Свобода не работать [52]

Свобода не работать [52]

Часто личная свобода ограничивается такими внешними условиями, когда вопреки желанию человека его используют другие люди в своих эгоистических целях. Отсюда деспотизм, рабовладение, религиозное подчинение, крепостничество, феодальное владение, архаические формы брака и семьи, власть государственного чиновника, администратора и работодателя. Самые известные нам примеры откровенного -рабовладения - времена Римской империи, история колонизации американского континента и крепостное право. Во всех этих случаях человек порабощал другого человека силой, нуждой и лишениями, заставляя его служить себе. Человек, попавший в такое рабство, не вправе посвящать своё время нуждам своего внутреннего мира - не существует такого понятия как время раба. Нет у него свободы выбора и свободы слова. Его жизнь на две трети принадлежит другому человеку, и лишь во сне раб может предаваться мечтаниям и желать лучшей доли. Рабство и свобода несовместимы. По этому поводу Эммануил Кант в своем труде «Наблюдения» писал: Человек, зависящий от другого, уже не человек, он это звание утратил, он не что иное, как принадлежность другого человека. Рабство есть наивысшее зло в человеческой природе. При этом стимулом и для рабовладельца и для раба остается выживание, но, естественно, несколько по-разному понимаемое.

С формальной точки зрения на нашей планете уже нет стран, где государственным был бы рабовладельческий строй. Вроде бы нет рабов и нет хозяев. Конституции всех стран и Всеобщая Декларация прав человека закрепляют за каждым из нас и гарантируют нам свободу выбора и свободу слова. Среди многих других прав, человек имеет право:

• на свободу от рабства и подневольного состояния;

• на свободу от пыток и жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания.

Но по существу, с поры «законного» рабовладения мало что изменилось. Большинство из нас до сих пор находится в Рабстве. И тот факт, что формально рабовладелец отсутствует и, казалось бы, человек свободен в выборе ничего не делать или идти в подчинение к «рабовладельцу»-работодателю, «выбор» и, следовательно, свобода отсутствуют - необходимо зарабатывать, чтобы выжить - либо буквально, либо, чтобы поддержать доступный уровень жизни. На это уходит большая часть сознательного существования и человек не в состоянии посвятить время самому себе, своим нуждам и достижению своих личных целей.

В большинстве случаев нет свободы и в выборе профессии, т.е. выбора, чем зарабатывать! Люди часто вынуждены заниматься тем трудом, который доступен в пределах физической досягаемости. И если в районе проживания производство по каким-то причинам прекратилось -например, выработана шахта с полезными ископаемыми, или основная транспортная магистраль проложена далеко от жилья - резко понижается жизненный уровень, жизнь замирает, вынуждая жителей мигрировать в поисках работы, а целые поселки и города вымирают. Об удовольствии и самореализации для подавляющего большинства и речи не идет - надо делать «что надо» или «что скажут», сколь бы бессмысленным, однообразным, утомительным, тяжелым и даже опасным для жизни не оказывался труд. Причем «работодателем» может быть и сам человек для себя, и государство, и частный наниматель. Теодор Качински (Унабомбер), известный отшельник-террорист, восставший против современной цивилизации и ужаснувший в девяностых годах ХХ века Америку, писал в своем Манифесте: Большинство рабочих или служащих должны тратить свою жизнь, делая то, что им скажут и следовать путем, который им укажут. Даже большинство людей, работающих в собственном бизнесе, ограничено в своей самостоятельности… Писалось и о том, что многие из желанных для людей компаний… берут на работу людей послушных и покорных системе. И не берут людей с творческим потенциалом и инициативой.

Что-то в этом есть болезненно странное: время жизни тратить в основном на то, чтобы …выжить, не получая удовольствия от процесса работы и подавляя свои творческие наклонности, а значит и свободу самореализации! В чем принципиальное отличие от «классического» раба?

Только избранные, составляющие исчезающе малую часть из живущих шести с половиной миллиардов человек, сегодня имеют возможность заниматься творчеством (не заняты, а имеют возможность!). И, прежде всего, им это позволяет делать отсутствие материальных проблем (если не считать сумасшедших и юродивых!). Казалось бы, они свободны и в выборе занятий или, в крайнем случае, могут себе позволить ничего не делать. Но для нормального человека, если нет увлеченности, занятости любимым делом, или это дело отсутствует, или нет возможности им заниматься, или общий уровень образованности и интересов человека настолько низок, что он просто не в состоянии себя занять - среди кажущегося изобилия наступает депрессия. Понимание бессмысленности неумолимо проходящей жизни терзает человека днями и ночами, и все окружающее начинает терять смысл. Может быть, именно поэтому в сытых странах Евросоюза, по данным Всемирной Организации Здравоохранения, самостоятельно сводят счеты с жизнью 58 тысяч человек в год, т.е. больше, чем в сумме погибает ежегодно на дорогах (50700 человек) и становится жертвами преступников (5350 человек). А в Швейцарии, благополучнейшей стране мира, процент самоубийств самый высокий в мире!

