ съ нам?реніемъ изобразить солнце, я написалъ бы подъ его изображеніемъ имя св?тила, стараясь особенно д?лать удареніе на букву О. Если бы д?ло шло о дом?, о зм??, объ извилистой дорог?, о глаз? я указалъ бы ему какъ ум?лъ черту сходства могущую существовать между начальными буквами этихъ словъ и предметами, которые они изображаютъ. Такимъ образомъ, Эмиль понялъ бы что письмо есть только другая форма, посредствомъ которой можно сказать лучше и скор?е то, что онъ хочетъ сказать посредствомъ рисунка.

Всего бол?е ребенка сбиваетъ съ толку, когда вм?сто того чтобы вести его по ровнымъ ступенямъ отъ изв?стнаго къ неизв?стному, мы хотимъ ежеминутно навязать ему наши взгляды на вещи. Онъ не пріобр?лъ еще способности распознавать черты видимыхъ предметовъ, какъ мы уже стараемся втолковать ему знаки идей. Благодаря большей или меньшей степени нашего нравственнаго авторитета, мы принуждаемъ его учиться; но, къ сожал?нію, мы т?мъ самымъ оставляемъ въ ум? его проб?лы. Желая научить читать его во что бы то ни стало, мы отнимаемъ у него большею частью способность къ наблюденію и охоту учиться собственнымъ опытомъ. Произволъ столько-же вредитъ челов?честву въ семь?, какъ и въ государств?.

Моя мысль та, что рисованіе, письмо и чтеніе — три упражненія до того т?сно связанные между собою, что ихъ не должно ни какимъ образомъ. разд?лять въ первоначальномъ обученіи. Нужно начинать съ рисованія, это представляетъ много выгодъ. Во первыхъ ученикъ избавился бы отъ первоначальной скучной стороны ученья. Большая часть д?тей не терпятъ книгъ; но ни одинъ изъ нихъ не бываетъ равнодушенъ къ картинкамъ. Это вполн? естественная склонность побуждаетъ ихъ часто воспроизводить самимъ то, что они вид?ли. Рисованіе для нихъ забава, особенно когда они занимаются ямъ инстинктивно, стараясь изобразить сами т? предметы которые ихъ наибол?е интересуютъ. Эта способность къ воспроизведенію вид?ннаго не одинаково развита у вс?хъ, но почти всегда достаточно прим?ра для возбужденія ея.

Родится ли челов?къ художникомъ? Не знаю; исторія удостов?ряетъ насъ по крайней м?р? въ томъ, что искуство рисованія предшествовало развитію словесности и наукъ у вс?хъ народовъ. A исторія развитія челов?чества каждый день повторяется на глазахъ нашихъ въ лиц? ребенка. Упражненіе это, сверхъ того способствовало бы развитію въ немъ соображенію. Открытъ ребенку природу прежде нежели книгу, значитъ вести его прямо къ источнику познаній. А подражаніе предмету или живому существу, какъ бы несовершенно оно ни было, всегда привлекаетъ вниманіе къ главнымъ чертамъ образца. Рисовать значитъ изобразить посредствомъ линій форму и абрисъ вещей; для этого нужно разсмотр?ть ихъ, и составить себ? какое-нибудь понятіе объ ихъ главн?йшихъ отличительныхъ чертахъ. Наши писанныя слова не вызываютъ нисколько наблюдательность ребенка и ум?й онъ только назвать и складывать свои буквы, онъ можетъ называть безчисленное множество предметовъ одушевленныхъ и неодушевленныхъ, о которыхъ онъ не им?етъ ни мал?йшаго понятія. Обманчивая способность, которая закр?пленная привычкой, лишаетъ умъ основательности. Вотъ отчего у васъ такъ много поверхностныхъ умовъ. Глубина ума выказывается въ способности д?лать сравненія, и дитя, не привыкшее давать себ? отчетъ въ томъ что вид?ло, будетъ очень мало или вовсе не будетъ стараться понимать что читаетъ.

