22 июля 2007 года Роберт Котлиньский Месть за военное положение
22 июля 2007 года
Роберт Котлиньский
Месть за военное положение
Robert Kotli?ski Zemsta za stan wojenny
Продолжается судебная комедия вкруг военного положения. К сожалению, до сих пор не известно, кто должен заняться наказанием Войцеха Ярузельского, Чеслава Кищака и Станислава Кани. Не известно также, за что их наказывать, но известно, что месть должна осуществиться.
Обвинениям за военное положение сопутствовали множество нелепостей, исторических манипуляций и идиотских понятий, введённых для нужд развития современного ветеранства. Если окружной суд обращается к ИНП с предложением вызвать на допрос Маргарет Тэтчер и Михаила Горбачёва, это значит, что мы пытаемся отбить хлеб у юмористов. Горбачев должен был бы рехнуться на старости лет, чтобы согласиться на выступление перед польскими инквизиторами. То же самое можно сказать о бывшем премьер-министре Великобритании. Почему? Членам Государственного Совета ПНР предъявляется обвинение в том, что они руководили преступным вооружённым объединением и принимали участие в его деятельности. Матерь Божия! Получается, что весь Варшавский договор был партизанской бандой головорезов! Однако, прежде, чем это будет официально объявлено, следовало бы установить общепринятые границы психической нормальности, за которыми уже начинается безумие. В последние годы нас потчевали разными глупостями, но то, что творится вокруг военного положения, уже выходит из всех рамок. Но особенно ужасно то, что молодые люди, которые понятия не имеют о ПНР, получают информацию совершенно искажённую и подвергнутую манипуляциям. Поэтому прежде, чем история окончательно будет заменена выдумками, следовало бы прояснить несколько основных понятий. Начнём от самой ПНР.
После Второй мировой войны Польша вследствие сложившейся политической ситуации попала в группу социалистических стран, оказавшихся под «опекой» Советского Союза. Значительное влияние на эту ситуацию имели наши предвоенные союзники, которые даже пальцем не пошевелили, когда Германия решила уничтожить поляков, а страну сравнять с землёй. Сегодняшние друзья, наши западные соседи, немцы — тогда стреляли по полякам, как по уткам, топили нами печи, пытали и убивали самыми варварскими способами. Грабили, вывозили в Германию польские национальные богатства, а всякое проявление польскости награждали унижением и смертью. В самом начале войны СССР тоже поживился, но в конечном итоге только русские были в состоянии противостоять немецким грабителям и убийцам. Поляки встречали Красную армию цветами, потому что кончился период гитлеровского правления. Конечно, хватало и таких, которые не соглашались на то, чтобы Польша вернулась в Европу как социалистическое государство. Сомневались и в правильности границ. Несмотря на это поляки взялись за восстановление страны, которая большей частью лежала в руинах. В наследство от довоенной Польши мы получили неграмотность и отсталость. II Речь Посполита, как и сегодняшняя Польша, была страной для элиты, и никто не интересовался так называемыми простолюдинами. Вполне возможно, что, например, Стефан Несёловский, который на каждом шагу осуждает ПНР, сегодня пас бы коров, если бы коммуняки не дали ему возможность и даже заставили получить бесплатное образование. Впрочем, как и тысячи других ветеранов, которые не брезгуют образованием, полученным в социалистической Польше. Страна поднялась из руин, отстроили разрушенные города, в том числе и Варшаву, которой особенно досталось от наших немецких друзей. Возникла мощная промышленность, но также и польская наука и культура достигли высокого уровня. Лишь время от времени восставала толпа, жаждущая большей свободы, которая при социализме находилась под строгим контролем. Так было в годах 1956, 1970, 1976 и 1980. впрочем, дело было не только в свободе, выступления рабочих касались также повышения цен, недостатков в снабжении и социальных вопросов. Самый сильный удар пришёлся на 1980 год, и тогда власть пошла на самые серьёзные уступки, подписав знаменитые августовские постулаты. Вот требования бастующих:
1. Легализация независимых от партии и работодателей профессиональных союзов.
2. Гарантированное право на забастовку.
3. Соблюдение свобод слова, печати и публикаций, содержащихся в Конституции ПНР.
4. Возвращение к прежним правам людей, уволенных с работы после забастовок 1970 и 1976 годов, и студентов, отчисленных из ВУЗов за убеждения, отмена репрессий за убеждения.
5. Сообщение в средствах массовой информации о создании Забастовочного Комитета, а также публикация его требований.
6. Предпринять реальные действия по выведению страны из кризиса..
7. Выплатить бастующим зарплату за забастовку как за отпуск из фонда Центрального Совета Профсоюзов.
8. Повысить базовую зарплату на 2 тысячи злотых.
9. Гарантировать рост зарплаты параллельно росту цен.
10. Обеспечить полное снабжение рынка. Экспортировать исключительно излишки.
11. Отменить коммерческие цены и продажу за валюту в так называемом внутреннем экспорте.
12. Ввести принцип подбора руководящих кадров согласно квалификации, а не партийной принадлежности, а также отменить привилегии для милиции, спецслужб и партийного аппарата.
13. Введение продуктовых бонов на мясо (насколько я поняла, это талоны, позволяющие получать продукты либо бесплатно, либо за символическую плату — прим. перев.).
14. Снижение пенсионного возраста — для женщин до 50 лет, для мужчин до 55 лет, либо обеспечение пенсиями проработавших в ПНР 30 лет (для женщин) и 35 лет (для мужчин).
