ЕСТЬ, ЕСТЬ ЗАГОВОР ПРОТИВ РОССИИ (Открытое письмо «Пресс — клубу» в ответ на телепередачу от 21.06.1997 г.)
ЕСТЬ, ЕСТЬ ЗАГОВОР ПРОТИВ РОССИИ
(Открытое письмо «Пресс — клубу» в ответ на телепередачу от 21.06.1997 г.)
Народы России, особенно русские, запомнят эту дату — 21 июня 1997 года. По суги дела, вы объявили войну русским. Холодную. (Пока). И день подобрали со значением: без малого за сутки до трагической даты — 22–го июня.
Вы собрались, чтобы обсудить вопрос: «Есть ли заговор против России?» А чтобы дать сборищу законный вид и толк, как говорил дедушка Крылов, на передачу пригласили несколько истинно русских людей. В том числе известного литературного критика Вадима Кожинова.
Если не считать еще молодого с бородкой, не запомнил фамилии, то, надо полагать, что в лице скромного, престарелого, морщинистого Кожинова вы представили русских, а в лице розовощеких, откормленных, самодовольных и наглых во главе с ангельски голубоглазым ведущим из «МК» по фамилии Лошак — царящих ныне на телевидении евреев. Этот ведущий то и дело смотрит в камеру, только вот не скажет: смотрите, какой я голубоглазый и хороший, — и издевательски — ласковым голосом прерывает оппонентов и дает слово своим. Особенно Новодворской, осатаневшей уже от безнаказанности. Она тужится почему?то предстать русской и вовсю поносит двоечников, под которыми разумеет русских.
Разговор идет в тоне цинично — насмешливого назидания этим русским, которые никак не поймут, что они давно уже живут в условиях оккупации изнугри.
Омерзительная дама. Омерзительное действо. Омерзительные голубые глаза ведущего, за которыми чувствуется океан грязи.
Ваш вывод из «дискуссии»: ну и что, что Чубайс неправ. Но он действует, и в этом его правота. И вы, русские, ничего не можете поделать. Тямы не хватает. А раз так, то и помалкивайте в тряпочку, как говорится. А что Америка, ЦРУ, агенты влияния — так это бред. Хохма. Как хохма то, что мы выпустили ложную газету «Красная звезда»… И т. д.
Ну прямо чуть ли не в глаза говорите — вы, русские, дураки и туда вам дорога.
Так вот, господа из диаспоры, в народе иначе говорят — русские имею" вашего брата, ума набираются. И за ценой не постоят. И жаль, что вы забываете предупреждение ваших предков. Они еще в 1923 году писали, что всякие революции (читай заговоры) в России в конце концов проходят по еврейским рупам. Привожу выписку из книги «Евреи и Россия», впервые вышедшей в Берлине в 1923 году и переизданной в 1978 году в Париже.
Составлена эта книга из статей известных публицистов еврейской национальности. Вот их имена: И. М. Викерман, Г. А. Ландау, И. О. Левин, Д. А. Линский, В. С. Мандель и Д. С. Пасманик.
«Лейтмотив всех статей сборника, — замечает издательство «Отечественное объединение русских евреев за границей», — раскаяние авторов за активную роль евреев в разрушении тысячелетнего Великого Российского Государства, ставшего для евреев родиной».
В заключение книги авторы обращаются к евреям всех стран:
«К евреям всех стран!
Мираж русской революции давно рассеялся. Вместо мраморных дворцов и висячих садов мир увидел безбрежную пустыню, загроможденную развалинами и густо усеянную могилами. Разрушено величайшее в мире государство, до самых основ разорено хозяйство многомиллионного народа, вырождается и вымирает сам народ…
Нас, русских евреев, гиблая смута не пощадила и не могла пощадить. Связанные многообразными и тесными узами с нашей родиной — с государственным порядком, хозяйством, культурой страны, — мы не можем благоденствовать, когда все вокруг нас гибнет… Как и русские люди, сотни тысяч русских евреев рассеялись по миру: для нас это второе рассеяние, рассеяние в рассеянии.
Но сама русская смута принесла и особые бедствия, для других невозможные. В отличие от русского народа, остающегося сидеть плотной массой на своей земле и, следовательно, сохраняющего свое единство, добрая половина русского еврейства вошла в состав отщепившихся от России новых государств. И в этих государствах евреи составляют рассеянное меньшинство, и тут, следовательно, они живут в чужой стихии, так или иначе проникающей в нашу, родную стихию. В отличие, однако, от пре
жнего, когда на всем широком просторе единой России еврейский народ, окруженный одной и той же культурой, оставался единым, теперь каждая горсточка евреев вынуждена считаться со своим особым окружением и тем самым отделяться от других таких же горсточек: компактная масса русского еврейства дробится.
Эта опасность велика, но она еще в будущем. Нынешний день не эадостнее. Новые государства с тем большим усердием насаждают каждое свой национализм, чем меньше они уверены в своей прочности. Молодые и слабые, эти политические новообразования относятся с особой нетерпимостью ко всему чужеродному, и уже теперь, в медовый месяц их самостоятельности, евреям угрожают гонения и ограничения, каких не знала русская практика: причем весьма отягчающим обстоятельством является и то, что здесь само общество берет на себя почин в гонениях, тогда как в России это было делом ведомств.
И еще бедствие, может быть, всех горше. Непомерное рьяное участие евреев — большевиков в угнетении и разрушении России — грех, который в себе самом носит уже возмездие, ибо какое может быть большее несчастье для народа, чем видеть своих сынов беспутными, — не только вменяется нам в вину, но и толкуется как проявление нашей силы, как еврейское засилье. Советская власть отождествляется с еврейской властью, и лютая ненависть к большевикам обращается в такую же ненависть к евреям. Вряд ли в России остался еще такой слой населения, в который не проникла бы эта, не знающая границ ненависть к нам. И не только в России. Все, положительно все страны и народы заливаются волнами юдофобии, нагоняемой бурей, опрокинувшей русскую державу. Никогда еще над головой еврейского народа не скоплялось столько грозовых туч. Таков баланс русской смуты для нас, для еврейского народа. Равенство в правах, подаренное революцией, ничего в этом балансе не меняет. Мы искали равенства в жизни, а не в смерти; в созидании, а не в разрушении…»
«…всякая революция (читай — заговор) в России в конце концов пройдет по еврейским трупам.
Берлин, 1923 г.»
Подумайте над этими словами, господа зарвавшиеся.