Елена Теплицкая «Наше лобби в Штатах»
Елена Теплицкая
«Наше лобби в Штатах»
Кто сегодня в США влиятельней всех в номинации «Женщины из России»? Это Елена Теплицкая, которая недавно заняла пост президента американской компании «Siberian Energy Group (Сибирская энергия)». Вы будете смеяться, но все равно скажу: она из Питера.
Раньше Елена преподавала в американских университетах, возила своих студентов на поклон к Горбачеву, давала консультации американцам, которым хочется влезть на русский рынок, а теперь все больше времени проводит в регионах России. Бывая проездом и пролетом в Москве, звонит, и мы иногда завтракаем. Да, завтракаем – большие пьянки советских времен не совпадают по фазе с манерой жизни солидного менеджера.
Коротко о жизненном пути Теплицкой
При советской власти она закончила в Питере институт культуры. Служила в библиотеках, потом ими командовала. Ответственность была большая – одних только стендов с итогами съездов КПСС сколько надо! А большая карьера – под вопросом: в партию не брали… Когда ей в девятнадцать лет твердо объяснили, что она недостойна быть членом партии, она всерьез расстроилась и долго плакала. Потом приглашали, но она уже передумала.
Но тут заварилась перестройка, и Елена, как многие, кинулась с мужем в кооперацию. Когда же Горбачев придавил кооперативщиков, это показалось ей крахом и концом нэпа (это пока что последняя ее серьезная ошибка при оценке бизнес-рисков), и в январе 1990-го – действительно, смутноватое было время – она с семьей, состоящей из трех человек, уехала из страны. Денег на момент отправки в эмиграцию у них было 130 долларов с мелочью – восемь монет по 25 центов тоже считались вполне себе активом.
Перекантовавшись первое время у родни, сняли квартирку. Лена нашла работу продавщицы в магазинчике ночных горшков и инвалидных колясок. Когда у нее заболело сразу два зуба, а денег на поход к дантисту не оказалось, она всерьез подумывала о радикальном средстве избавления от зубной боли: достаточно выпрыгнуть из окна, благо квартира размещалась на 25-м этаже. К счастью, из окна она не выпрыгнула, и, к счастью же, ее выгнали с работы: жена хозяина сама решила торговать больничными матрасами и лечебными носками. Она не столько рвалась делать карьеру, сколько пыталась спасти семейный бизнес от краха. Тогда в офисе только поставили местную телефонную сеть, и русская продавщица, впервые столкнувшаяся с такой вещью, переводя звонок, случайно подслушала такой разговор:
– Эта идиотка не умеет даже кнопки на телефоне нажимать!
Это было про нее. Так что увольнение было честное: по профнепригодности.
Выгнанная с работы, Елена пришла домой, где через час получила звонок. Принять его было просто, в квартире сеть отсутствовала – достаточно снять трубку. И услышать хорошую новость: ее звали на собеседование в Иллинойский университет, где она и стала работать – сперва лектором, а потом ассистентом профессора. Затем, серьезно заинтересовавшись бизнесом, закончила одну из самых престижных бизнес-школ мира – Kellog в North-Western University, одновременно став там профессором глобальных инициатив в менеджменте.
И Елена задумывалась о больших делах, и пример для подражания нашелся – Мадлен Олбрайт. Это была для нее ролевая модель: вот как надо! Однако после бомбежек Сербии Теплицкая уже не восхищалась первой в мире женщиной-госсекретарем.
Тем не менее Елена занималась приблизительно тем же, чем Олбрайт, только с меньшим размахом и мирными средствами: отношениями стран. Она учила своих студентов особенностям русского бизнеса, возила их в Россию, водила к ним серьезных людей из наших.
– Номер один у всех – Михаил Горбачев, все мои студенты хотели с ним встретиться. Первым делом!
– Ну… Если б в Штатах был бывший президент, который развалил экономику и армию США, а еще распустил НАТО и сдал Европу Советскому Союзу, то русские студенты хотели бы такому парню пожать руку и поблагодарить его от чистого сердца.
Елена пространно отвечала, что дело явно не в этом, что у Горбачева есть много достоинств. («Мы можем много рассуждать о том, прав он был или не прав, но те, кто вырос в „холодную войну“ или после нее, не могут не оценить…» и т. д.) Я оценил ее такую не нашу политкорректность и дипломатичность; иногда ценишь в людях именно то, чего у самого нет.
