Глава 15. Экспорт пассионариев

Низкий голос сквозь потрескивания в рации:

– Работаем по моему сигналу. Считаю до трех.

Несколько мгновений спустя донесся второй голос:

– Понял, готов.

– Готов! – подтвердил и третий.

– Три-два-один. Слышны винтовочные выстрелы.

– Три-два-один. Снова выстрелы.

– Сорок пятый! Огонь! Эти переговоры по рации прозвучали в самый кровавый день в истории Киева с послевоенных времен. Переговаривались снайперы, прятавшиеся в зданиях высоко над майданом Незалежности, где разворачивался мощный антиправительственный протест. Там, на улице, началась бойня. Десятки активистов, по большей части защищенные лишь касками и деревянными щитами, остались лежать в крови на поливаемой дождем Институтской улице – тщетно они пытались преодолеть взгорок между своим лагерем и позициями «Беркута». Всего за три дня на гребне протеста в феврале 2014 года в Киеве снайперы убили 53 майдан овца и 18 сотрудников МВД.

Этот «снайперский расстрел» стал кульминацией продолжавшегося несколько месяцев политического кризиса, вызванного столкновением «великих держав» – России и Запада, вздумавших на старый лад решать судьбу Украины. Кровавое столкновение двух мировоззрений – путинской мечты о Евразии и поддерживаемой Западом европейской интеграции.

Насилие достигло пика, вылившись в смертоносную, неравную уличную битву, о подробностях которой до сих пор идет спор. Перехваченные переговоры милиционеров свидетельствуют об участии в событиях того дня по меньшей мере трех команд снайперов. Более полное представление можно получить, просматривая многие часы видеосъемок и прослушивая перехваченные переговоры по рации – все это выложено в интернете. Нет сомнения в том, что в убийствах принимали участие спецподразделения милиции, многие десятки свидетелей это подтверждают, не менее десяти камер запечатлели мужчин в форме спецназа, стреляющих по толпе из скорострельных винтовок, – они находились на позициях, занимаемых милицией. По всей видимости, снайперы прикрывали отступление спецподразделения МВД «Беркут», которое, также безоружное, оказалось под прицельным огнем оппозиционеров (восемнадцать беркутовцев погибло от огнестрельных ранений с 18 по 20 февраля).

Вину за гибель участников Майдана чаще всего возлагают на тогдашнего президента Украины Виктора Януковича. Россия давила на него и требовала положить конец протесту, он, видимо, счел, что сможет напугать протестующих и они разбегутся. Однако с тех пор «снайперский расстрел» в Киеве, как и другие поворотные моменты постсоветской истории, оброс огромным количеством теорий заговора.

Так, российское телевидение представляло эти события совсем по-другому. На пресс-конференции в марте Путин, отвечая на вопрос корреспондента, высказал предположение, что снайперы были «провокаторами от оппозиции». В России их изображали неведомой пятой колонной, которую пустили в ход заграничные спонсоры Майдана, – это, мол, была чудовищная провокация, снайперы стреляли и в ту и в другую сторону, единственной их целью было накалить ситуацию и добиться свержения преданного Москве Януковича, установить в стране правление пронатовской фашистской хунты. Реальное поле боя на улицах Киева подменялось виртуальным, два симулякра реальности боролись за глаза и внимание мира. Россия проиграла битву на земле, но в конечном счете второе поле боя оказалось важнее.

История этого побоища за эти два года уподобилась развилке истории: из снайперского расстрела родились две несводимые реальности, и обе они в зародыше подавляют любые попытки разобраться в украинском кризисе. Для Запада это было свидетельством крайней жестокости режима Януковича, оправдывающим свержение тирана, однако для противников Майдана, особенно для российских телезрителей, были очевидны все признаки провокации, ужасного заговора, направленного на дискредитацию дружественного России режима.