15. Выравнивание пенсий и пособий для тех, кто их уже получает, согласно новым условиям.
16. Улучшение условий труда для работников здравоохранения.
17. Обеспечение соответствующего количества мест в яслях и детских садах.
18. Введение платных материнских отпусков на 3 года.
19. Сокращение времени ожидания квартиры.
20. Увеличение командировочных с 40 до 100 злотых плюс доплаты за разлуку с семьей.
21. Введение всех суббот, свободных от работы.
Эти проблемы не чужды и современным полякам, однако сегодня нет никаких шансов на то, что тусково правительство с сочувствием посмотрело бы на народные фанаберии и помельче этих. Исполнение требований 1980 года привело страну к полному параличу. Особенно право на забастовку стало в руках рабочих оружием исключительно опасным. До момента введения военного положения в декабре 1981 года бастовали везде, где только можно. Причиной забастовки могла стать нехватка туалетной бумаги, отсутствие прохладительных напитков или недостаточно сытный суп в столовой. Страна была охвачена анархией, и трудно понять, почему сегодня генерал Ярузельский не приводит истинных причин введения военного положения, а рассказывает об угрозе русской интервенции. Может быть, русские намеревались войти, может, нет, но факты говорят о том, что с момента подписания августовских договоренностей поляки больше времени проводили в забастовках, чем на работе. Этого не выдержала бы богатейшая держава, а что уж говорить о социалистической стране с разваливающейся экономикой. Об этом говорил Ярузельский, объявляя военное положение, но никто об этом уже не вспоминает. Военное положение (иначе — чрезвычайное положение, конституционное право, действующее в кризисных ситуациях) не было покушением на свободу, но попыткой заставить людей вернуться к нормальной работе и закончить споры, которые не имели шансов на рациональное разрешение. Были интернированы деятели «Солидарности», но интернированных не бросили в тюрьмы и казематы, как сегодня рассказывают «герои» тех времён. Интернированные попадали чаще всего в дома отдыха, охраняемые милицией. Сам Валенса оказался в роскошном правительственном пансионате в Команьче. Если хотели остановить усугубляющийся паралич государства, такие действия кажутся совершенно понятными.
Тут следует напомнить нынешним ветеранам и патриотам, что похожие предпосылки принудили Пилсудского организовать в 1926 году государственный переворот, впоследствии названный майским переворотом. Сравнение двух этих событий кажется почти идеальным, хотя Пилсудский не морочил себе голову каким-то там интернированием. Незадолго до переворота маршал сказал «Пораннему Курьеру»:
— Я иду в бой, как и раньше, с главным злом государства — с правлением в Польше обнаглевших политических объединений и партий, которые забыли о вечных ценностях, а помнят только о деньгах и собственной выгоде.
Тогда погибло 215 солдат и 164 гражданских. Такова была в ту пора цена поднятия дисциплины в государстве. Сегодня Пилсудскому поставлены памятники, а за Ярузельским бегает банда одержимых прокуроров. Им вторят деятели бывшей «Солидарности», которые в 1989 году уничтожили польскую промышленность и труды нескольких поколений поляков. Польша стала поставщиком в Европу дешёвой рабочей силы. Судьбу верфей (между прочим, колыбели этой самой «Солидарности») решают сегодня не поляки, а чиновники из Брюсселя, которые, скорее всего, их ликвидируют. В Польше уже нет даже польского пива, польского шоколада, не говоря уж о польских автомобилях, радиоприёмниках и телевизорах. У нас появились сборочные цеха западных концернов, которые правительство называет грандиозными инвестициями. В них работают свободные счастливые поляки за 300 евро в месяц.
Есть такие, которым «революция» помогла добиться конкретных целей. Адам Михник, который в течение нескольких бурных солидарновских лет носил на руках Леха Валенсу, — создал мощный медиа-комбинат. Сегодня он издаёт, пожалуй, самую крупную в Европе еврейскую газету, и у него нет причин жаловаться. Есть и миллионеры, которые приобрели состояние на дружбе с политиками, выгребая из государственной казны миллиарды злотых. Есть ветераны «Солидарности», физиономии которых мы принуждены каждый день видеть в телевизоре. Это главные сторонники идиотской политкорректности, которые считают супермаркетового Дональда Туска великим государственным деятелем. Все прекрасно, вот только у поляков как-то меньше стало энергии и они без энтузиазма поглядывают в будущее.
В 1976 году радомские рабочие вышли на улицу, чтобы запротестовать против повышения цен. Если сравнить с нынешним безумием, это было, скорее, символическое повышение. В городе дошло до серьёзных столкновений с милицией. Увы, рабочие тогда не знали, что их революция через несколько лет принесёт свои плоды в виде ликвидации фабрик, из которых они вышли. Другими словами — они рубили сук, на котором сидели. Поэтому меня смешат юбилейные речи у памятника, посвящённого жертвам радомских событий. Туда уже не приходят радомские рабочие, которые в 1976 году подожгли комитет ПОРП. Они сидят на пенсии и ломают голову, как им на тысячу злотых дожить до следующего месяца. А государство предлагает им зрелище в виде травли «главарей» военного положения. Этому сопутствует постыдная война секретных досье, в которой главным оружием является информация, скорее всего, сфабрикованная нынешними службами государственной безопасности. Директор экзотического заведения под названием Институт Национальной Памяти получил 60 тысяч премии за активную деятельность, и народ счастлив. Только Джордж Оруэлл переворачивается в гробу, потому что даже самые буйные его политические фантазии не предугадали того, на что способны поляки.