Контекст события

Николай Зенькович пишет:

К концу правления Брежнева сформировались две главные группы, борющиеся за власть. Одну возглавлял Черненко, вторую — Андропов. Оба лидера ревниво посматривали в сторону Минска, где правил единственный популярный в народе партийный деятель.

Машерова хорошо знали в стране. Белорусам, которым повезло на руководителя, откровенно завидовали. Авторитет Машерова в партии и в народе раздражал конкурирующие кремлевские группировки. И они предпринимали все возможное, чтобы отсечь Брежнева от белорусского лидера.

Машеров отличался умом и демократизмом как следствием ума. Он разрешал людям иметь право быть не похожими и излагать не похожие идеи — чего не позволяют людям и сегодня многие политики. Наконец, Машеров не принадлежал Московскому клану и был редким в СССР исключением среди руководителей: он был честен, не был коррумпирован, не страдал жаждой власти.

Как пишут исследователи вопроса, Машеров был более сильной альтернативой Горбачеву. Он не только обладал лучшими качествами Горбачева, но — что важно — не обладал слабыми качествами Горбачева: склонностью к демагогии и к «грязной политике». Если бы Машеров не погиб, он, как считают, был бы руководителем СССР. Но такие люди были чужими и чуждыми в Кремле.

Популярность Машерова в народе и его демократизм, само понимание Машеровым своей роли не как пугала народа, а служителя народного — Москва считала «дурным западным влиянием». Конечно, у Машерова, обычного человека, было и много своих человеческих слабостей, идеализировать Машерова нельзя. Но в главном он отличался от Московской Школы руководителей: он не был ни популистом, ни холуем Кремля, ни московским шовинистом, ни сторонником круговой поруки Государственной Бюрократии. Он был продуктом культуры Беларуси, а не Москвы. Он на «вы» разговаривал со всеми людьми, а не тыкал им, даже старикам, подобно Номенклатуре: он уважал свой народ и видел себя только его слугою. А не наоборот.

Неудивительно, что парижская газета «Комба» во время пребывания Машерова во Франции в 1976 году поместила статью «Главный оппозиционер режиму Брежнева Петр Машеров в Париже». Как рассказывал упоминавшийся выше В. Сазонкин, Машерову перевели публикацию, он ее воспринял равнодушно. А вот как эту публикацию восприняли в Кремле, полковник КГБ и бывший начальник личной охраны Машерова не знает («сказать не могу»). А ведь такие вещи незамеченными не проходят.