Нужно отдать должное и российской версии: некоторые факты указывают на то, что снайперский расстрел не был столь простым и односторонним, как это казалось поначалу. Был подслушан разговор между находившимся в Киеве эстонским министром иностранных дел Урмасом Паэтом и Верховным представителем ЕС по делам безопасности Кэтрин Эштон: якобы и беркутовцы, и протестующие погибли от пуль одного типа, выпущенных из одного и того же оружия. «То есть укрепляется понимание, – говорит Паэт Эштон, – что за снайперами стоял не Янукович, а кто-то из новой коалиции»[470]. Его слова опровергла главная свидетельница, на которую он ссылался, Ольга Богомолец, руководившая медицинской службой Майдана: она, мол, никогда не говорила такого Паэту, слова об одинаковом оружии, использованном и против милиции, и против майдановцев, он ей приписал. Однако временно назначенный министр Олег Мусий заявлял, по сути, то же самое: майдановцев и милиционеров застрелили из одних и тех же винтовок: «Я думаю, это не только старый режим [спланировал провокацию], это дело рук российского спецназа, который обслуживал и поддерживал идеологию режима»[471].

Если такая сила действительно вмешалась в противостояние на Майдане, о ее целях остается только догадываться. Например, оппозиция могла выставить снайперов, чтобы свалить вину на режим и дискредитировать Януковича (именно такую версию выдвигал глава Службы безопасности Украины, которого в первую очередь в этом злодействе и обвиняли, – в его мотивах трудно усомниться). Согласно другой теории, снайперы, поставленные Януковичем, стреляли и в милицию, и в протестующих, чтобы разогреть ситуацию и перейти к масштабному использованию армии, ввести танки и с их помощью положить конец Майдану (версия бывшего заместителя министра внутренних дел Геннадия Москаля)[472]. Мусий тем временем заявил, что, по его мнению, сценарий «третьей силы» задуман и осуществлен русскими с целью ускорить свержение Януковича и получить предлог для вторжения в Украину.

Ни одному из этих заявлений мы не можем доверять полностью. Как любая теория заговора, они опираются на аргументы «постфактум», то есть считают все, что произошло, истинной целью заговорщиков. При этом они приписывают заговорщикам гений масштабов Эйнштейна: предвидеть результаты своих действий в крайне сложной и непредсказуемой ситуации. На самом деле предсказать последствия выстрелов и убийства нескольких десятков протестующих едва ли можно было с какой-либо точностью.

Реальность, вероятно, гораздо проще. Чем предполагать существование «третьей силы», стреляющей и по майдановцам, и по милиции, гораздо вероятнее – и сумма доказательств этого с каждым днем растет, – что протестующие стреляли в милицию, а милиция стреляла в них. На месте во время перестрелки было задействовано три подразделения снайперов милиции и спецназа. Первый отряд, который камеры запечатлели со штурмовыми винтовками Калашникова, со снайперскими винтовками и узнаваемыми желтыми нарукавными повязками, – это подразделение Министерства внутренних дел «Омега», по-видимому прикрывавшее отход «Беркута». Трех сотрудников этого подразделения, с желтыми нарукавными повязками и такими же нашивками на погонах, запечатлела камера 20 февраля, когда они стреляли с милицейской баррикады вниз по Институтской улице в сторону майдана Незалежносте[473]. Предположительно, именно переговоры этого подразделения по рации были перехвачены и выложены в интернет (отрывок приводится в начале главы) – сделал это какой-то радиолюбитель с айфоном. Отчетливо слышны команды снайперам стрелять, а затем звуки выстрелов. Далее в записи фраза, подытоживающая результаты стрельбы: «Движение на крыше прекратилось».

Другое подразделение, «Альфа», подчинявшееся СБУ (украинский аналог КГБ), заняло позиции в здании кабинета министров, откуда целиком просматривалась Институтская улица. Радиопереговоры этого подразделения тоже были записаны и выложены в интернет, однако в них нет доказательств того, что члены подразделения в какой-то момент пустили свое оружие в ход: нет приказа стрелять, нет отчета снайперов, не слышны в этой записи и выстрелы[474]. Шесть дней спустя украинский канал TVi показал интервью с человеком в маске, который назвался полковником Бычковским, командиром подразделения «Альфа». На всем протяжении получасового интервью он твердил, что его команда прибыла в ю. оо, когда побоище уже закончилось. Бычковский также намекал на присутствие другой группы снайперов подразделения «Булат», которое подчинялось Управлению государственной охраны Украины. Это подразделение, по словам депутата парламента и бывшего министра обороны Анатолия Гриценко, участвовало в убийствах, – впрочем, никаких доказательств этого обвинения он не привел.