Наконецъ, какъ бы ни былъ несовершененъ д?тскій рисунокъ онъ прекрасная подготовка къ письму. Эмиль набрасывая худо ли хорошо ли фигуры предметовъ, привлекшихъ его вниманіе подготовляетъ свои пальцы и пріобр?таетъ изв?стную ловкость, необходимую для начертанія линій — вотъ начало письма. Но д?ло не въ механизм? письма, а въ томъ чтобы приготовить умъ его къ переходу отъ его гіероглифическаго способа письма рисунками къ каллиграфическому письму — знаковъ идей. Я думаю, что намъ удастся перекинуть мостъ черезъ эту пропасть если мы усп?емъ связать въ ум? Эмила изображеніе посредствомъ линій видимыхъ предметовъ съ отвлеченными знаками зам?няющими ихъ. Эту задачу легко выполнитъ. Всякій разъ какъ ребенокъ изображаетъ на бумаг? фигуры дерева, плода, животнаго, я сказалъ бы ему, что онъ, самъ того не зная, написалъ буквы; но что есть другія буквы которыя трудн?е написать и прочитать, буквы образованныхъ людей. Зад?въ такимъ образомъ за живое его самолюбіе и любопытство, я написалъ бы ему слово соотв?тствующее нарисованному предмету и подстрекнулъ бы Эмиля срисовать его. Все это шутя.

Все равно, удастся ли ему хорошо или худо списать буквы; пусть только попробуетъ, а ужъ онъ непрем?нно попробуетъ если ловко взяться за д?ло. Безъ сомн?нія, покуда онъ не пріобр?тетъ н?которую опытность, придется н?сколько разъ повторять опытъ; но главное д?ло въ томъ, что принципъ письма будетъ имъ усвоенъ вполн?. Эмиль будетъ съ этихъ поръ знать, для чего пишутъ, и какимъ образомъ рисунки предметовъ зам?няютъ условными знаками, которые выражаютъ тоже самое, занимаютъ меньше м?ста на бумаг? и чертятся гораздо скор?е. Вотъ единственныя выгоды письма, которыя я объяснилъ бы ему, потому что единственно он? доступны его пониманію.

У насъ вообще ребенокъ который учится писать буквы, превращается въ машину: какое прекрасное вступленіе въ царство мысли!

Правда я зналъ н?которыхъ живописцевъ, которые вовсе не одобряли методу давать полную свободу подражательной способности въ первые годы жизни ребенка. По ихъ мн?нію, дитя, воображая что рисуетъ съ натуры, рисуетъ большею частью изъ своей фантазіи и такимъ образомъ портитъ руку.

Если в?рить имъ, то и въ преподаваніи изящныхъ искуствъ нужна власть, дисциплина. Объ этомъ предмет?, равно какъ и о многихъ другихъ, можно держаться разнаго мн?нія; но, меня занимаетъ не вопросъ объ искуств?. Я не мечтаю чтобы Эмиль когда нибудь могъ им?ть претензію на первый призъ живописи въ Рим?. Я хочу одного чтобы онъ былъ челов?комъ, а сознаніе того что существуетъ въ природ? бол?е всего способствуетъ развитію ума и характера.

Какъ бы дурны ни были рисунки Эмиля, они свид?тельствуютъ т?мъ не мен?е о внимательности его къ окружающимъ его образамъ. Этого довольно въ настоящемъ. Если бы у него былъ истинный талантъ къ художествамъ, талантъ этотъ всегда найдетъ случай выказаться. Прим?ръ молодаго пастуха, который пася овецъ самъ самоучкой выучился рисовать, и со временемъ, усовершенствовавшись уроками, сталъ учителемъ Рафаэля, подтверждаетъ справедливость моихъ словъ.

