5. Хор — рошая работа!

5. Хор — рошая работа!

Данни — самый младший в семье. И, естественно, самый забавный. Ему четыре, а он уже школьник. Аж два раза (!) в неделю по два часа он бывает в школе. Такова система начального образования в Англии. Трехлетними крохами они привыкают общаться, постигать азы грамоты.

К моему приезду он заканчивал первый класс. В результате уже считает до двадцати и везде, где только можно, клеит бумажки использованной жвачкой, на которых корявыми буквами написано «Дани». С одним «н». Второе он упорно игнорирует.

Он кого?то напоминает из нашей ротовской породы. Мы долго с Надей гадали, потом ее осенило: Володю! Племянника моего в детстве.

Мне довелось раза два провожать Данни в школу. В Англии кто?нибудь из родителей обязательно провожает детей в школу. И встречает.

Малышовская школа чуть в сторонке от основной. Одноэтажное легкой конструкции здание. Внутри большая комната, разделенная надвое низкой перегородкой. В первой половине они играют, во второй «учатся». Там столики, стулья, разные шкафчики, полки с книгами, азбука, таблички с буквами и цифрами, картинки — загадки, глобусы и прочие наглядные пособия для развития кругозора малышей. Никаких специальных уроков, никакой программы обучения. Просто малыши играют, или рисуют, или рассматривают картинки. Воспитатели ходят тут же, готовые ответить на любой вопрос, или помочь в игре.

Данни ходит в школу без особого энтузиазма. И когда мы приходим за ним, расстается с нею без сожаления. Дома у него необозримая масса игрушек. Вплоть до блестящего никелем паровоза, который «сам» бегает, пыхтит, гудит и даже дымит.

Дома мама, сестренки. А в выходные — и папа. А теперь еще и гранпа. Русский дедушка.

Мы с ним крепко сошлись на том, что бегаем наперегонки. Во дворе по газону. Становимся на старт по всем правилам и чтоб не заступать линию старта. (Я нарочно заступаю, он поправляет меня). По счету «ван, ту, фри» бежим. На повороте я настигаю его, он оглядывается и наддает. Я громко пыхчу, кряхчу, делаю вид, что не могу его догнать. В конечном счете даю ему на шаг обойти меня на финише, вздымаю руки и победно кричу: «Данни победил! Данни!..» Он на верху блаженства. И снова становится на линию старта, бежать в обратном направлении. Я уже умотался, не могу.

Надя кричит ему с кухни: «Дедушка устал! Хватит!!!» Куда там! Он снова и снова. Или дает с полминуты передохнуть, и на старт.

Тогда я делаю «ход конем»: после трех, четырех пробежек, «победных» для него, на следующий раз обгоняю его и кричу: «Гранпа победил! Гранпа!!!» У него сразу отпадает охота бегать. Покряхтит этак сокрушенно и как бы невзначай переключается на что?нибудь другое.

Иногда ему надоедают домашние игрушки. Тогда мы с Надей идем в игротеку, где выдают игрушки на дом. Заказываем что?нибудь этакое… Он любит играть в пластмассовый дом и в горку. В домике откидной столик и два стула. Они там свободно размещаются с Каролайн. А с горки поочередно катаются на спине, на животе, х’оловой вниз и, естественно, на том месте, откуда ноги растут.

Целый день он в движении. Во дворе. Час, самое большее полтора, за мультиками, и опять во двор. На воздух. Здесь, у моего внука Жени все наоборот: почти весь день за телевизором и час — полтора на улице, на воздухе. Когда они дома, не на даче. Тот розовощекий, этот бледненький.

Забавный Данни и в пиковой ситуации.

На него, как на всякого ребенка, иногда находит. Во гневе он может выпалить маме или папе «Ай ноу лав ю!» (Я не люблю тебя!) Это у него самые бранные слова. Но через пять минут ему становится стыдно за такое поведение, и он начинает рыдать и прятать лицо в мамином подоле, или у папы в коленках. «Липнет» так, что от него невозможно отлепиться.

Иногда с сестренками поскандалит. Наскакивает. Девочки неумело, по — девчоночьи обороняются. Отпихивают. Люся, та выставит руки, он кидается, машет руками, а не достанет. Злится, ревет. На шум выбегает во двор папа. (Если он дома, не на работе). И начинает разбираться. Чаще всего виновным оказывается Данни. Следует строгое внушение. На что он негодующе отвечает: «Ай ноу лав ю!» Потом рыдает и прячет лицо. Марк успокаивает его.

Марк любит возиться с детьми. За столом ухаживает за младшими. Во дворе играет с ними. Живо откликается на их проблемы. Они тотчас откликаются на его зов. Приятно и забавно наблюдать за ними. Особенно слышать то

и дело «плиз» (пожалуйста) и «сорри» (извини, прошу прощения). И у них, как и у взрослых, — вежливость в порядке вещей.

У взрослых еще «дарлинг» (дорогой, дорогая). А если они позволили себе поссориться при детях, то потом принято извиняться перед ними. За то, что оскорбили их слух.