Единственным фактическим доказательством присутствия подосланных оппозицией снайперов, стрелявших по демонстрантам, служит видеозапись: майдановец падает, сраженный пулей, на террасе, которая прекрасно просматривалась из гостиницы «Украина», а она как раз находился под контролем оппозиции. Кроме того, на ютьюбе было размещено (но впоследствии убрано) неотредактированное видео, на котором по съемочной группе Би-би-си и корреспонденту Гэбриэлу Гейтхаузу стреляют из окна гостиницы «Украина». Однако эта запись не может служить окончательным доказательством, на ней отчетливо слышны слова одного из членов съемочной группы: «Черт знает, кто это был».

Журналист Иван Сияк, неустанно собиравший в Киеве информацию для сайта Colta.ru и представивший различные версии и их опровержение[475], пишет, что к ««теории третьей силы» следует относиться скептически именно потому, что она нравится многим. У оппозиционеров, которые теперь пришли к власти, появился удобный ответ на вопрос, кто же застрелил на Майдане полтора десятка милиционеров» – в период мирного, как считалось, протеста. А у России появляется возможность «обвинять в кровавой бане то «Правый сектор», то нынешнее правительство, то западные спецслужбы». Устраивает эта теория и украинские спецслужбы, которые «с радостью повесят на нее хотя бы часть жертв своей стрельбы». Тем не менее Сияк пришел к выводу, что «третья сила», скорее всего, миф: снайперам «третьей силы», стреляющим и в тех и в других, едва ли удалось бы укрыться не только от тысяч глаз протестующих и милиции, но и от десятков камер – это едва ли возможно на крошечном клочке земли в центре Киева, где разворачивался Евромайдан.

И все же с арестом в апреле 2014 года десятка военнослужащих Министерства внутренних дел, обвиненных в убийствах, эта история едва ли исчерпалась, как бы многим этого ни хотелось.

Не в первый раз ход истории меняют таинственные снайперы, но вместо того чтобы сокрушить оппозицию и укрепить центральную власть, как это произошло в случае с расправой в Останкине при Ельцине, эти выстрелы сотрясли политическую элиту Украины и принесли политическую смерть Януковичу. Его телохранители рассеялись, лояльные олигархи устремились в аэропорты, сам Янукович бежал в Россию. 28 февраля он провел в Ростове пресс-конференцию, на которой просил Путина «восстановить порядок».

В разгар конституционного вакуума, возникшего из-за поспешного ухода Януковича, Путин без промедления нанес свой удар. Поскольку киевское противостояние вынесло на вершину власти украинских националистов, ему следовало особенно побеспокоиться об одной территории, о Крымском полуострове с преимущественно русским населением.

27-28 февраля десятки военных машин без опознавательных знаков внезапно появились на дорогах Крыма, в них находились солдаты в форме, но также без погон – они заняли перевалы и аэропорты, перекрыли дороги. Украинские гарнизоны оказались заблокированы этими подразделениями в казармах. За исключением одного инцидента 18 марта, когда погиб один человек, операция осуществилась практически бескровно. Российское вторжение прошло как по маслу, Киев, решавший вопрос о передаче власти, реагировал лишь беспомощными протестами. По отзыву Би-би-си, это было не столько вторжение, сколько проникновение, этнически русское население в массе своей приветствовало российскую армию. С молниеносной скоростью проведенный референдум – о выходе из состава Украины и присоединении к Российской Федерации – получил почти стопроцентную поддержку.

Эта операция была поистине шедевром тактики, западные критики могли только негодовать, но им нечем было ответить на новый способ «асимметричной войны», придуманный Россией. Ведь присоединение Крыма обошлось практически без жертв и, по-видимому, вполне соответствовало желаниям основной части населения. Следуя постмодернистскому сценарию кремлевских политтехнологов, через год после Крымской кампании Путин в документальном фильме заявил, что первым шагом к присоединению Крыма было его поручение социологам, которые провели втайне опросы и убедились, что референдум даст нужный результат[476].

Но после событий в Киеве и в Крыму риторика Путина постепенно приобретает зловещие оттенки. В речи, посвященной присоединению Крыма, он упоминает «пятую колонну» и «национал-предателей» – выражения, прямо заимствованные из выступления Дугина в Парке Победы в феврале 2012 года. В апреле Путин завершил ежегодную «Прямую линию» длинным монологом о роли русского народа, упомянув при этом «русский культурный код» и «исключительно мощный генетический код», который «почти наверняка является одним из наших главных конкурентных преимуществ в сегодняшнем мире».

