Драма русской школы: атака на язык обучения

В 2008 году находившиеся у власти националистические и консервативные правые партии Литвы подготовили проект поправок к Закону об образовании, в котором предлагалось радикально пересмотреть принципы обучения на языках национальных общин и меньшинств. В действовавшем Законе, принятом в 2003 году, гарантировалось право национальных общин обучать детей на родном языке в школах всех ступеней: начальной, основной и средней. Однако в новом проекте поправок Закона предлагалось сохранить на родном языке лишь начальное образование. В основной школе, то есть в 5-10?м классах, на родном – русском – языке планировалось преподавать не более 60 % предметов, а в средней школе (11–12?й классы) на родном языке – не более 30 % учебных дисциплин. Причем в это число включалось и изучение родного языка, поэтому процентное соотношение должно было на самом деле быть гораздо меньше: реально на русском языке преподавалось бы не 60 и 30, а только 40 и 20 % учебного времени. Так что значительная часть учебных предметов в 5-12?м классах, а в старших классах – абсолютное большинство должно преподаваться на литовском языке. Этим проектом власти Литвы намеревались даже превзойти языковые ограничения своих северных соседей: Латвии и Эстонии. Мотивы принятия подобных поправок, как всегда, носили иезуитское обоснование: данный проект, по мнению его авторов, преследовал цель «достичь интеграции национальных меньшинств в литовское общество и создать им подходящие условия жить, работать и учиться в Литве. А также сохранить их самобытность». Предлагавшийся проект представлял собой своеобразную мину, закладываемую не только под школы, но и под будущее национальных общин. Мало того, что проводимая в Литве структурная перестройка школ привела к замене многих русских средних школ, дававших полноценное законченное среднее образование, неполными – основными школами, которые стремительно деградируют, теряют учеников, роняют престиж в глазах родителей школьников, побуждают вести детей в литовские школы. Перевод преподавания в таком объеме на государственный язык должен был резко ухудшить качество обучения и эффективность учебного процесса.

Понимая всю глубину и тяжесть последствий этих поправок, русская общественность резко выступила против. Следует подчеркнуть, что вновь инициаторами протеста против этих поправок выступили, в первую очередь, сами учителя русских школ, которых поддержали родители школьников. Руководителями Ассоциации учителей русских школ Литвы были подготовлены письма во все властные структуры с категорическим требованием не допустить изменений действующего закона, и начался сбор подписей. Реакция общественности последовала быстро и энергично: публикации в прессе известных педагогов, вскрывающие сущность предлагаемых поправок и призывающих к действию, требования провести открытые дискуссии, выступления в средствах массовой информации и с различных трибун общественных деятелей, представляющих интересы национальных общин, и, наконец, письма протеста против поправок, адресованные властям Литвы. Более ста русских и польских школ собрали под письмами протеста тысячи подписей. Только в Клайпеде за три недели было собрано несколько тысяч подписей под письмами, которые были направлены президенту Литвы Валдасу Адамкусу, премьер-министру Гедеминасу Киркиласу, правительству и в Сейм Республики. К высшим лицам государства и органам власти люди обращались с такими требованиями: «Мы глубоко убеждены в том, что школы с русским языком обучения дают своим воспитанникам полноценное качественное образование и обеспечивают хорошее знание ими государственного языка, позволяющее свободно интегрироваться во все сферы общественной жизни страны. Мы убеждены в том, что предлагаемый проект поправок Закона ущемляет наши права граждан Литовской Республики и Европейского союза и не соответствует нормам Рамочной конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств. Мы рассматриваем предлагаемые поправки как нарушение прав национальных меньшинств Литвы и оцениваем их как несоответствующие основным принципам современного демократического общества.

Мы требуем уважать и сохранить наше право обучать своих детей и внуков на родном языке. Мы не считаем нужным сокращать время обучения школьников на родном языке. Мы убеждены в том, что насильственное внедрение обучения на государственном языке негативно повлияет на качество обучения наших детей и учеников, не позволит им глубоко усваивать учебный материал и резко снизит эффективность учебного процесса.

Мы убеждены в том, что задача современной школы – дать своим воспитанникам глубокие знания основ наук, подготовить их к дальнейшей учебе и жизни в современном демократическом европейском обществе. Современная школа должна гарантировать своим выпускникам возможность и право реализовать свои способности в любой стране мирового сообщества, а для этого приоритетом является качественное образование. Достижение этой цели возможно только при условии образования на родном языке.

Национальные общины и меньшинства являются законными интегрированными составными элементами общества Литовской Республики, законопослушными гражданами страны, трудящимися на ее благо, добросовестными налогоплательщиками. Поэтому мы имеем право требовать считаться с нашими потребностями и желаниями. Мы требуем сохранения нашего законного права обучения детей на родном – русском – языке.

Мы требуем не допустить принятия поправок Закона о просвещении Литовской Республики и сохранить его в ныне действующей редакции. Если наше мнение не будет учтено, мы оставляем за собой право обращаться в структуры Европейского союза и Европейский суд по правам человека».