Может ли эта ситуация хоть когда-нибудь измениться? Существуют ли умозрительные пути для достижения состояния, когда «все смогут заниматься творчеством» и станут максимально свободными людьми? Допустим, что наступит момент, когда численность людей на Земле более ли менее стабилизируется на уровне, допустим, 15 миллиардов человек и будут решены все проблемы демографии. Из населения этой Будущей Земли приблизительно 20 процентов составят дети, еще 40 процентов люди весьма преклонного возраста - ведь продолжительность жизни тоже возрастет! Остальные - «дееспособное население» - будут заниматься «творчеством или любимым делом и реализовывать свои наклонности». Получится, что общее число активных «творцов» на Земле будет, как минимум, 7 - 8 миллиардов человек - больше, чем все современное человечество! И каждый -высокообразованная, самостоятельно и оригинально мыслящая личность, со своими взглядами и интересами. На Земле единая цивилизация, доступное всем изобилие, а подавляющее большинство - это люди, для которых выбор области приложения своих сил будет определяться приоритетом творчества, исследований и самореализации. Но так как Общество Будущего не мыслится другим, кроме как только высокогуманным, рациональным и целесообразным, то к взаимонепониманию, вражде и столкновениям личная самостоятельность и индивидуальное разнообразие не приведут. Просто люди смогут концентрировать внимание и добиваться эффективности либо на поле своих личных увлечений, либо консолидировать свои силы и технологические возможности цивилизации Будущего для решения задач познания природы и исследований. Тем более, что повседневные заботы «о хлебе насущном» - в широком смысле этого слова, т.е. рутинные заботы о жилье, быте, одежде, питании, обеспечении детей, столь характерные для нашего времени и, скорее, вынужденные, - наших потомков не будут занимать.

Но ведь такое станет возможным лишь при условии, что производство, технология и механизмы распределения достигнут уровня развититя, когда люди всем необходимым будут обеспечены автоматически. Т.е. изменится вся инфраструктура общества и то изобилие товаров, которое сейчас часто создается вручную или с минимальным использованием техники и которые надо приобретать на заработанные деньги, будет отдано на откуп автоматизированному производству и станет доступно каждому не как самоцель или предусмотрительно создаваемый запас, а ежедневная незамечаемая норма, как никто не замечает окружающего воздуха, хотя он и необходим для дыхания. Причем это производство должно будет включать получение и преобразование энергии, добычу полезных ископаемых, их переработку в полуфабрикаты или детали, само изготовление, складировку, распределение и доставку, ремонт оборудования и замену его новым, транспортировку, утилизацию… Ведь вряд ли творческим личностям, за очень малым исключением, захочется работать в этой сфере и заниматься этими видами деятельности, как профессией. В них трудно проявить творческое начало, скорее они будут требовать механической точности в выполнении инструкций.

Причем это относится к массовой продукции, потребляемой большинством и нужной большинству. А кто будет производить продукцию по заказу, раритетную и т.д., заведомо не предполагающую массового производства и, следовательно, полной автоматизации? Если эта продукция не приборы и не технологические устройства для проверки новых идей или не произведения искусства, то творчества в ее изготовлении тоже немного. Поэтому очевидно, что, например, такие изделия, как унитазы, дверные ручки, сделанные из чистого золота или усыпанные бриллиантами мобильные телефоны и предназначенные сегодня для примитивных, но сверхбогатых личностей, никто производить не будет, а сохранившиеся образцы займут свое место в зале музея, демонстрирующего извращения нашей варварской эпохи.

