В «зоне невидимости»

В «зоне невидимости»

Из интервью корреспондента газеты «Известия» с подполковником Геннадием Осиповичем, сбившим корейский пассажирский авиалайнер KAL-007

«…Прошло уже восемь минут полёта. Вдруг штурман наведения передаёт: „Впереди цель, самолёт-нарушитель… идёт встречным курсом”. Ложусь на обратный курс. И, получив поправки в высоте, иду за нарушителем. Погода была тогда нормальная. Сквозь редкие облака я вскоре увидел самолёт-нарушитель…

– О чём вы подумали в тот момент? – Да ни о чём. Был азарт!.. Что такое лётчик-истребитель? Это вроде как овчарка, которую всё время натаскивают на чужого. Я видел, что впереди идёт тот самый – чужой. Я же не инспектор ГАИ, который может остановить нарушителя и потребовать документы! Я шёл следом, чтобы пресечь полёт. Первое, что я должен был сделать, посадить его. А если не будет подчиняться, любой ценой обезвредить. Других мыслей у меня просто не могло быть. Всё остальное, что мне потом довелось услышать, – лирика. И не более.

Так вот, приблизившись, я захватил его радиолокационным прицелом. Тут же загорелись головки захвата ракет. Я доложил: „Цель – в захвате. Иду за ней. Что делать?”

Но штурман наведения вдруг стал переспрашивать меня: курс, высота цели… Хотя всё должно быть наоборот! И только позже выяснилось: мы оба шли в зоне невидимости, о существовании которой и не догадывались…

– Какое-то время мы ни тебя, ни его не видели, – объяснил мне на земле штурман.

Наконец подлетели к Сахалину. И тогда штурман командует:

– Цель нарушила государственную границу. Цель уничтожить…»

Майор Геннадий Осипович выпустил в корейский «Боинг» две ракеты. Как заявил он позже, одна из них снесла половину левой плоскости крыла. Вторая ракета, по предположению экспертов, повредила один из четырёх двигателей. Осипович видел разрывы ракет, и этого было достаточно, чтобы сообщить на командный пункт: «Цель уничтожена!» Да и какие могли быть сомнения, если на цель наводил бортовой радиолокатор, а ракеты были снабжены самонаводящим устройством! Однако пилоты других советских истребителей сообщили на командный пункт, что самолёт-нарушитель «всё ещё летит».

Из стенограммы переговоров между советскими пилотами и наземным пунктом

«– Титовнин, ну что?

– Пока ничего.

– А в чём дело? В захвате был, почему не сбили?..

– …Титовнин, ну как, давай рассказывай. Потеряли цель?

– Цель потеряли, товарищ полковник, в районе Монерона… После пуска цель встала в правильный вираж над Монероном…

– Добивать, добивать. Давайте, подводите МИГ-23…»

Добивать, однако, не пришлось: KAL-007 исчез с экранов радаров. Проведённый позже анализ записей «чёрных ящиков» привёл экспертов к выводам поистине сенсационным. Вопреки заявлению Осиповича, с борта KAL-007 и после атаки продолжали поступать радиосигналы с антенны, расположенной именно на конце левой плоскости крыла. И вопреки мнению экспертов, ни один из четырёх двигателей «Боинга» повреждён не был; дважды инженер самолёта отметил – и это ясно слышно на магнитофонной записи, – что двигатели функционируют нормально. Более того, после поражения ракетами KAL-007 не стал падать, а, наоборот, поднялся больше чем на километр. Только затем он стал снижаться, но не падать, а планировать по спирали. По крайней мере через девять минут после атаки KAL-007 ещё обозначался на экранах радаров ПВО, на высоте 5000 метров. В это время оба «чёрных ящика» по непонятной причине перестали функционировать.