Именно в этот период началось активное и близкое сотрудничество русских и польских педагогических организаций и общин, хотя, следует отметить, первый шаг был сделан именно русскими педагогами. Параллельную активную работу осуществляли польские коллеги, а вскоре в этом процессе сложилось сотрудничество двух общин. Борьба против ограничений возможности обучения на родном языке продолжалась более двух лет. Поднявшаяся в стране волна негодования и недовольства национальных общин заставила власти отступить. Сначала они вынуждены были смягчить предлагаемые поправки: вместо перевода преподавания большинства предметов на литовский язык, было предложено в русских школах по усмотрению министерства изучать 2–3 предмета на государственном – литовском языке. Но и эти «смягченные» поправки были решительно опротестованы. Позиция общественности была тверда: на уроках математики, физики, химии, биологии, истории школьники должны изучать именно эти учебные предметы, а не литовский язык, на изучение которого учебным планом и так предусмотрено немало времени.

Весной 2010 года началось новое обострение законотворческой горячки. Стали предлагаться новые проекты поправок к той статье Закона, в которой говорится об обучении на языках национальных меньшинств. Летом 2010 года, в разгар обсуждения Закона, 65 русских общественных организаций и организаций российских соотечественников направили обращение президенту, Сейму и правительству Литовской Республики стребованиями не допускать изменения действующей правовой нормы. Борьба за сохранение права учить детей на родном языке без ограничений продолжалась. Надо сказать, что власти использовали не только вводящую в заблуждение риторику, но и своих «агентов» из числа представителей национальных общин, требовавших закрытия польских и русских школ Литвы вообще. В ответ на это в декабре 2010?го – январе 2011 г. была проведена акция, в ходе которой, по имеющимся сведениям, в Сейм Литвы были направлены тысячи обращений представителей русскоязычного населения с просьбой сохранить без изменений статью Закона, гарантирующую получение образования на родном языке без ограничений. Общие интересы сплотили русскую и польскую общины Литвы. Ассоциация учителей русских школ Литвы и Общество учителей польских школ Литвы отстаивали свои требования и позиции на совещаниях и консультациях разного уровня. Польская община организовала впечатляющий митинг в защиту польских и русских школ у резиденции президента Литвы.

Тем не менее, свои планы власти не отменили. Пауза в принятии поправок, вызванная протестом общественности, использовалась для подготовки властями главного удара, и Сейм в конце 2010 года вплотную занялся обсуждением поправок к Закону, главная суть которых – перевод преподавания части предметов на литовский язык, а также утверждение единых требований к сдаче государственного экзамена по литовскому языку для всех выпускников школ, независимо от национальности иязыка обучения. В конце октября в парламенте Литвы прошла конференция: «Политика просвещения национальных меньшинств в Европейском союзе: опыт Латвии». В официальном пресс-релизе Сейма было объявлено: «Опыт Латвии для Литвы особо ценен; это один из лучших примеров ЕС, когда национальные меньшинства, сохраняя свою идентичность, вливаются в общественную жизнь страны, становятся активными гражданами». Нисколько не смущаясь этой ложью, организаторы конференции объявили, что перевод изучения 60 % предметов на государственный язык в Латвии дал «сегодня результаты положительного опыта».

Примечательно, что к участию в конференции представители ни русской, ни польской общественности допущены не были. На конференции прозвучали настолько радикальные и категорические выступления, которые не оставили сомнений в намерениях властей. Например, ведущий «Радио Литвы» Марюс Лауринавичус заявил: «Я вижу, что школы нацменьшинств по отношению к Литве в принципе являются инструментом дезинтеграции. Поэтому странно от наших идеологов от образования слышать, что должны соблюдаться права нацменьшинств. Во времена «Саюдиса» (т. е. в начале 1990?х гг.) говорилось очень четко: Литва – единственная земля, где литовцы могут говорить по-литовски. Мы победим, но наши движения в сторону победы не особенно видны. Сколько же можно через каналы образования для нацменьшинств пропагандировать славянский образ жизни, историю, унижающую нашу историю? Нужно менять акценты. Это вопрос жизни. Лично для меня». Один из организаторов конференции, член Сейма – национал-консерватор Гинтарас Сонгайла мгновенно подхватил: «Да, я согласен, что действовать нужно намного решительней, и не только мне, но всему парламенту. Ваши идеи о том, что систему национальных меньшинств нужно менять, понятны, и в Сейме, думаю, они найдут одобрение».

Конференция приняла резолюцию, суть которой сводится к тому, чтобы сокращать число школ национальных меньшинств. В ней отмечено, что отсутствие преподавания учебных предметов на государственном языке «осложняет интеграцию этих меньшинств в общество, подталкивает их к изоляции и даже дезинтеграции, враждебно противопоставляет остальной части литовского общества».