Но самое забавное начинается вечером, в 17.00. Марк кричит со второго этажа, если дети заигрались и прозевали время: «Данни!» «Кэролайн!» (Именно через «э»).

Они летят по лестнице вверх. Данни на ходу сбрасывает трусишки и с ходу в ванну, в которой уже клубится мыльная пена. Каролайн под душ. Или наоборот. Марк намыливает их и купает. Потом в легоньких пижамках они выскакивают чистенькие, розовенькие, с мокрыми, причесанными волосами во двор. Успеть поиграть до ужина.

Люся купается отдельно. Потому что уже взросленькая.

Надя зовет:

— Папа — а-а! Ужин!

Данни копирует:

— Папа — а-а! Уозен!

После ужина они разбредаются в сад, еще поиграть. Пока папа не позовет спать.

Вот он зовет их. Собирает в девичьей спальне и читает детскую книжку. Бу — бу — бу! — слышу я из своей комнаты. Потом разводит их по спальням.

Данни любит спать в обнимку с маминым халатом — он пахнет мамой. Но прежде чем отвернуться к стенке, кричит:

— Ма — ма! Гранпа!

Надя говорит мне:

— Зовет, чтоб мы пожелали ему спокойной ночи.

Я со всем моим удовольствием: хор — рошая работа!

Мы входим к нему в спальню. Он прячется под простынкой. Мы делаем вид, что не видим его:

— Данни! Где Данни? Нету Данни!..

Он сначала замрет под простынкой, потом начинает шевелиться, подавать признаки, чтоб мы на самом деле не подумали, что его нет, и не ушли. Потом высовывается. Мы удивлены: — Вот он, Данни! Нашелся!..

Они целуются с Надей и желают друг другу спокойной ночи. Напоследок по — русски: «Я тебя люблю».

После Данни идем к Каролайн. Там иной «ритуал». Они обнимаются, целуются, а потом обмениваются воздушными поцелуями. При этом Каролайн как бы прячет их под

подушку, Надя себе за пазуху. Спокойной ночи говорят по — русски.

Дети интересуются русским языком. Особенно с моим приездом.

Иногда мы играем в детское домино. На нем изображены половинки разных животных и птиц. Надо приставить вторую половинку, если она есть в твоей «колоде», и назвать это животное. Они по — русски, я по — английски. У них лучше получается. Особенно у Каролайн. Она и Люсе, и Данни подсказывает.

Однажды Данни подошел ко мне в гостиной, стал мне в коленки и долго что?то говорил. При этом «плиз», «плиз». Я в ответ свое: «Понятно. А теперь переведи на русский». Он ушел разочарованный. А потом приходит и по — русски мне: «Дедушка, иди сюда».

Я обалдел. Оказывается, он пошел к Каролайн, и спросил: как сказать дедушке иди сюда? Она научила его. Он звал меня, чтоб показать игру в шарик в лабиринте.

Каролайн похожа на инглиш гранма. На бабушку Хариэт Лорэйн. Беленькая, узколицая. Светлые живые глазки. Приветливая. И умница.

Люся обличием русская: круглолицая, темноволосая. Немножко рассеянная. Может, потому, что много читает? Все с книжкой на диване. Пишет стихи. За стихи ее наградили специальной грамотой. Рисует.

Надя перевела мне некоторые. Одно называется «Камешек».

Я холодный, я серый, я круглый.

Я всюду на твердой земле…

Мной посыпают дорожки,

По которым снуют пешеходы;

Колеса машин хрустят…

Я всем нужен,

Но в жизни мало что значу,

Потому что живу незаметно.

На одном из рисунков изображен папа Марк в день рождения. Он сидит на стуле, а мама сыплет ему на голову семена для роста волос. На коробке с семенами портреты лысого и волосатого. И надпись: «До того» — под лысым и «После того» — под волосатым. Тут же она, Люся, смотрит, как мама старается. Рисунок, конечно, примитивный. Но когда присмотришься, — все изображенные на нем удивительно похожи на себя.

Она спокойная, несколько даже флегматичная. Но вдумчивая. Играет в шахматы, помогает маме. Учится прилежно. И каждое утро пиликает на скрипочке гаммы в гостиной.

Она поразила меня мужеством, с каким безропотно переносит роль старшей среди детей. Терпит эгоизм младших, жертвует вниманием родителей в пользу младших…

Анна — старшая. Самая любимая моя внучка. Мулаточка. Смугленькая. Проявилось что?то в ней от дальних предков по линии отца. Живая такая, отзывчивая, немножко легкомысленная. Закончила общеобразовательную школу, теперь в университете. На колледже антропологии и социологии. Мечтает стать актрисой.

Дай Бог тебе удачи, внученька. Ю ар приити! (Ты замечательная!)

Надя родила ее, будучи еще в Ленинграде. Перед защитой диплома журналиста. Мы с Аннушкой возились, пока Надя заканчивала учебу. Муж в это время делал карьеру у себя.

Все хорошо! Только нажил я себе сладкой боли: то хотелось увидеться, теперь скучаю…