Гипноз Гитлера

Несколько лет назад «АиФ» писал, что все тираны имели маленький рост: Наполеон, Ленин и Сталин около полутора метров, а Гитлер среди них был самый низкий. И картинку поместили: карлики, среди которых самый низкий Гитлер — при росте 154 см.

Уважаемое издание обмануло читателей. Рост Гитлера — 175 см. Карликом его никак не назовешь. Это обычный рост нормального мужчины. Но вот многое остальное в фюрере нормальным назвать уже трудно.

Главное в Гитлере — его личный магнетизм, который подавлял все рациональное у тех, кто его слушал. Как пишут современники, «его сила исходила из действительно замечательной физической особенности — бледно-голубых глаз, ищущий блеск которых стал пищей для легенд в нацистской Германии». Партийные сведения обычно свидетельствовали о приковывающем эффекте его глаз. В каком-то рассказе сообщалось, что один антинацистский полицейский, которому пришлось обеспечивать порядок на одном из первых митингов Гитлера, настолько увлекся прикованным к нему взглядом фюрера, что вскоре вступил в нацистскую партию. Немецкий драматург Герхард Гауптман благоговейно описывал свой пристальный взгляд в глаза вождя как «величайший момент моей жизни».

Пронизывающий пристальный взгляд Гитлера в сочетании с привлекающей внимание манерой выступления гипнотизировал. Даже Герман Геринг, один из наиболее гордых и самых мощных людей в Рейхе, терял самообладание в присутствии Гитлера.

Как пишут историки, фюрер вполне осознавал, что способен распластать у ног кого угодно. И он легко усвоил, что его ослепляющие выступления либо перед несколькими слушателями, либо перед тысячами должны быть не просто спонтанными, а тщательно продуманными. Однажды он похвастался, что является «величайшим актером Европы». И это действительно так.

Безжалостно сдерживая естественные ответные чувства в повседневной жизни, Гитлер редко смеялся, не прикрыв рот рукой, и выучил внушительный репертуар движений и поз, которые и придавали такую безусловную убедительность его выступлениям. Верящий, как он писал в «Mein Kampf», что «все великие, важнейшие мировые события вызваны не печатным словом, а именно произнесенным словом», Гитлер постоянно шлифовал свое сценическое искусство. Вплоть до того, что «практиковался в пафосе и жестах, которых требовал огромный зал с тысячами людей». Гитлер, как пишут очевидцы, отдавался роли с таким пылом, что ему без труда удавалось придавать самой неприкрытой лжи видимость правды.

Цель этого состояла не в том, чтобы убедить слушателей, а — ошеломить их. Гитлер осознавал, что многие из его потенциальных последователей испытывали чувство неполноценности и отчуждения, и лучший способ добраться до таких людей состоял в том, что бы погрузить их в котел человеческой природы, довести толпу людей до пика восхищения. Как писал Гитлер в «Mein Kampf», такой ритуал давал возможность человеку, который «чувствовал себя ничтожно малым», вступить в нечто большее и более мощное:

Он и три или четыре тысячи других сольются в мощном ощущении, дающем опьянение и энтузиазм.

Это — суть фашизма. Доктрина, вбитая в аудиторию в таком состоянии, сохранится в головах слушателей, полагал Гитлер, потому что она несет гипнотическую силу массового внушения.

Следует признать, что Гитлер был самым великим оратором всех времен и народов. В этом и вся — почти вся — его загадка.

Гитлер назначал выступления на темное время суток, используя драматическое освещение, и слушатели становились более внушаемыми. Речь политика он превращал в акт искусства, в театр. «Ночью, — говорил он, — участники легче поддаются преобладающей силе мощной воли». Чтобы оказать еще большее впечатление на зрителей, организаторы митингов использовали тяжелые кулисы, фанфары и прочее.