В конце 2010?го – весной 2011 гг. тема судьбы школ с русским и польским языками обучения активно обсуждалась средствами массовой информации, чиновниками, политиками, общественными деятелями Литвы. На фоне общественных протестов Сейм обсуждал поправки к Закону об образовании, многие из которых несли угрозу национальной самобытности жителей Литвы. Польские и русские педагогические общественные организации и школьные общины использовали все доступные средства, чтобы не допустить ограничения возможностей обучать детей на родном языке.

13 декабря 2010 года у Президентского дворца в центре Вильнюса состоялся первый многолюдный митинг в защиту образования на родном языке. Он был организован польской общиной Литвы, но в нем на равных принимали участие представители русской общины. Тысячи участников митинга держали в руках транспаранты и плакаты, на которых на литовском, польском и русском языках были написаны лозунги: «Оставьте в покое наши школы!», «Нет – принудительной ассимиляции!», «Мы хотим свободно учиться на родном языке!», «Президент, защитите нас!»

15 марта 2011 года председателю Сейма, а также президенту и правительству были переданы обращения с просьбой сохранить образование на родном языке в полном объеме, под которыми стояли подписи 62 тысяч граждан, и обобщенное обращение Ассоциации учителей русских школ и Общества учителей польских школ Литвы.

17 марта на заседании Сейма обсуждался законопроект. Несмотря на титанические усилия и неоднократные эмоциональные и аргументированные выступления члена Сейма от Избирательной акции поляков Литвы Ярослава Наркевича, до конца отстаивавшего интересы польских и русских школ, Сейм 76 голосами «за», при 14 «против» и 29 воздержавшихся принял новую редакцию Закона, вводящую двуязычное обучение в школах национальных меньшинств.

Итак, 17 марта 2011 года Сейм Литовской Республики принял Закон об образовании в новой редакции, согласно которому в школах национальных меньшинств – цитируем – «изучению литовского языка уделяется не меньше времени, чем изучению родного языка». Согласно Закону уже в подготовительных к школе группах детских садов не менее 4 часов в неделю должно уделяться изучению литовского языка. А во-вторых, законодательно закреплено, что с 1 сентября 2011 года воспитательный процесс по программам основного и среднего образования в школах национальных меньшинств будет осуществляться способом двуязычного обучения: на литовском языке и на языке национального меньшинства. В начальной школе обучение литовскому языку будет осуществляться интегрированно. А в основной и средней школе на литовском языке (помимо уроков литовского языка, естественно) будут изучаться темы истории и географии Литвы, ознакомления с окружающим миром; на литовском языке будут преподаваться основы гражданского воспитания. Одновременно устанавливалось, что по желанию родителей на литовском языке может быть введено обучение любых предметов, начиная с начальной школы. Одновременно в Литве с 2013 года вводились единые требования к сдаче государственного экзамена по литовскому языку для выпускников литовских школ и школ национальных меньшинств. Проще говоря, выпускники школ с русским и польским языками обучения должны сдавать государственный экзамен по литовскому языку наравне с литовскими абитуриентами, для которых этот язык является родным.

Следует отметить, что трехлетняя борьба русской и польской общин против изменения Закона и любых ограничений права обучения детей на родном языке дала определенные результаты. Немалыми усилиями все же удалось отразить принятие наиболее жестких и радикальных вариантов поправок к Закону. Эти проекты удалось отклонить. Примечательно, что главную роль в защите интересов национальных меньшинств играла широкая общественность: педагоги, родители школьников, русские и польские общественные организации. Нужно отдать дань глубокого уважения польским политикам: они были достойными представителями своих избирателей. Немногочисленные же русские «профессиональные» политики благополучно отсиделись за спинами учителей, школьников и их родителей…

С другой стороны, принятые поправки наносили серьезный удар по системе образования национальных общин, по русским школам и вызвали негодование общественности. Сразу после принятия Сеймом Закона Ассоциация учителей русских школ Литвы и Общество учителей польских школ Литвы, Объединение родителей учащихся школ с польским языком обучения и ряд русских и русскоязычных общественных организаций направили президенту Литвы Дале Грибаускайте призыв не подписывать принятый Закон. Однако это было сделано, скорее, «для очистки совести», поскольку было ясно, что глава государства не только его подпишет, но, в известной степени, сама является инициатором внесения поправок. Подписывая новую редакцию Закона об образовании, президент Литвы Даля Грибаускайте заявила: «Мои главные мотивы таковы, что всем национальным меньшинствам Литвы необходимо помочь стать равноценными гражданами, то есть помочь им интегрироваться в литовское общество, почувствовать себя равноценными, пользоваться уважением, знать наш дорогой язык». В высказывании президента была допущена некорректность: получалось, что до сих пор русские и поляки, а также представители других национальностей не являлись и не являются равноценными гражданами, не пользуются уважением титульной нации.

Общественность не сложила руки: в столице Литвы состоялись еще два многотысячных митинга, организованных польскими общественными организациями при активном участии русской общины. Тем не менее, несмотря на ярко выражаемую позицию общественности, власти страны остались глухи, мнение десятков тысяч граждан было проигнорировано.