Он очень гибкий, он очень устойчивый. Мы даже этого не чувствуем, но это наверняка есть… Мне кажется, что русский человек, или, сказать пошире, человек русского мира, он прежде всего думает о том, что есть какое-то высшее моральное предназначение самого человека, какое-то высшее моральное начало. И поэтому русский человек, человек русского мира, он обращен больше не в себя, любимого… Вот западные ценности заключаются как раз в том, что человек в себе сам, внутри, и мерило успеха – это личный успех, и общество это признает. Чем успешнее сам человек, тем он лучше. Мне кажется, ведь только у нашего народа могла родиться известная поговорка «На миру и смерть красна». Как это так? Смерть – это что такое? Это ужас. Нет, оказывается, на миру и смерть красна. Что такое «на миру»? Это значит, смерть за други своя, за свой народ, говоря современным языком, за Отечество. Вот в этом и есть глубокие корни нашего патриотизма. Вот отсюда и массовый героизм во время военных конфликтов и войн и даже самопожертвование в мирное время. Отсюда чувство локтя, наши семейные ценности. Конечно, мы менее прагматичны, менее расчетливы, чем представители других народов, но зато мы пошире душой. Может быть, в этом отражается и величие нашей страны, ее необозримые размеры. Мы пощедрее душой[477].

Подхваченный СМИ лозунг вбивается в головы снова и снова: Россия уникальна, Россия не такая, как все, Россия в опасности, Россия вынуждена обороняться.

Или, как сформулировал писатель Владимир Сорокин в авторской колонке в New York Review of Books: «Огромный айсберг России, замороженный путинским режимом, после событий в Крыму дал трещину, оторвался от европейского мира и дрейфует в неизвестность»[478].

С апреля 2014 года пророссийские военизированные отряды распространялись по областям Восточной Украины с преимущественно русскоязычным населением, захватывая правительственные здания и отделения милиции. 17 апреля во время ежегодной «Прямой линии» Путин назвал Восточную Украину «Новороссией» – этот географический термин восходит к XVIII веку, эпохе покорения Украины:

Пользуясь терминологией еще царских времен, это Новороссия: Харьков, Луганск, Донецк, Херсон, Николаев, Одесса не входили в состав Украины в царские времена, это все территории, которые были переданы в Украину в 20-е годы советским правительством[479].

Это, по-видимому, предвещало переход под власть России и других областей, помимо Крыма.

Пророссийские вооруженные группировки, начавшие действовать на востоке Украины, делились на две категории. Одна, менее опасная, была лояльна донецкому олигарху Ринату Ахметову, который управлял сталелитейной промышленностью области (позднее он отрекся от сепаратистов). Вторая, более серьезная группа, состояла из лиц с регулярной военной подготовкой и современным оружием. Она захватила несколько стратегических точек в Донецкой области, в том числе города Славянск и Краматорск. Западные дипломаты и военные аналитики считали, что «профессиональная координация» и вооружение этих отрядов указывают на присутствие среди них ядра российских спецназовцев. Их возглавляли две загадочные фигуры – Игорь Стрелков и Александр Бородай. Они оказалась на острие кремлевской попытки подчинить Восточную Украину.

Настоящее имя Стрелкова – Игорь Гиркин. Это профессиональный солдат удачи, закоренелый и убежденный националист, который в промежутках между войнами писал заметки в прохановскую газету «Завтра». Стрелков, или попросту Стрелок, участвовал едва ли не во всех войнах по периметру России после распада Советского Союза: в Приднестровье до 1992 года, в Боснии в 1993-м, в Чечне в 1995-м, а в 1999-2005 годах служил контрактником в Российской армии. В 2005 году он также – тут начинаются загадочные нестыковки – предъявлял, садясь на самолет, удостоверение офицера ФСБ, о чем сообщил московский журналист Сергей Канев, отыскавший эту информацию во вскрытой хакерами базе данных гражданской авиации. Обожающий винтажные мундиры Стрелков фотографировался и в современном боевом снаряжении, и в шинели и папахе красноармейца времен Гражданской войны, и в гимнастерке сороковых годов. На одной фотографии он запечатлен даже в латах. Его воинство носило погоны и нашивки знаменитых полков царской армии. «Представить, что это реальные представители Кремля с мандатом на партизанские действия в соседней стране, невозможно», – писал корреспондент «Новой газеты» Канев о действующих на Донбассе «исторических реконструкторах»[480].