Аналогичная многоступенчатая и многосвязная картина вырисовывается с производством продуктов питания, где не только иная номенклатура продуктов при почти том же разнообразии, а и целый ряд специфических требований. Этот процесс также на всех ступенях должен быть полностью автоматизирован, производства должны тщательно синхронизироваться, включать сезонные колебания спроса, иметь системы резервирования…

Обслуживание, транспорт и связь и вся связанная с ними инфраструктура тоже должны быть автоматизированы… Т.е. почти все то, что производится сейчас человечеством, чем заняты люди, за чем следят люди и что планируют люди - должно работать надежно и автоматически…

Трудно представить столь всеобщую автоматизацию рутинных процессов, даже если предположить, что решены те задачи автоматизации, к которым сегодня не видно даже подхода. Но, может быть, изменится и резко уменьшится число товаров и останется лишь то, что действительно необходимо людям? Соответственно изменится и упростится производимая номенклатура товаров… Почему-то появляется образ первобытного общества, когда у людей было всего мало и все было «действительно необходимым»! Все равно не исчезнут многие виды неквалифицированного труда, столь необходимые сегодня, и ясно, что все ручные процессы невозможно автоматизировать, не создав верха робототехники - искусственных людей-ремесленников.

Пример - медицина. Пусть видовая и средняя продолжительность жизни возрастут многократно, пусть появятся способы автоматической диагностики и лечения многих функциональных заболеваний, а инфекционные исчезнут вовсе, пусть в значительной мере диагностика станет легкодоступной и, в большинстве случаев, автоматической, пусть появятся «киберхирурги», имплантация, замена органов на выращенные в лаборатории (аналог регенерации?) и т.д. Все равно трудно представить полное отсутствие «среднего медицинского персонала». Можно допустить, что появятся специализированные роботы, которые будут выполнять вспомогательные и обслуживающие функции вместо медсестер или медбратьев. Но смогут ли они заменить общение с человеком, остается вопросом. У полноценных роботов-медсестер Будущего гибкость и насыщенность программы должна стать сравнимой с гибкостью и гуманностью человеческого мозга, что станет возможным не раньше, чем человек сумеет воссоздать свой мозг, предварительно, конечно, разобравшись в механизмах мышления.

Хотя уже сейчас на Земле используется около миллиона автоматизированных домашних помощников, а к 2007 году предполагается, что их число возрастет до четырех миллионов. Пока большинство роботов используется для уборки полов и стрижки газонов, сообщает World Robotics Survey. А на сайте cnews.ru помещено сообщение Japan Corporation, что компания Honda Motor объявила о разработке новых технологий для своего робота-гуманоида Asimo следующего поколения. Благодаря новым технологиям робот сможет бегать как человек и автономно передвигаться. Кроме этого, модель будет наделена усовершенствованными визуальными и тактильными сенсорами. Для лучшей балансировки Asimo будет способен изгибаться и вращаться. Но это лишь первые шаги робототехники и можно представить, насколько они далеки не столько от робота, способного имитировать человеческие движения, сколько от робота, наделенного человеческим мышлением.

Вряд ли у кого-то физический, нудный и тяжелый труд останется основным видом деятельности, хотя, впрочем, отношение к нему может и измениться. Не исключено, что в каких-то случаях право на примитивный труд будет даже своеобразной наградой! В одной из фантастических повестей Вадима Шефнера «Девушка у обрыва или Записки Ковригина» описана ситуация, когда молодежь потребовала, чтобы ей было предоставлено право провести земляные работы собственными руками при закладке экспериментального производства, которое должно было изменить облик цивилизации: …они сами заказали их (лопаты, кирки, ломы) по старинным чертежам… сами привезли их на остров. …Современная техника есть, но они не дают ей работать. Они ее оттеснили. Хотят работать сами, своими руками. …Врачей они не слушаются. И потом, добровольцев так много, что они работают не более часа. Так что здоровью это не вредит. …За почетное ранение (один чилиец повредил лопатой палец на ноге) друзья разрешили ему поработать еще час вне очереди.

Вообще, картины Будущей Земной Цивилизации в «производственных» деталях рисуются настолько фрагментарными мазками, что « откуда что берется» остается совершенно не известным, а братьям Стругацким это даже дало возможность иронически описать путешествие на машине времени в «описываемое будущее», созданное воображением писателей фантастов, в котором огромные провалы времени, никакими авторами не заполненные.

Можно долго перечислять не творческие виды человеческой деятельности, но и так ясно, что творчество для значительного числа людей и возможность совсем избавиться от трудовой рутины по плечу цивилизации только в весьма отдаленном будущем и только для очень продвинутого единого человечества. Поэтому говорить о свободе, пока большинство людей вынуждено заниматься неквалифицированной, ремесленной или нелюбимой работой - преждевременно. Тем более преждевременно, что на такую работу уходит большая часть активного периода жизни. Все остальные виды несвободы, с которыми вынуждают человека бороться текущие обстоятельства, в исторической перспективе представляются малозначительными и преходящими.