Я также думаю, что ребенку сл?довало бы начать писать прежде нежели читать; или по крайней м?р? чтобы эти оба упражненія шли вм?ст?. Одинъ очень развитой челов?къ, Андрю Белль, о которомъ ты конечно слыхала въ Англіи, отыскивалъ уже много л?тъ раціональный методъ для обученія письму и чтенію. Когда онъ былъ въ Индіи, онъ встр?тилъ въ окрестностяхъ Мадраса толпу юношей инд?йцевъ выходившихъ изъ школы; она чертили пальцами буквы на песк?. Онъ остановился, посмотр?лъ на нихъ внимательно и понявъ ихъ систему воскликнулъ, ударивъ себя въ лобъ: — Нашелъ! — Что же эта была система? Простая какъ нельзя бол?е, Д?ти туземцевъ ближе къ природ? ч?мъ мы и потому логичн?е насъ, они списываютъ сначала слово, которое вид?ли написаннымъ, потомъ ищутъ названія буквъ, читаютъ сначала по складамъ, и зат?мъ все слово.

Я вижу въ этой метод? особенную выгоду — одновременнаго упражненія руки и головы. Пассивное вниманіе, которое требуется отъ ребенка засаженнаго за книгу, утомляетъ его. При этой метод? онъ работаетъ самъ, угадываетъ, идетъ отъ изв?стнаго къ неизв?стному. Зд?сь не можетъ быть м?ста скуки.

Признаюсь теб? что я далеко не поклонникъ методовъ преподаванія. Ихъ слишкомъ много, и большая часть ихъ составлена для какого-то фантастическаго существа, котораго н?тъ въ природ?. Это мн? напоминаетъ одного голландца, котораго я знавалъ когда-то, и который забралъ себ? въ голову составить коллекцію обуви. Странная мысль, скажешь ты. На то онъ и былъ голландецъ. Въ шкапахъ его подъ стекломъ, я вид?лъ много интересныхъ экземпляровъ. Тамъ находилась обувь вс?хъ временъ, отъ сандаліи и котурна до туфли китаянокъ, отъ мокассина краснокожихъ до турецкихъ бабушей. Въ этой коллеціи образцовъ, принадлежащихъ ко вс?мъ эпохамъ исторіи, одна вещь была забыта — форма челов?ческой ноги.

Этотъ же самый упрекъ я д?лаю вс?мъ изобр?тателямъ методъ преподаванія. Они разсуждаютъ отлично; н?которые изъ нихъ отличаются изобр?тательностью, но вс? они упускаютъ изъ виду одну подробность, безд?лицу, а именно форму, въ которой выражается челов?ческій умъ въ различные возрасты жизни.

Мн? кажется что единственная метода, соотв?тствующая потребностямъ ученика, это — здравый смыслъ учителя.

Но что же это значитъ? Неужли н?тъ путеводной нити въ лабиринт? воспитанія? Я не такъ думаю. Я уб?жденъ напротивъ, что много способовъ обученія, употреблявшихся, да и теперь употребляемыхъ первобытными племенами, могли бы быть усп?шно приложены къ обученію д?тей. Ты конечно слыхала о механическихъ счетахъ; я не знаю нав?рное въ чемъ состоитъ суть этого пособія — снаряда введеннаго въ н?которыхъ школахъ, но оно облегчаетъ ученикамъ, посредствомъ передвиженія костяныхъ шариковъ, изученіе ари?метическихъ д?йствій; знаю очень хорошо, что мы его заимствовали отъ китайцевъ. Это пособіе называется въ небесной имперіи зуанъ-рань.

Я не только не осуждаю такое заимствованіе, но жал?ю что мы не чаще обращаемся къ способамъ и обычаямъ народовъ стоящихъ на высшихъ ступеняхъ развитія, чтобы облегчить для начинающихъ переходъ по этимъ ступенямъ отъ первоначальныхъ познаній къ высшимъ.