Писатель Дмитрий Быков назвал феномен безумных красно-коричневых идеологов, отправившихся сражаться за границу, «экспортом пассионариев», опять-таки апеллируя к знаменитому термину Гумилева. Также выяснилось, что эта операция отчасти финансировалась, вероятно, загадочным православным олигархом Константином Малофеевым, близким к архимандриту Тихону, которого считают духовным отцом Путина. Малофеев не скупится на пожертвования Церкви и консервативным движениям, он также близок к Сергею Аксенову, ставшему по решению Владимира Путина и.о. Главы Крыма. За месяц до прихода к власти Аксенов встречался с Малофеевым.

Имеется и еще одна поразительная деталь, которая, хотя и не доказывает прямого вмешательства Российского государства, однако иллюстрирует, каким образом Кремль проворачивает подобного рода операции, сохраняя дистанцию и возможность отрицать свое участие. Государственный банк ВТБ предъявил Малофееву иск о мошенничестве в связи с кредитом на $ 225 млн и грозил передать дело в лондонский суд. 27 февраля, накануне Крымской операции, стороны заключили мировую и ВТБ отказался от иска. Такое вот случайное совпадение. Малофеев избавился от главной проблемы ровно в тот момент, когда Кремлю потребовалась его финансовая помощь, чтобы застолбить за собой Крым. Иными словами, было задействовано частное лицо, вкладывающее свои деньги в Крым, а Кремль опять оставался чуть в стороне и мог утверждать, что не имеет никакого отношения к происходящему: это жители Крыма спонтанно приняли решение отделиться от Украины и присоединиться к России.

С 2005 года Стрелков-Гиркин работал начальником службы безопасности у Малофеева, эту должность выхлопотал ему его друг и сотрудник Александр Бородай (сын Юрия Бородая, с которым мы познакомились ранее). Александр Бородай, также работавший на Малофеева, стал премьер-министром Донецкой народной республики, а Стрелков при нем занял пост министра обороны. Сепаратистское правительство Донецка почти полностью состояло из граждан России.

Захват областей на юго-востоке Украины, финансированный деньгами Малофеева (скорее всего, тем самым кредитом, который он не вернул ВТБ) – пример «частно-государственного партнерства», о котором пишет московский журналист Олег Кашин:

Крым был захвачен Кремлем и олигархом Малофеевым. Ситуация выглядит как дословная цитата из фильма «Хвост виляет собакой» – политтехнолог командует боевиками![481]

Но присутствие критической массы российских граждан в якобы местном сепаратистском движении отнюдь не выдавало участие Москвы в роли главного манипулятора, а придавало операции слегка любительский оттенок. Кашин пишет:

Я бы, однако, уточнил… премьером ДНР стал не просто российский политтехнолог, а, очевидно, плохой российский политтехнолог, потому что хороший, конечно, постарался бы вести себя так, чтобы его уши нигде не торчали… Даже менее искушенная в подобных делах советская власть в аналогичных ситуациях вела себя так всегда, от Прибалтики 1940 года до Афганистана 1979-го, – даже в самых сложных ситуациях всегда удавалось находить местного Бабрака Кармаля [премьер-министр Афганистана, ставленник СССР], никому не приходило в голову давать официальные посты советским эмиссарам[482].

Но довольно скоро в руководстве Донецкой народной республики россиян благоразумно заменили гражданами Украины. Первым сложил свои полномочия Стрелков, уехал в Россию и там затаился – он чересчур вольно себя вел, не слушаясь кремлевского поводка. Затем и Бородая сменил украинец Александр Захарченко, таким образом пытались нейтрализовать слух, будто премьер-министр Донецкой республики – марионетка. Захарченко, однако, упорно являлся на заседания кабинета министров в камуфляже и с присвоенным себе орденом Святого Георгия 4-й степени на груди. 28 августа он сообщил новостному агентству Vesti.ru, что на Украине сражается от трех до четырех тысяч российских военных, состоящих на действительной службе и официально числящихся «в отпуске»: «Среди нас воюют и нынешние военные, которые предпочли провести отпуск не на пляже, а среди нас, среди братьев, которые сражаются за свою свободу».

