И снова о хлебе

Эти письма поступают в редакцию постоянно. Светлые и восторженные, когда авторы ставят целью своей воздать хвалу и славу тому, что называем мы всему головой, и горько-гневные, если идет в них речь о неуважении к нему, основ ному богатству нашему – хлебу. И, как ни больно это при знать, последних писем получает газета немало. Эта поч та растет подчас в период жатвы хлебов, когда зримы прямые потери «этого величайшего изобретения человеческого ума» в результате неорганизованности дела, нераспорядительности. Письма идут и когда зерно уже в закромах и остается толь ко одно – по-человечески, умно и рачительно его израсходовать на общую нашу пользу. Однако нередко омрачается радость – то от вида выброшенной в мусорное ведро недоеденной булки или непропеченной буханки, то от скормленного скоту каравая, изготовленного из высокосортной пшеницы.

Здесь потери двойные – материальные и моральные. Не потому ли столь пронзительны письма читателей, затрагивающие именно этот вопрос – вопрос потребления!

«В деревню, где есть магазин, печеный хлеб привозят за 50 километров. Привозят, казалось бы, вполне достаточно, – сообщает А. Кашинцев из села Родионово Переславского района Ярославской области, – но его всегда не хватает. Как не хватает и вермишели, и манной крупы. Оторопь берет, когда видишь, как набирают мешками и везут домой на те лежках эти продукты. Неосведомленный человек, наверное, пришел бы в немалое недоумение при виде этого зрелища. Зачем столько надо? Кормят скот. Когда же мы перешли эту грань дозволенного и начали так кощунственно относиться к бесценному продукту?»

Эта душевная боль товарища Кашинцева не может не за деть за живое. Неужели кто-то забыл суровые годы, блокаду, послевоенное лихолетье, нелегкое наступление на целину – ради хлеба, ради жизни?! Неужели некому рассказать нашим детям, сколь дорогим гостинцем был кусочек черного хлеба в войну?! Иван Дмитриевич Ларин, механизатор довоенной поры, где вы? Все там же, в Красном Лимане Донецкой области? Поведайте же своим землякам о страшном бесхлебье, какое пришлось испытать вам в тридцать третьем году. Зинаида Ивановна Халяпина, директор сельского Дома культуры в Липецкой области! Вы помните умиравшего от голода младшего вашего брата во время войны? Расскажите об этом людям. Может, дрогнет чья-то лихая рука, смахивающая бездумно в помойку хлеб, может, тот, кто кичливо и нагло сейчас заявляет, что, кроме как булками, он не кормит корову свою и свинью, устыдится.

Я знаю, попрекнув таких вот хозяев, что дешевым государственным хлебом откармливают личный скот, услышу крикливые доводы их: «А где концкорма!» Да, их пока что в изобилии не продают. А ранее было еще меньше. Но скажите, крестьяне, кормили ли ваши деды когда-либо хлебом овец, телят, поросят и прочую животину! Выкашивали каждую луговину, серпами в кустах ивняка выжинали пырей, помнится, в нашей деревне Пилатово Костромской области, дабы заготовить корове корм. На хлеб, на «посыпку» не рассчитывали. Картошка – иное дело.

Наша страна – держава хлебная. Не случайно в герб ее вплетены колосья. Хлеб – наша святыня, гордость и сила. К его полному достатку шли мы трудно. Но, достигнув, вряд ли стоит недооценивать. Хлеб имеет высокую цену в нравствен ном плане, как мать, молодая ли и здоровая, давшая нам жизнь, способная нам помочь, или старенькая уже, нуждающаяся в вашей помощи.

Отношение такое, видимо, само собой ко всем не приходит. «Истинную цену хлебу не знает тот, у кого мозолей нет на ладонях», – так афористично выразился житель села Юное из Барабинского района Новосибирской области Т. П. Кузнецов. Хорошо сказал Тимофей Петрович! Но, надо признаться, под забыли сейчас эту цену кормильцу своему даже некоторые люди и с мозолями на руках, и познавшие когда-то вкус ле пешки из очисток картофельных. Ведь односельчане того же Кашинцева, что, не задумываясь, тащат в хлев рюкзаками хлеб, вермишель, крупу, – не тунеядцы, не малые дети, а рабочие колхоза – солидные, взрослые люди. Видно, лиха беда начало. Кто-то когда-то, наверное, с оглядкой и с угрызением совести бросил первую булку в пойло своей буренке. А по том… Потом стали делать так многие. Это все равно что грязная тропка через газон. Пройдет один шалопай, потом другой, а там и солидный человек потянулся.

«Хлеб беречь кое-кто считает теперь вроде ниже достоинства своего, – пишет В.И. Васик из Усть-Каменогорска. – Со берешь за столом крошки в ладошку, положишь в рот, на тебя как на скрягу, на бескультурного человека смотрят». Вон оно как! А вот Нодар Думбадзе, известный писатель, лауреат Ленинской премии, на вопрос, кого он считает интеллигентом, ответил вполне серьезно:

– Своего деда, который предлагал входившему в его дом путнику присесть, а за обедом упавшие на стол крошки хлеба подбирал и съедал.

Мое убеждение: не сытость с достатком плодят бескультурье, а недостаток воспитания. Понимаю, одними призывами тут мало чего добьешься. Нужна не формальная, ради отче та, а повседневная, кропотливая в этом плане работа с людьми. И правильно говорит тот же товарищ Кашинцев, что кое-где общественные, хозяйственные организации, отдающие много сил и энергии на проведение сиюминутных мероприятий, забыли о таком большом партийном деле, как воспитание у людей чувства бережливости к нашему богатству, воспитанию у них разумного потребления. «В связи с предстоящей реформой школы, – пишет он, – следовало бы подумать о том, что уроки на эту тему нужно ввести в программу». Хорошая мысль! И во многих местах такую работу уже ведут.

Вопрос культуры потребления – вопрос чрезвычайно важный и интересный. Воспитай бы мы в людях эту культуру потребления, многие проблемы решались бы легче. Ведь что греха таить, при нашей нехватке и дефиците на некоторые товары промышленности и продовольствия кое-где (а на селе особенно) их еще и портят, переводят в несуразном количестве. Помню, как-то я прочитал воспоминания Крупской о пребывании ее с Владимиром Ильичом в эмиграции, кажется, в Швеции. Она рассказывала: готовили мы обед на общей кухне – хозяек десять. Помню разговор: «Власти попросили два дня в неделю домохозяек не готовить мясных блюд: с мясом трудности». – «А что же эти власти, будут в кастрюльки заглядывать, варим ли мы мясо? – изумилась Надежда Константиновна, – ведь в магазинах-то мясо продается». И услышала ответ: «Но кто же купит это мясо, если объясни ли, что с мясом трудности. Разве что заезжий иностранец».

«Какова потребительская культура!» – восхищенно заключила эту историю Крупская и пожалела, что у нас было бы все наоборот. Стоит объявить о затруднениях с каким-либо товаром, как его постараются сразу же расхватать.

Да, многое еще предстоит нам сделать по совершенствованию социалистического образа жизни, по искоренению всего, что мешает формировать нового человека.