Так, слово за слово, она увязла в теме и, развивая ее, создала сперва Институт американо-российского бизнеса, а после и Американо-Российскую торгово-промышленную палату.
Надо было подыскать интересного человека на должность сопредседателя с российской стороны… А где искать бывшей питерской жительнице? В Питере, вестимо. Она пригласила Собчака, и тот согласился. А в начале 90-х помощником мэра, курировавшим внешнеэкономические связи, был, если кто не помнит, лично… ВВП. Елена с ним общалась напрямую! Вот, поди ж ты, как знала… Надо ли говорить, что Путин вел себя безупречно и демонстрировал чудеса деловитости и ответственности? Это, понятно, само собой…
Потом он стал президентом, приехал в Штаты по делу, и ее в числе прочих позвали на одну важную встречу. Было приятно, что не забыл… Об успехах: Motorola и жвачная фабрика Wrigley пришли в Питер не сами собой, а в результате харизмы Собчака и деятельности той самой совместной палаты. Тем временем палата стала издавать свой журнал. Елена в нем впервые в США напечатала фото Путина, снятое собственноручно. Чем, понятно, гордится. А потом она принимала в Чикаго Гейдара Алиева и он дал лично ей интервью. Первое в жизни интервью – и у президента страны!
– Он пригласил именно меня, а не журналистов.
– Наверно, непросто было с ним говорить: старый чекист, прожженный лис!
– Ну при чем тут возраст?..
Вообще встреч с великими было много. Запомнился Черномырдин, с которым пришлось поработать в комиссии «Гор-Черномырдин». Он, как всегда, блистал и выдавал перлы. Американцам, к примеру, сказал: – Вам-то повезло, над вами призрак коммунизма не витал… Поговорили и про Ирак – как без этого в беседах с американцами? Первейшее дело.
– Вот, Лена, тут успех ваших русских коллег, которые ловко втравили наших американских друзей в войну. Которая выгодна только России, вон мы как поднялись на дорогой нефти!
– Согласились… Но не совсем. Америка сама втравилась. Наоборот, помню, Маргелов из Совета Федерации, когда мы с ним – еще до вторжения в Ирак – разговаривали в редакции ведущей газеты республиканцев Washington Times, подробно рассказывал, как и почему американцы завязнут там. Все так и вышло! Гм… Но де-факто сейчас идет война цивилизаций. И Америка просто высунула голову из окопа…
– Очень хорошо.
Когда-то она уезжала – как тогда было принято думать – навсегда. Потом стала ездить. В России после американской жизни теперь ей многое стало бросаться в глаза:
– Здесь преклонение перед предметами роскоши такое открытое! В отличие от Штатов… И еще: раньше русские, которые попадали в Америку на учебу, старались зацепиться и считали за счастье устроиться на работу. А теперь они радостно возвращаются в Россию… Россия – это в хорошем смысле развивающаяся страна.
– Я бы сказал, она во всех смыслах развивающаяся.
– В начале 90-х на меня смотрели как на слабоумную, когда я призывала инвестировать в Россию. Россия была неинтересна серьезным фирмам! Доминировали призраки «холодной войны». Меня возмущал американский алгоритм… Вот, к примеру, работая с японскими партнерами, американцы жарили с ними мясо ради взаимопроникновения культур. Работая с китайцами, пытались изучать китайские традиции и учили какие-то фразы на языке. Но как только дело доходило до России, то это было my way or highway (вот Бог, а вот порог). Меня это возмущало! Я делала все, что могла, чтобы помочь своим клиентам.
– Принцип, когда у индейцев выменивали ценности за бусы и алкоголь…
– …сработал! В свое время. Да, но эта эра ушла!
– А поправка Джексона-Вэника? Это ж просто неприлично.
– Я бы назвала ее позорной поправкой. Положительные усилия надо вознаграждать! Еще в начале 90-х из СССР стали выпускать отказников, и поправка утратила смысл. Страну наказывают за деяния, которых она не совершает…
– Нельзя мешать в кучу курей и евреев.
– Согласна абсолютно. Я пыталась что-то сделать с этим. Неоднократно говорила с влиятельными конгрессменами и сенаторами в Штатах, но они отвечали: в России маловато демократии, и к тому же русские помогают Ирану. А избиратели из куропроизводящих штатов дают наказ давить на Россию и требовать отмены ограничений для их курятины.
– Вот уже и Вэник помер, а дело его живет… Далеко мы так заедем?
– Все будет хорошо. Уверена, после выборов – наших и ваших – отношения между странами потеплеют…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.