Украинские «сепаратисты» – словно кривое зеркало, отражающее современную Россию. Бородатые казаки в парадной форме, татуированные накачанные скинхеды, бородатые философы, наемники в камуфляже с пивными животами, попы в рясах, чеченцы… Все они высаживались в донецком аэропорту, пока сам аэропорт не был обращен в руины.

Александр Проселков был представителем Дугина в кабинете министров ДНР. 31 июля 2014 года он погиб при загадочных обстоятельствах – по всей видимости, был убит своими. Этот человек в 2012 году устроил показательный «расстрел предателей» в Ростове: вырядившись в мундир офицера НКВД, расстрелял воздушные шары с именами известных оппозиционеров, в том числе Навального и Бориса Немцова.

Дугин собирал деньги для этих революционеров, давал им стратегические советы, добивался, чтобы Путин послал им в помощь войска. Однако отношение Дугина к Путину изменилось, когда Дугина все же уволили с должности и.о. заведующего кафедрой социологии международных отношений социологического факультета МГУ. Непосредственной причиной увольнения стало интервью российскому новостному агентству, в котором Дугин заявил по поводу Украины: «Убивать, убивать, убивать!.. Как профессор, я так считаю».

В неистовой записи в социальной сети Vkontakte Дугин возложил вину за свое увольнение на «определенные круги», в том числе на «лунарного Путина», – такая концепция сложилась у Дугина в разгар его буйств в соцсетях:

Есть две идентичности Путина – патриотическая героическая (солярная) и более склонная к либерализму и компромиссам с Западом (лунарная). Поэтому нельзя исключать, что решение об увольнении приняла одна из половин, явно лунарная. Солнечный Путин – спаситель России во Второй чеченской кампании, освободитель Осетии и Абхазии, герой Крыма. Лунарный…. Пусть каждый сам додумает, где лунарный. Но все же очень важно, чтобы это решение было подтверждено самим Путиным, пусть лунарным. Иначе оно будет лишено той идеологической определенности, которая за ним проступает. В этом случае я это решение приму безоговорочно. Но до меня доходит информация, что к этому решению Путин – причем даже «лунарный» – вообще не имел никакого отношения, его не санкционировал[483].

Статус Дугина при этом, очевидно, не пострадал: в том же месяце он сопровождал Малофеева в поездке в Вену и познакомил олигарха с представителями правого крыла – Марион Марешаль-Ле Пен (внучкой лидера Национального фронта Франции Жан-Мари Ле Пена), членами австрийской Партии Свободы и другими политическими деятелями Испании, Швейцарии, Хорватии и Болгарии. Поездка была приурочена к двухсотлетию Венского конгресса, который создал «Венскую систему международных отношений», то есть концепцию Европы, состоящей из суверенных национальных государств. Баланс и стабильность этой системы гарантировал заключенный в 1815 году Священный союз, в который вошли Россия и немецкоязычные Пруссия и Австро-Венгрия.

Эти встречи породили надежду на взаимопонимание Кремля и европейских крайне правых партий, откликавшихся на путинскую пропаганду против однополых браков и риторику «христианских ценностей». В свое время Советский Союз умело манипулировал европейской политикой через посредство Коминтерна и опираясь на левых, теперь путинский Кремль устанавливает связи с правыми радикалами. «Саммитом пятой колонны Путина» назвала это швейцарская газета Tages-Anzeiger.

Что касается Украины, то избрание законного президента 25 мая 2014 года, казалось, устранило непосредственную опасность для украинской государственности. И все же никуда не уходили привычная вера в крах центральной власти («Украина – государство-банкрот») и активный сепаратизм, как это уже произошло в Северной Осетии, Абхазии, Приднестровье и на других пограничных территориях, которые Россия успела собрать вокруг себя после распада Союза. Раньше население Донецкой и Луганской областей не проявляло особой склонности к сепаратизму, но когда украинская армия, пытаясь отбить эту территорию у сепаратистов, начала артиллерийский обстрел, это никак не укрепило приверженность местных жителей центру. Многие наблюдатели предположили, что Кремль нацелен на долгосрочную дестабилизацию Украины, чтобы в итоге вовлечь ее в новый союз, раз уж это не получилось сразу.