…Альберт Эйнштейн лелеял мечту, что теория единого физического поля, над которой он особенно интенсивно работал в последние годы своей жизни, докажет взаимосвязь между силами в природе. Как пишут биографы Эйнштейна, учёный не завершил труда, но идея его жива, она и сегодня будоражит мысль физиков-теоретиков. По их представлению, физическое единое поле разлагается на три вектора: электрический, магнитный и гравитационный (он же вектор инерции). При определённых условиях один вектор может заменяться другим.

Гипотезу взяли на вооружение уфологи. Вероятно, полагают они, пассажиры НЛО способны так изменять условия среды, что один физический вектор замещается другим. Если, например, при резком изменении направления полёта гравитационный вектор компенсировать вектором электрическим, то никаких перегрузок пассажиры НЛО не испытают, они даже не почувствуют поворота. При сведении же силы гравитации к нулю летательный аппарат сможет начать движение практически с любой скоростью, а также внезапно останавливаться.

С подобными флуктуациями физических полей некоторые исследователи связывают изменение яркости объекта. Так, в момент, когда вектор гравитации компенсируется электрическим вектором, электрический потенциал тела резко возрастает; для стороннего наблюдателя это будет выглядеть как яркая вспышка.

О световых явлениях много говорилось в связи с предупредительными выстрелами, которые произвёл по корейскому «Боингу» майор Осипович. Сомнительно, конечно, чтобы наблюдатель с земли мог отличить огни трассирующих снарядов от световых вспышек иного происхождения, особенно если учесть, что инцидент разворачивался на высоте шесть тысяч метров. Не будем, однако, отказываться от возможности разобраться в этом вопросе, обратимся вновь к описаниям английского политолога Джонсона.

«…В 16.30 KAL-007 пересёк побережье Камчатки… Пробыв в советском воздушном пространстве над Камчаткой около 38 минут, Боинг уходил теперь в сторону Охотского моря и к Сахалину…

В 18.26 он вновь оказался в советском небе. Истребители, висевшие теперь у него на хвосте, знали, что у них всего лишь десять минут, чтобы посадить его или, если это не удастся, сбить…

Советский лётчик позднее рассказывал в интервью по телевидению об этих мгновениях: „Я послал четыре очереди трассёрами перед носом Боинга. Они видны за много километров, и, конечно, они должны были увидеть их…”»

То обстоятельство, что члены экипажа KAL-007 не заметили даже трассирующей очереди, трудно объяснить. Сенатор Джон Глен, в прошлом опытный военный лётчик, говорит: «Если были трассёры, то невозможно объяснить, почему они их не заметили»!

«…Свидетелями этих минут были рыбаки с японского судна „Сидори-Мару 58”. Команда говорит, что около

18.00 она слышала два или три раската и видела вспышку в небе. Если они правильно запомнили время, то для попадания по цели было ещё рано, но если они могли видеть… очереди трассёрами на расстоянии 6 километров, ещё труднее объяснить, почему их не заметил экипаж Боинга…»

Из интервью корреспондента «Известий» с подполковником Г. Осиповичем

«…Я включил форсаж… головки ракет замигали. Доложил на землю – цель в захвате. И вдруг в наушниках: „Отставить уничтожение. Выйти на высоту цели и принудить её к посадке”. А я уже снизу к нарушителю подхожу… „Дайте предупредительные очереди”, – несётся с земли. Дал четыре очереди, израсходовал более двухсот снарядов. Да что толку! Ведь у меня бронебойные, а не зажигательные. И вряд ли их кто вообще может увидеть…

– Но ведь было сообщение нашими газетами, цитировавшими „официальные источники”, что сделали предупредительные выстрелы именно зажигательными – светящимися, трассирующими снарядами…

– Это неправда. Таких снарядов у меня просто не было. Поэтому я выпустил бронебойные…»

Получается, что в телевизионном интервью, состоявшемся задолго до наступления горбачёвской гласности, Осипович сказал неправду. Попросту говоря, соврал – по указке свыше. Касательно световой вспышки, увиденной японскими рыбаками в небе, предлагаю читателю самому подумать о её происхождении. При этом следует помнить: «для попадания по цели было ещё рано».