Эти народы д?ти исторіи. Въ наше время открыли н?которые законы, управлявшіе образованіемъ языковъ, письма, искуствъ, религій, промышленности у вс?хъ народовъ. Намъ изв?стно не только основаніе наукъ, но и смыслъ знаковъ, которыми выражалась челов?ческая мысль въ первые в?ка цивилизаціи, въ ея посл?довательномъ ход? развитія.

Или я жестоко ошибаюсь, или это естественный ходъ развитія, по которому должно вести юношество.

Методы, которые для отставшихъ народовъ составляютъ постоянную систему, опред?ленный законченный пріемъ, проходящій черезъ весь ихъ бытъ, должны служить для ребенка цивилизованныхъ расъ не бол?е какъ переходнымъ средствомъ. Хотя столь же нев?жественный въ начал?, какъ и они, онъ съ каждымъ днемъ все бол?е и бол?е удаляется отъ дикаря и отъ варвара въ силу той способности къ развитію, которая, такъ сказать, присуща всему его организму. Онъ быстро превозмогаетъ трудности, представляющія для низшихъ расъ впродолженіи ц?лыхъ в?ковъ не преодолимое препятствіе, и переходя отъ одного усп?ха къ другому, онъ останавливается только передъ границей, начертанной его личными способностями, характеромъ общества, въ которомъ онъ живетъ и вліяніемъ своего времени. Методы для воспитанія тоже, что учрежденія для общества: они отв?чаютъ только минутной потребноcти ума и сл?довательно, должны быть временами. Заключить понятіе ученика въ изв?стныя педагогическія формы было бы столь же нел?пымъ предпріятіемъ, какъ пытатся удержать въ XIX в?к? народы въ политическихъ учрежденіяхъ и в?рованіяхъ среднихъ в?ковъ.

22 Апр?ля 185..

Судя по нарисованному тобой портрету Эмиля, я вижу, что въ немъ есть наклонность къ чудесному. Я скор?е радъ этому, потому что не люблю д?тей-скептиковъ: это признакъ сухости воображенія. Не знаю достоинство или недостатокъ въ челов?к? наклонность къ сверхъ-естественному; но какое намъ до этого д?ло, если она возвышаетъ душу.

Такъ же какъ и ты, я жал?ю о той поэзіи д?тства, которая помогала уму ребенка переходить пропасти неизв?стнаго, держась за волосокъ волшебницы, Я не думаю чтобы рука природы дала имъ напрасно даже и самые опасные дары. Им?емъ ли мы право уничтожать ту или другую способность подъ т?мъ предлогомъ, что мы находимъ ее безполезной? Мн? кажется, лучше найти ей противов?съ. Такъ наприм?ръ: наклонности къ чудесному сл?дуетъ современемъ противоположить наблюденіе фактовъ, разсужденіе. Во имя жизни не будемъ ничего сдавливать, ничего уничтожать — и такъ уже челов?къ не очень богатъ.

Для прим?ра посмотримъ на вселенную: въ ней все волнуется, борется, развивается я порядокъ вытекаетъ изъ антагонизма силъ. Я не вижу ни какой б?ды, если внутренній челов?къ будетъ слагаться по этому образу.

23 Апр?ля 185…

Прилагаемую яри этомъ записку передай Эмилю.

Твое письмо, мой милый сынъ, доставило мн? большое удовольствіе; но есть другой способъ писать, который больше походитъ на разговоръ. Научись ему скор?е и спроси у мамы, какъ она читаетъ мои рисунки перомъ, которые н?сколько отличаются отъ твоихъ. Мн? многое надо сказать теб?, нав?рно и теб? есть что сообщить мн?. Мы никогда не вид?ли другъ друга, не смотря на это, я думаю о теб?, я тебя люблю. Для меня было бы уже большимъ счастьемъ получить отъ тебя хоть одну строчку. О, еслибъ я могъ прижать тебя къ моему сердцу.

Твой отецъ.