Кремлевский механизм по производству когнитивных диссонансов работал с утроенной нагрузкой. В июле Дугин запустил в соцсети Vkontakte сюжет о том, как украинские солдаты распяли в Славянске трехлетнего мальчика, – явную, оголтелую выдумку, однако ее добросовестно воспроизвел Первый канал российского телевидения в основной новостной передаче. «Разум отказывается понять, как подобное вообще возможно в наши дни в центре Европы. Сердце не верит, что такое могло произойти», – комментировал ведущий, добавляя в сообщение щепотку сомнения.

Но это мелочи по сравнению с чудовищной машиной пропаганды, которая была запущена после трагической гибели малазийского борта МН17 над Донецком. Насколько можно судить, самолет был сбит пророссийскими сепаратистами с помощью ракетной установки БУК, полученной из России. Погибли 298 пассажиров, их тела упали на поля, сады и даже дома под городом Торезом. Западные комментаторы поначалу надеялись, что это несчастье изменит «ход игры», но Кремль преспокойно свалил вину на Украину. Все телеканалы, газеты, веб-сайты выстраивали теории заговора, обвиняли Украину в том, что она сбила самолет, что это была операция «под чужим флагом», очерняющая Россию провокация. Стрелков провел полубезумную пресс-конференцию, на которой он заявил, что самолет вылетел из Амстердама уже с трупами на борту, это страшная провокация Запада, нацеленная на разжигание войны.

Истинной, скорее всего, будет самая очевидная версия: на той стадии вооруженного конфликта самолеты сбивала только одна сторона. Через несколько секунд после падения самолета сепаратисты торжествовали по поводу уничтожения украинского транспортного судна АН-17, и сайт, близкий к Стрелкову, выложил видеозапись с дымящимся и падающим самолетом – вот только это оказался пассажирский лайнер. Как только стало ясно, что уничтожен не транспортный самолет, а пассажирский, и видео, и объявление об очередном торжестве сепаратистов, которое успело передать ТАСС, были убраны. Геолокационное исследование, проведенное проукраинским блогером Петросом из Голландии, позволило корреспонденту Daily Telegraph Роланду Олифанту совместить выложенные в интернете снимки и карты Google, чтобы вычислить вероятное место запуска ракеты, которая сбила самолет. Это была (и остается) территория, контролируемая пророссийскими сепаратистами. Но российская медиамашина оказалась настолько эффективной, что ее грубо противоречившие друг другу версии – то ракета была запущена украинским истребителем, как писало большинство газет, то украинской пусковой установкой – закрепились в сознании. По данным Левада-Центра, проводившего опрос общественного мнения, через месяц после трагедии 82 % россиян возлагали ответственность на Украину.

Страхи Путина насчет подрывных действий Запада, поначалу совершенно фантастические, возможно, начали становиться реальностью к концу 2014 года. Санкции против России привели к падению курса рубля на одну треть. Убийство лидера оппозиции Бориса Немцова (в этом преступлении обвинили чеченских боевиков, но они затем отказались от своих показаний) добавило еще одну сложную теорию заговора к и без того запутанному клубку. Выстрелы прозвучали в нескольких шагах от Кремля, в том районе Москвы, который находится под наиболее пристальным наблюдением, убит был человек, и сам представлявший большой интерес для режима. Тем не менее опрос Левада-Центра показал, что 58 % жителей России не подозревают Кремль в какой-либо причастности к гибели Немцова[484].

Трудно отделаться от мысли, что «Евразия» Путина в каком-то смысле стала географическим выражением некоей отдельной, обособленной от мира веры. Сто лет тому назад евразийцы породили новый, вымышленный континент, который с каждым десятилетием становился все более реальным, – тем временем Россия, прежде реальная, все более превращалась в фикцию. Не отпускает подозрение, что это две стороны одной медали.

Дугин – изобретатель, строитель и популяризатор Евразии – предвидел российскую позицию в украинском конфликте с самого начала. Уже в интервью 3 марта 2014 года, задолго до захвата Донецка и Луганска[485], и за полтора месяца до того, как это слово прозвучало в ходе «Прямой линии» Путина, он настаивал на официальном признании «Новороссии», а далее предсказал, что ополченцы провозгласят независимость Донецка и Луганска, – опять-таки за несколько недель до того, как это произошло. Он даже предугадал флаг ДНР: красный с голубым Андреевским крестом. Как мы уже говорили во введении, он предсказал, что Россия введет большие армейские подразделения, и это тоже осуществилось в августе 2014 года, когда с линии фронта в Россию стало поступать все больше трупов, – родственникам погибших сообщали, что с ними произошел несчастный случай во время учений у границы с Украиной.

Тем временем начала сбываться и давняя мечта Дугина о евразийской идентичности России. Когда-то она казалась эксцентричной, безумной, но в мае 2015 года в столице Казахстана Астане был подписан договор о создании Евразийского союза по проекту Путина с участием России, Казахстана и Беларуси.

К марту 2015 года роль Дугина в украинском конфликте стала столь очевидной, что правительство США распространило на него личные санкции, как на лидеров сепаратистов. Сам Дугин о своем отношении к событиям последних двух лет предпочитает говорить с осторожностью, мол, он просто обладает талантом провидца, он вовсе не «нашептывает» советы на ухо высоким чинам, не оказывает закулисного влияния. В октябре 2015 он назвал новую, экспансионистскую фазу российского национализма «диастолой» (фаза сердечного цикла, когда кровь расходится по сосудам тела). История, говорит он, повинуется определенному ритму, и он вовсе не вдохновлял экспансионистскую фазу этого цикла, «но не просто ждал, наблюдая (как ждут троллейбус)»:

Я как геополитик следую за пульсом русской истории – это и мой пульс тоже, мое сердце стучит в таком же точно ритме, как и сердце моей страны, моего народа[486].

Провидческие способности Дугина отчасти объясняются его связями с кремлевскими консерваторами, но в большей степени эти прорицания указывают на резкий поворот России, мир перевернулся вверх тормашками. Этот новый мир, нащупав собственные детерминистские законы воображаемой вселенной, то соприкасается с нашим, то полностью отделяется от него.

Сотворение Евразии напоминает сюжет рассказа «Тлён, Укбар, Орбис Терциус» аргентинского писателя-сюрреалиста Хорхе Луиса Борхеса: в XVII веке тайная группа интеллектуалов, именовавшаяся «Орбис Терциус», обнаружила планету Тлён. Тайну хранили и передавали из поколения в поколение посвященным, накапливались артефакты и хроники этой планеты. Основной целью было в итоге внедрить Тлён в реальный мир:

Почти сразу же реальность стала уступать в разных пунктах. Правда, она жаждала уступить… Достаточно было любого симметричного построения с видимостью порядка – диалектического материализма, антисемитизма, нацизма, – чтобы заворожить людей. Как же не поддаться обаянию Тлена, подробной и очевидной картине упорядоченной планеты?[487] (Пер. Евг. Лысенко.)

Сто лет тому назад группа ученых, во многом схожая с «Орбис Терциус», попыталась внедрить в реальный мир Евразию, опираясь на множество лингвистических, антропологических, исторических и геополитических соответствий. Прожив более восьмидесяти лет в книгах, эти идеи наконец достигли заметного успеха – из тенденциозных и замкнутых ученых рассуждений они перешли в популярную историографию, затем превратились в политическую платформу и вот уже сделались официально признанной национальной идеей России, звучат из уст главы государства.

Реальность «стала уступать», и она «жаждала уступить».

Евразийская революция предполагала скорее культурное, чем политическое покорение мира, но через культуру началось покорение самой реальности. Огромность этой победы и репутация основателей движения только выиграли благодаря тому, что сама теория настолько шатка, неубедительна, граничит с мошенничеством. Да, евразийство – подделка, превзошедшая оригинал, но не потому что подделка хороша, а потому что она столь нагло врет, что уничтожает и саму истину.

Евразийство останется свидетельством дерзости «бумагомарателей», их способности конструировать порядок целиком из слов и символов, и того, в каких масштабах ныне совершается это конструирование. Евразия, говоря словами Борхеса, «лабиринт, придуманный людьми, лабиринт, созданный для того, чтобы в нем разбирались люди».